Римская диктатура последнего века Республики - Нина Чеканова

Аграрное законодательство Цезаря было предложено и принято в нарушение римской процессуальной нормы: во-первых, с инициативой аграрного законопроекта выступил не народный трибун, а консул, хотя необходимости в этом не было, т. к. в коллегии народных трибунов 59 г. был Ватиний — сторонник Цезаря и триумвиров (Cic. De prov. cons., 15; 36; Vell., II, 44, 5; Suet. Iul., 22; App. В. C, II, 13); во-вторых, закон был принят не сенатом, а народным собранием (Арр. В. С., II, 10). Плутарх подчеркивал, что аграрная реформа Цезаря приличествовала скорее какому-нибудь «дерзкому народному трибуну — δήμαρχος υρασύς (Plut. Caes., 14). Не случайно Катон попытался устроить обструкцию первому законопроекту Цезаря (Plut. Caes., 14; Арр. В. С., II, 11). Цицерон отказался участвовать в аграрной комиссии. Позднее он, оценивая аграрное законодательство Цезаря, подчеркивал, что «народное желание с планом первых людей в государстве — cupiditas popularis a consilio principium» не согласовывалось (Cic. ProSest., 103, 23).

Цезарь был настолько заинтересован в принятии первого аграрного закона, что пошел на нарушение этических и сакральных норм: приказал взять Катона под стражу. Бибула — своего коллегу по консулату, который, ссылаясь на сакральную традицию (дурные знамения), пытался отменить голосование и защитить Катона, силой прогнал с форума (Cic. De harusp. resp., 48; Plut. Caes., 14; Suet. Iul., 20, 1; 4; Арр. В. С., II, 11). В другой раз, когда Бибул шел на форум, кто-то из солдат Помпея высыпал ему на голову корзину с навозом. В результате Бибул перестал выходить из дома и 8 месяцев не показывался в сенате. Это была совершенно неконструктивная позиция. Цезарь остался практически единственным действующим консулом. Веллей Патеркул заметил, что вместо того чтобы вызвать ненависть к коллеге, Бибул таким образом преумножил его влияние (Vell., II, 44, 5). Острословы в шутку подписывались на бумагах «при консулах Юлии и Цезаре — Iulio et Caesare consulibus» (Suet. Iul., 20, 2).

Сопротивление Помпея Цезарь сломил предложением второго аграрного законопроекта, который предполагал наделение землей ветеранов-помпеянцев (Caes. В. С., 1,14; Cic. Phil., II, 101; Ad Att., II, 6, 1). Этот законопроект был проведен по уже отработанному плану: через народное собрание в обход сената. Таким образом, Цезарь еще более укрепил свое положение в среде римского плебса. Сенату и его политическим сторонникам был нанесен еще один политический удар.

У нас нет определенных сведений о том, как обстояло дело с реализацией аграрного законодательства Цезаря. Вообще представляется маловероятным, что в течение 58—48 гг. велись активные землеустроительные работы. Косвенным свидетельством этого является тот факт, что когда в 46 г. Цезарь обратился к политике колонизации, это породило в общественном мнении слух о его намерении вернуться к закону 59 г. и вновь обострило недовольство и недоверие к нему староримской аристократии (Cic. Ad Fam., IX, 17).

Таким образом, и по процедуре принятия, и по содержанию, и по реальному значению аграрная реформа имела в значительной степени демагогический характер и должна была прежде всего укрепить популярность Цезаря среди неимущих и малоимущих слоев римского населения, создать широкую опору личного авторитета. Некоторые исследователи считают, что она продолжила аграрное законодательство Гракхов^[73]. Другие говорят о том, что она была основана на положениях аграрного законопроекта П. Сервилия Рулла. В этих определениях, на наш взгляд, нет принципиального расхождения. Если иметь в виду, что аграрное законодательство Цезаря предусматривало раздачу не только свободной еще части ager publicus, но и купленных у частных лиц за государственный счет участков (см.: Cic. Ad Fam., XIII, 3; 5; 7; 8; Арр. В. С., II, 94; Dio Cass., XLII, 54), а также принцип неотчуждаемости надельной земли, можно определенно утверждать, что оно совместило принципы аграрных законопроектов Гракхов и Рулла и в целом соответствовало традициям римского демократизма. Однако были в аграрных законах Цезаря и новые моменты: в социально-политической обстановке середины I в. принцип неотчуждаемости участков способствовал процессу территориальной, экономической и социальной интеграции, а консульская инициатива — развитию принципов личной власти. В связи с этим становится понятно, почему после принятия lex Iulia agraria аграрная проблема в традиционном контексте политики популяров перестала быть актуальной (Cic. Pro Sest., 104): она утратила принципиальное демократическое значение и стала лишь лозунгом в политической борьбе.

Другая традиционная и актуальная социальная проблема, к решению которой пытался приступить Цезарь, — долговой вопрос (Plut. Caes., 37; Арр. В. С., II, 48; Dio Cass., XLI, 37). В 49 г. уже в должности диктатора он провел закон о долгах — lex Iulia de pecuniis mutuis. Долговая реформа предусматривала следующее: все выплаты по процентам зачислялись в счет долга; имущество, предоставленное в качестве залога, оценивалось по ценам, которые были до гражданской войны; остаток долга выплачивался в рассрочку (Caes. В. С., III, 1; Suet. Iul., 42, 2)^[74]. Для проведения реформы Цезарь назначил собственных оценщиков (Арр. В. С., II, 48; Dio Cass., XLI, 37). Безусловно, lex Iulia de pecuniis mutuis имел паллиативный и в значительной степени охранительно-консервативный характер. С одной стороны, Цезарь видел, насколько острой была эта проблема. С другой — учитывая собственное непрочное положение и чрезвычайно напряженную общую обстановку в Риме и Италии, он не мог допустить эскалации напряжения. Сам он писал по этому поводу, что желал, с одной стороны, устранить страх отмены долговых обязательств и удовлетворить кредиторов; с другой — защитить доброе имя должников (Caes. В. С., III, 1)^[75].

Хотя предложенная Цезарем реформа сокращала долговую зависимость почти на 1/4 часть (Suet. Iul., 42, 2; ср.: Plut. Caes., 37), она не решала проблемы кардинально, не имела принципиального демократического значения и вызвала недовольство даже процезариански настроенных сенаторов. По замечанию Светония, Цезарь не оправдал надежд на отмену долговых обязательств (Suet. Iul., 42, 2). В результате в 48 г. Марк Целий Руф предложил наиболее радикальное решение долгового вопроса — сначала беспроцентную уплату долгов с рассрочкой выплат на 6 лет, затем полную кассацию долгов, а также освобождение квартиросъемщиков от платы за наем жилья (Caes. В. С., III, 20—21; Liv. Per., III; Vell., II, 68, 2; Dio Cass., XLII, 22)^[76]. Эти же вопросы поднял в 47 г. Публий Корнелий Долабелла (Dio Cass., XLII, 29—31). Социально-политическая ситуация в Риме была настолько накалена, что Марк Антоний, оставленный Цезарем в Италии, вынужден был использовать армию для подавления движения, в результате чего погибло 800 человек (Liv. Per., 113; Dio Cass., XLII, 31). Цезарь в этой ситуации вновь проявил сдержанность и осторожность: он не выразил принципиального недовольства действиями Антония, но не порвал и с Долабеллой (Целий Руф к этому времени был уже убит). Более того, он сам утвердил часть предложений Долабел-лы: в соответствии с lex Iulia de mercedibus habitationum была кассирована задолженность по квартплате за один год и снижена плата за наемное жилье; кроме того, был введен максимум земельного залога (Plut. Ant., 10; Suet. Iul., 38, 2; Dio Cass., XLII, 50—51).