Тайные архивы русских масонов - Дарья Лотарева

Sie wiirdt im Kampf des Egoismus Guder,

Es ziert ihr Schild die goldne Schrift:

Nichts ist mir fremd was meiner Erdenbruder Geweihtes Licht und Recht betrifft.

Из масонской песни о гуманности (Рум. муз. № 229, папка 316)

Свой живой великий храм масоны воздвигали «по отвесу и углу»; отвес знаменовал прямоту и чистосердечие, угол или наугольник — законность, совесть. Для каменщиков наугольник является важнейшим инструментом, без применения которого рушилось бы все здание. И масоны объясняли это значение наугольника и говорили, что храм человеческий рушится, если в основание его не положено определенных взаимных прав и обязательств. Строгий закон есть единственная правильная основа порядка; он исчезает, когда его заменяет произвол и власть захватывается грубой силой. Произвол претил масонам; они требовали закона, закона положительного, ясного. В 1790 г. масон Кутузов писал Лопухину^[56], высказывая масонский взгляд на желательный характер управления государством: «Горе земле, в которой подчиненные, начальники и судьи, а не законы управляют гражданами и делами». Тот же Кутузов возмущался произволом: при господстве произвола царят все дурные человеческие страсти — хитрость, лукавство, коварство, робость, «ползающий дух»; тогда гибнет все великое, все высокое, все, что делает человека человеком, и отечество делается чуждым, обращаясь в «жилище душевного мучения». По поводу преследования мартинистов Кутузов высказывает общее порицание тому порядку, при котором общество лишается «подпоры законов» и власть имеющие проникаются воображением, что они одарены способностью читать в сердцах людей; тогда место улик занимается догадками, предположениями, личным усмотрением начальства и исчезает личная безопасность, а сами законы теряют свою силу. Истинное украшение царского престола, писал Лопухин, есть всемерное попечение о благе царства, «не могущем существовать без спокойства и личной безопасности, без которой не только безопасность пределов государства, но и вся внешняя слава и сила вне не сделают народов счастливыми».

Требуя закона, масоны требовали, чтобы он был всеобщим, обязательным для всех, чтобы было приведено равенство всех перед законом. В речи, произнесенной 24 июня 1822 г. в великой провинциальной ложе, масон-оратор Кайсаров говорил^[57]: «Правители народа и истолкователи законов да подают собою пример безмолвного им повиновения, исполняя сами законы гражданские и волю своего государя; да уважают они в гражданине добродетель, а не происхождение, и ласкательство да не заступает у них место заслуг, оказываемых отечеству».

Закон должен быть ясным, понятным для всех, не допускающим кривотолков, порождающих юридическое крючкотворство. Масоны обращали внимание и на это качество закона. Кутузов и Лопухин выражаются по этому поводу, что подобное истолковывание закона вкривь и вкось иногда оправдывает народную пословицу — у семи нянек дитя без глазу.