История древней Испании - Юлий Циркин

Экономика Южной Испании оставалась прежней, но со II в. до н. э. устанавливаются тесные связи с Италией. Уже в I в. до н. э. самые большие корабли приходили в италийский порт Путеолы из Испании (Strabo III, 2, 6). В еще большем масштабе осуществлялся импорт италийских продуктов. Археологические данные показывают, что долина Бетиса была наводнена италийской керамикой, значительную часть которой составляют винные амфоры^[934]. Обилие импортных сосудов привело к прекращению производства не могущей конкурировать с ней местной керамики приблизительно в середине II в. или на рубеже II—I вв. до н. э.^[935]

В процессе завоевания исчезли мелкие местные царства, образовавшиеся на развалинах Тартессиды. Страбон в III книге своей «Географии» не раз говорит о народах Южной Испании: турдетанах, турдулах, бастетанах и т. д. Однако в данном случае речь идет не о реальных политико-административных единицах, а о жителях соответствующих областей. Эта традиция удерживалась и в географии более позднего времени. Те же народы упоминает Птолемей (II, 4, 4—11), когда о племенных объединениях Южной Испании заведомо не могло быть речи. Зато Плиний (III, 7—17), чьи данные восходят к источникам конца республики или в крайнем случае начала империи^[936], говорит только о городах Бетики. Большинство городов было податными, не имевшими ни римского, ни латинского гражданства, но все же городами. Город уже был основной политико-административной единицей на юге Пиренейского полуострова, что полностью соответствует римской системе.

Важной составной частью романизации является распространение рабства^[937]. Рабов здесь было уже столь много, что Секст Помпей, освободив и вооружив их, пытался защитить Кордубу от войск Цезаря (Bel. Hisp. 34; Cas. Dio XLIII, 39, 1). К богатым рабовладельцам принадлежали Скапула, хозяин многочисленной рабской фамилии (Bel. Hisp. ЗЗ)^[938], Вибий Пациан, владелец большого имения, в котором скрывался Красе в 80 г. до н. э. (Plut. Crass. 4).

Таким образом, средняя и нижняя долина Бетиса предстает уже глубоко романизованной территорией, в которой для полного завершения этого процесса не хватало только получения большинством населения римского гражданства (меньшинство его уже имело, особенно со времени Цезаря)^[939].

К той же зоне относятся и отдельные города средиземноморского побережья Ближней Испании. Таким был Новый Карфаген, ставший «почетной» колонией, вероятнее всего, в 45 г. до н. э.^[940] Чисто римско-италийским городом был Тарракон^[941]. Римскими или глубоко романизванными городами этого побережья были Валенция^[942] и, может быть, Барцинон и Бетулон (Plin. III, 22).

Третью зону составляли горные районы верхнего Бетиса, горы, окружающие долину этой реки, атлантическое и средиземноморское побережье будущей Бетики, средиземноморское побережье Ближней Испании (исключая те города, о которых только что шла речь), нижняя и средняя долина Ибера. Эта зона занимала как бы промежуточное положение между первыми двумя. С одной стороны, здесь присутствовали значительные признаки романизации. В первую очередь это экономическое освоение римлянами и италиками горнорудных богатств Бетики, приносящих сказочные барыши. Так, по Страбону (III, 2, 9), четверть медной руды Бетики составляла чистая медь, а хозяева серебряных рудников добывали в день эвбейский талант, т. е. 26 кг чистого серебра. Плиний (XXXIV, 165) говорит о двух рудниках этой области, из которых один давал 400 тысяч, а другой 200 тысяч фунтов металла в год. Эти богатства шли в основном в Италию через порты южного побережья, среди которых выделялся Гадес (Strabo III, 4, 2). Ясные следы связей с Италией обнаруживаются и в восточной части Ближней Испании, откуда шло в Италию, в частности, лацетанское вино, а присутствие там италийской керамики говорит о ее импорте^[943]. Свидетельством перестройки экономической системы является распространение монеты, выпускавшейся по римскому образцу^[944]. Плиний (III, 19—25) перечисляет значительное число городов этой зоны, что свидетельствует о распространении городской системы. На монетах имеются латинские или двуязычные легенды^[945]. В рудниках работали рабы (например, Strabo II, 2, 10), хотя использовался труд и свободных людей^[946].

Наряду с этими несомненными признаками романизации отмечается и живучесть старых институтов. Тот же Плиний, говоря о восточной части Ближней Испании, кроме городов, называет и «народы», в том числе такие крупные, как эдетаны, церетаны, бастетаны и др. На окраинах Бетики, т. е. в переходной зоне, римский энциклопедист тоже отмечает некоторые «народы» (III, 8; 13). Следовательно, несмотря на широкое распространение городской системы, она еще не стала единственной, как в романизованной зоне. В горнорудной зоне значительную часть работников составляли свободные. Это были туземцы, еще сохранившие свою культуру^[947]. В греческих и финикийских городах еще жил свой язык. В ряде мест отмечаются следы местных культов, как культ Нетона. Чаша из Тивисы, относящаяся к I в. до н. э., украшена мифологическими сценами и говорит о живучести иберской мифологии^[948]. Мифологические сцены изображаются на иберских вазах, основным центром производства которых была Юго-Восточная Испания^[949]. В ряде мест Восточной Испании туземные и импортные сосуды сосуществуют. I в. до н. э. вообще считается временем расцвета иберской скульптуры и вазописи^[950]. Все это свидетельствует о том, что в этой зоне, несмотря на далеко зашедшую романизацию, местная цивилизация сохраняет свои позиции.