Иерусалимский роман - Пётр Азарэль

— Да это же твой дядя, брат Иосифа, твоего отца. Он куда-то исчез в начале сорок восьмого года. Нам сказали, что он погиб.

— А он, бабушка, приехал сюда и стал одним из создателей спецслужбы Моссад. Более того, он жив — здоров. Может быть, он согласится с нами встретиться.

— Я бы его расцеловала, — сказала, утирая слёзы, Фаина.

— Завтра я верну этот снимок и скажу всё своей сотруднице.

Илья подошёл к малышу, поднял его на руки и поцеловал в лобик. Он улыбнулся во весь ротик и коснулся ручкой за подбородок отца.

— Мы с мамой к тебе скоро придём, — произнёс Илья, смотря на сына.

Он посадил его на диван и, попрощавшись со всеми, вышел из квартиры.

Юлия лежала на кровати в их спальне.

— Ты устала? — спросил он.

— Немного. Отдохну и займусь медициной. Сегодня на курсе дали кучу нового материала. Сказать правду, в Советском Союзе медицина была интуитивной, основанной на опыте врача. А здесь хорошее медицинское оборудование, пациенты обследуются приборами, а потом всё рассчитывается на компьютерах. С моей практикой и тем, что мы сейчас проходим, я буду незаменимой.

— Я всегда говорил, что ты умница.

Илья наклонился и поцеловал её в щеку.

— Ты пахнешь какими-то дорогими духами, — произнесла Юлия.

— На Интел много симпатичных женщин. Куда от них деться? Кстати, одна моя сотрудница принесла мне фотографию своего деда. Я сейчас показал её бабушке Фаине, и она признала в нём брата моего родного деда.

— Вот это да! Так это, может быть, твой дальний родственник?

— Может быть. Теперь всё зависит от этого человека. Мир — большая деревня. Кого только в нём не встретишь. Пойду узнаю, что у нас на ужин.

Борис Петрович недавно вернулся из города и рассказывал жене о своей беседе в университете. Илья сел рядом с ними и прислушался.

— Я встретился с заведующим кафедрой математики. Его зовут Бен-Арье. Он посмотрел мою биографию, которую я сочинил на английском, и сказал, что он как раз ищет специалиста по этим вопросам.

— Но ты же слаб в языке, — усомнилась Лина Моисеевна. — Ты ещё не можешь преподавать.

— Я ему честно так и сказал. А он положил ладонь на мою руку и сказал: «Будешь читать лекции на английском. Со временем, конечно, перейдёшь на иврит».

Он предложил мне работать у него на кафедре.

— А темы какие?

— Он просит меня разработать курс по вопросам, которыми я занимался в Москве.

— Не раздумывай, соглашайся, Боря.

— Я так и сделал. Сказал, что готов выйти на работу. Он проводил меня в управление университета, в отдел кадров и попросил заведующую оформить меня с будущей недели. Я передал ей все документы. Бен-Арье помог мне заполнить бланки на иврите, пожал руку и попрощался.

— Хоть вы, мужчины, устроились, — вздохнула Лина Моисеевна. — Теперь бы и нам, женщинам, что-нибудь найти.

— Найдёте, я уверен, — произнёс Борис Петрович. — Ты, экономист, можешь работать бухгалтером. А что касается Натальи Иосифовны, то здесь такие же дети, как в совке. Есть кого учить игре на фортепиано.

— Слова, слова, слова, — усмехнулась Лина Моисеевна.

Она поднялась с кресла и позвала на ужин. Все сели вокруг стола в пинат охель. Купленные в русском магазине пельмени были с аппетитом съедены за разговором о таинственном родственнике и его внучке.

5

На следующий день Илья снова встретился с Иланой.

— Представляешь, бабушка узнала в этом человеке брата своего мужа. Они близнецы.

— Ого! Есть, что рассказать деду! Я ему сегодня позвоню.

Днём Илью вызвал к себе Иегуда и попросил сделать расчёт подключения нового потребителя в одном из цехов. Он занялся делом, и Барух и Гидон с интересом поглядывали на него. В столовой к нему подошла Илана и предложила вместе позвонить по телефону. Начальник её отдела не возражал, когда она попросила воспользоваться его телефоном.

— Дедушка, это Илана.

— Я узнал. Ты на работе?

— Да.

— Ты мне днём никогда не звонишь. Что-то случилось?

— Какой была твоя фамилия, когда ты сюда приехал?

— А зачем она тебе?

— Ну скажи!

— Раскин — моя фамилия от родителей.

— Здорово! Я, наверное, нашла твоих родственников. Один из них сейчас стоит возле меня.

— Откуда они?

— Из Киева.

— Он вполне может быть моим родственником.

— А Фаину, жену твоего родного брата помнишь?

— Конечно.

— Она его бабушка.

— Они могут ко мне приехать завтра вечером часов в семь.

— Я спрошу. У них ещё нет машины.

— Автобус номер 24 останавливается недалеко от дома. Ты им объясни.

— Хорошо, дедушка.

— Ну, будь здорова.

В телефонной трубке раздались сигналы.

— Он приглашает вас всех завтра в семь часов вечера.

— Я скажу бабушке и родителям.

— Знаешь, я, наверное, повезу вас всех на машине. У меня четыре места.

— Брат не поместится.

— Скажи ему, что он может добраться автобусом номер 24.

— А улица и номер дома?

Илана усмехнулась, взяла листок бумаги для записок, написала адрес и протянула его Илье. Он посмотрел и одобрительно кивнул.

— Передам записку Юре.

На другой день Илана заехала в Рамот. Фаина и родители разместились на задних сиденьях. Илья сел рядом с Иланой. Через двадцать пять минут машина остановилась возле небольшого добротного дома. Пожилой мужчина открыл дверь квартиры и Фаина разрыдалась: так он был похож на её мужа.

— Матвей? — спросила она.

— Конечно, Фаня. Брат Иосифа. Правда здесь меня зовут Моти.

Он подошёл и обнял её.

— Мы с Йосей думали, что ты погиб. А ты вон какой! Иосиф был бы счастлив. Не дожил, бедняга.

— Заходите, гости дорогие. Я всё вам расскажу.

Он поздоровался с матерью и отцом Ильи и с интересом взглянул на Илью. К нему подошла женщина средних лет.

— Знакомьтесь, моя жена Ида. Она врач и хозяйка дома. Благодаря ей я ещё жив.

Ида улыбнулась, пожала всем руки и пригласила в гостиную.

В большой комнате все расположились на диване и креслах вокруг журнального столика, на котором хозяйка дома поставила чашки и блюда с закусками.

— Помню, у тебя, Фаня, была дочь лет пятнадцати, — произнёс Матвей. — Если я не ошибаюсь, это она.

Он указал на Наталью Иосифовну. Она улыбнулась и согласно кивнула головой.

— Забыл, как тебя звали.

— Наташей, как и сегодня.

— Ты была красавицей и умницей. Иосиф городился тобой.

Он обвёл взглядом всех и смахнул платком появившиеся на глазах слезы.

— Простите. Вот не думал, что могу ещё так расчувствоваться.

В дверь позвонили и Ида пошла открыть дверь. Вошёл Юра. Он извинился за опоздание и присел рядом с Ильёй.

— Мои сыновья,