Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - София Волгина

– А я что делаю? Мой корабль не из последних. Плавание только началось, посмотрим, как причалим и где, – сумничал, скосив глаза в сторону ребят, Харитон.

– А ты где собрался причалить? – спросил Генерал.

– Хотя бы в Греции, а, может, в Америке.

– Ну ты даешь! – покачал головой Генерал. – Так тебя там и ждут! И чем тебе наша страна не по душе?

– Тесно мне здесь… Уж не знаю почему. Может, то, что она отняла у меня отца… Я хотел ведь летать, сидеть у штурвала, а раз сын врага народа, то и мечтать не стоит.

– У кого отца не отняли? У меня тоже были мечты. Ты хоть школу закончил. К тому же у тебя же справка есть…

Харитон сделал недовольную гримасу.

– Сомнительная справка. Меня даже, как грека, в армию не призвали. И тебя не призовут.

– А мне все – равно нравится здесь. Я Осакаровку ни на что не променяю, – категорически заявил Генерал.

– Тоже мне патриот! – фыркнул Харитон.

Генерал грозно сузил глаза. Уже было открыл рот, но Харитон опередил его.

– Ладно, ладно. Не лезь в бутылку. Может, я здесь больше тебя проживу. Кто знает? А в Грецию, скорей всего поедем вместе: надо же посмотреть Партиду.

– Кто тебя еще туда пустит?

– Знаешь такой закон по жизни: все течет, все изменяется. Думаю, через пятьдесят лет должны произойти какие-то изменения в государстве нашем.

– Умник! – поддел внука Самсон

– Грамотный! – поддержала деда яя София.

Харитону надо было защищаться, он взъерошил свои жесткие волосы и выдохнул:

– Да это – поговорка, между прочим, Алексиса, нашего Минского студента. Я у него позаимствовал, всего навсего. А вы не согласны, что все течет и все изменяется?

Все замолчали, потому как на этот вопрос напрашивался совершенно ясный ответ.

* * *

Зимой, в январе, у Ирини и Саввы Александриди родилась вторая дочь – Катюша. Савва мечтал о сыне. Назвал бы Александром. Звучало бы Александр Александриди. Но не дал Бог. Ничего, еще будут дети!

В конце концов Ирини простила Савве и даже уступила его просьбе уехать в Джамбул. Обрадованный муж сулил:

– Там не будет ни моих братьев, ни сестры, будет новая жизнь. Я обещаю – заработаю денег, купим дом. Мой друг, Ибрагим, поможет с работой, там наша тетя Соня живет, поживем у нее некоторое время. Разве это жизнь здесь? Джамбул все-таки город, к тому же он на юге.

Ирини не хотела ехать и оставлять родных, она упиралась до последнего. Если б у нее оставалась одна Наташа, Ирини бы бросила Савву, осталась бы в Осакаровке, но двоих детей оставить без отца она не решилась. Но все еще пытаясь отодвинуть неминуемое, она предложила ему поехать сначала одному на разведку, найти эту тетю Соню, может ей самой негде жить. Молилась, чтоб у него ничего там не вышло. Однако, Ирини забыла силу Саввиного обаяния. Он съездил, покорил тетю Соню своим обхождением так, что ей не терпелось увидеть всю его семью. Нашел и Ибрагима. Тот работал на Буруле каменщиком. Работы там было навалом.

Все-таки Савва уговорил жену. Нарисовал райскую, по сравнению с их поселком, жизнь в городе, где зимой не бывает сильных холодов, а так, небольшие морозы и только два – три месяца, со слов тети Сони. Не то что здесь: по три-четыре месяца метелей и буранов.

С недели две Ирини прощалась с родными и подругами. Сидела с ними долгими вечерами, благо новорожденная Кики-Кириаки была на редкость спокойной и никого не беспокоила. Чаще других она навещала мать. В предпоследний раз Роконоца сказала ей:

– Брось его, оставайся с нами. Детей я помогу тебе высмотреть, а грех, что разведешься – возьму на себя.

– Почему, мама, ты хочешь, чтоб я его бросила?

Роконоца бросила косой взгляд, дескать: знаю почему.

Но Ирини не отставала от нее:

– Ну скажи, мама, в чем дело?

– Знаю, в чем дело! Если бросишь, скажу, а нет, то и незачем говорить…

И, как Ирини не выспрашивала, почему мать предлагает так поступить, она так и не открыла, что хотела сказать. Может, Ирини и не поехала бы в этот Джамбул, но уж слишком Наташа любила папу. Наверное, даже к бабушке не так сильно была привязана. И чем он так ее купил? Скорее всего тем, что подзатыльники от него не получает. Он даже голос на нее не повышает…

«Ладно, – успокоила Ирини себя, – если что, я всегда успею его бросить. Посмотрю, как он себя поведет без своих родственничков».

Оставались считанные дни до решительного шага, и Ирини не ленилась с ребенком на руках проведать всех на прощание. Съездила даже на девятый поселок к тете Кице. Посидела с ней, с двоюродным братом Михаилом и его молодой беременной женой Клавой. У двоюродного брата дела шли хорошо: он занимался на скотобазе приемом и реализацией скота. Словом, без мяса они не оставались. Кстати, Ирини в дорогу он дал увесистый кусок окорока.

Иногда и подруги выкраивали время навестить Ирини, зная, что вот-вот уедет. Ксенексолца так вообще прописалась у нее, только не ночевала. Помогала собирать и паковать вещи.

Как-то за окном Ирини увидела идущую с соседским мальчиком Эльпиду. Выскочила, позвала к себе:

– Ой, Ирини, миленькая, сейчас вот зайду к родителям этого шалопая, а потом прямиком к тебе. Я так и планировала к тебе зайти.

– Ну, смотри, жду. А ты что, Степка, плохо учишься, что ли?

Мальчишка стоял, опустив голову.

– Учится-то хорошо, но с поведением проблемы.

– Ай, яй, яй, Степка, как же так? Такой хороший пацан и вдруг на тебе!

Степка еще ниже опустил голову.

– Ну ладно, мы пойдем, а ты иди, а то застудишься, – махнула рукой Эльпида, – я мигом, жди через полчаса. Поставь чайник.

Ирини быстро привела все в порядок, расчесала Наташины кудельки, завязала бантик, надела новосвязанные Роконоцей носки ей и себе. Катюшу ненадолго забрала Роконоца. Подложила дрова, подсыпала угля. Чайник вскипел.

Эльпида вошла веселая с румянцем на все лицо. Пахло от нее морозом и свежестью.

– Давай твою шубу, повешу.

– Да я сама знаю куда, чай не первый раз замужем. Она ловко закинула ее на вешалку, сверху висевших фуфаек, кацавеек, пальто. Но шуба тут же упала. Эльпида успела подхватить ее.

Ирини рассмеялась:

– Вижу, вижу. Не первый раз замужем, – поддела она подругу.

Сели за стол. Подбежала Наташа, уселась на колени гостьи. Та стала расспрашивать ее, как она поживает, чем увлекается, что умеет делать. Ирини с завистью смотрела на подругу, потому что