Князь Серебряный - Алексей Константинович Толстой

И город вымер. Здесь и там

Остатки башен по стенам,

Кривые улицы, кладбища,

Пещеры, рытые в скалах,

Давно безлюдные жилища,

Обломки, камни, пыль и прах,

Где взор отрады не находит;

Две-три семьи как тени бродят

Средь голых стен; но дороги

Для них родные очаги,

И храм отцов, от моха черный,

Над коим плавные круги,

Паря, чертит орел нагорный…

11

Где светлый ключ, спускаясь вниз,

По серым камням точит слезы,

Ползут на черный кипарис

Гроздами пурпурные розы.

Сюда когда-то, в жгучий зной,

Под темнолиственные лавры,

Бежали львы на водопой

И буро-пегие кентавры;

С козлом бодался здесь сатир;

Вакханки с криками и смехом

Свершали виноградный пир,

И хор тимпанов, флейт и лир

Сливался шумно с дальним эхом.

На той скале Дианы храм

Хранила девственная жрица,

А здесь над морем по ночам

Плыла богини колесница…

Но уж не та теперь пора;

Где был заветный лес Дианы,

Там слышны звуки топора,

Грохочут вражьи барабаны;

И все прошло; нигде следа

Не видно Греции счастливой,

Без тайны лес, без плясок нивы,

Без песней пестрые стада

Пасет татарин молчаливый…

12

Солнце жжет; перед грозою

Изменился моря вид:

Засверкал меж бирюзою

Изумруд и малахит.

Здесь на камне буду ждать я,

Как, вздымая корабли,

Море бросится в объятья

Изнывающей земли,

И, покрытый пеной белой,

Утомясь, влюбленный бог

Снова ляжет, онемелый,

У твоих, Таврида, ног.

13

Смотри, все ближе с двух сторон

Нас обнимает лес дремучий;

Глубоким мраком полон он,

Как будто набежали тучи,

Иль меж деревьев вековых

Нас ночь безвременно застигла,

Лишь солнце сыплет через них

Местами огненные иглы.

Зубчатый клен, и гладкий бук,

И твердый граб, и дуб корнистый

Вторят подков железный звук

Средь гама птичьего и свиста;

И ходит трепетная смесь

Полутеней в прохладе мглистой,

И чует грудь, как воздух весь

Пропитан сыростью душистой.

Вон там украдкой слабый луч

Скользит по липе, мхом одетой,

И дятла стук, и близко где-то

Журчит в траве незримый ключ…

14

Привал. Дымяся, огонек

Трещит под таганом дорожным,

Пасутся кони, и далек

Весь мир с его волненьем ложным.

Здесь долго б я с тобою мог

Мечтать о счастии возможном!

Но, очи грустно опустив

И наклонясь над крутизною,

Ты молча смотришь на залив,

Окружена зеленой мглою…

Скажи, о чем твоя печаль?

Не той ли думой ты томима,

Что счастье, как морская даль,

Бежит от нас неуловимо?

Нет, не догнать его уж нам,

Но в жизни есть еще отрады;

Не для тебя ли по скалам

Бегут и брызжут водопады?

Не для тебя ль в ночной тени

Вчера цветы благоухали?

Из синих волн не для тебя ли

Восходят солнечные дни?

А этот вечер? О, взгляни,

Какое мирное сиянье!

Не слышно в листьях трепетанья,

Недвижно море; корабли,

Как точки белые вдали,

Едва скользят, в пространстве тая;

Какая тишина святая Царит кругом!

Нисходит к нам

Как бы предчувствие чего-то;

В ущельях ночь; в тумане там

Дымится сизое болото,

И все обрывы по краям

Горят вечерней позолотой…

Лето 1856–1858

* * *

Как здесь хорошо и приятно,

Как запах дерев я люблю!

Орешника лист ароматный

Тебе я в тени настелю.

Я там, у подножья аула,

Тебе шелковицы нарву,

А лошадь и бурого мула

Мы пустим в густую траву.

Ты здесь у фонтана приляжешь,

Пока не минуется зной,

Ты мне улыбнешься и скажешь,

Что ты не устала со мной.

Лето 1856

* * *

Растянулся на просторе

И на сонных берегах,

Окунувши морду в море,

Косо смотрит Аюдаг[21].

Обогнуть его мне надо,

Но холмов волнистый рой,

Как разбросанное стадо,

Все толпится предо мной.

Добрый конь мой, долго шел ты,

Терпеливо ношу нес;

Видишь там лилово-желтый,

Солнцем тронутый утес?

Добрый конь мой, ободрися,

Ускори ленивый бег,

Там под сенью кипариса

Ждет нас ужин и ночлег!

Вот уж час, как в ожиданье

Конь удваивает шаг,

Но на прежнем расстоянье Косо смотрит Аюдаг.

Тучи море затянули,

Звезды блещут в небесах,

Но не знаю, обогну ли