На санях - Борис Акунин
Книгу На санях - Борис Акунин читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как я тебя понимаю. У меня дедушка сильно болен. В госпитале лежит. Я тоже ужасно за него волнуюсь. — Настя придержала рукав пальто — Марк никак не мог попасть рукой. — Навещаю его по субботам. Хотела расспросить тебя про Панкрата Рогачова. Думала, расскажу, дедушку это отвлечет… Ладно, в другой раз.
Другого раза не будет, подумал Марк. И вдруг выпалил — само выскочило:
— Слушай, а я тоже хотел тебя попросить. Мой отец — я с ним поговорил — про деда, оказывается, почти ничего не знает. А мне интересно. Можно я в госпиталь с тобой схожу? Порасспрашиваю. И потом папе расскажу.
— Конечно можно, — не просто согласилась, а обрадовалась Настя. — Нет, ты серьезно? Это далеко, на Шоссе Энтузиастов. Больница старых большевиков. На метро с пересадками, потом еще на автобусе. Так грустно потом одной возвращаться. Дедушка всё слабее и слабее. Как будто висит на нитке, и она вот-вот оборвется… Ты правда готов со мной поехать?
«С тобой — куда угодно», — чуть было не ответил он. Вместо этого просто кивнул.
— Спасибо. Ты ужасно… милый.
Обняла за шею. Коснулась губами щеки. Щека стала горячей. Застучал пульс — будто прямо в ушах.
Отодвинулась.
— Можно я буду звать тебя Мариком? «Маркс» как-то странно, ты не похож на Маркса. А «Марк» — официально.
— Тебе всё можно, — сказал он вслух.
И что-то в ее глазах мелькнуло. Вопросительное? Удивленное?
Откажется. Скажет: созвонимся, а потом под каким-нибудь предлогом откажется. Зачем я это ляпнул? Всё равно что признался в любви.
Но она после паузы сказала:
— Встретимся в двенадцать на Курской радиальной, в центре зала. В субботу. Хорошо?
— Договорились.
— Запиши мой телефон. Вдруг у тебя что-то изменится.
— У меня не изменится, — ответил он.
И Настя опять посмотрела на него вопросительно, но, кажется, уже не удивленно.
Дожидаясь лифта, Марк трогал щеку. Она была горячая. Не верилось, что всё получилось. Они увидятся. Вдвоем! И… не в дедушке дело. Настя всё поняла. Безо всяких блеющих признаний. Как хорошо он сказал, не по-слюнявому: «Тебе всё можно». Захотела бы сделать вид, что не поняла — пожалуйста. Разойдемся, и больше не свидимся. Но она захотела встретиться. И это… это…
Он не успел подобрать подходящего слова. На лестничную площадку вышел Сова. Его лицо бешено дергалось.
— Сука… Сука! — Голос срывался. — За спиной подкатился… На квартирку посмотрел, слюни потекли? Я у двери стоял, я слышал! Свиданку замесил, гнида. Не про твое хавало ягода, Рогачов! Тебе не светит! Скажу Серому, он тебя по асфальту размажет.
— А чего ж сам-то? — ощерился Марк. Ему сейчас было наплевать и на Богоявленского и на его говнокоманду. — Я вот он, перед тобой. Трусишь?
— Не царское дело — холопов наказывать, — процедил Сова, ненавидяще растягивая тонкогубый рот.
Вот по этой поганой щели Марк ему и вмазал, с разворота, от души. Получилось так себе, кулак только скользнул, но Сова охнул, отлетел, закрыл лицо руками.
— Пусть твой холуй только сунется. Я потом тебя при всех, прямо в аудитории, отметелю. И пусть деканат после разбирается в нашей с тобой вендетте, — бросил Марк напоследок.
Застремается Сова скандала, ему фазер за это башку отвинтит.
Да плевать.
Запустил вниз по лестнице через две ступеньки — как на крыльях полетел.
Никакой он не Берг. И даже не Болконский. Он Тучков-четвертый. Который одним ожесточеньем воли брал сердце и скалу.
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие –
И весело переходили
В небытие.
КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ
Пока ехали в метро, было нормально. Суббота, народу в вагоне немного. Разговаривали. Наврал, что маме, слава богу, лучше. Как бы между делом спросил про Сову — куда, мол, подевался, что-то его в универе не видно. (Богоявленский действительно прогуливал, даже на французском его не было. Наверное не хочет разбитую губу демонстрировать).
— Сова? — переспросила Настя. — А, Савва. Не видела его. И думаю, больше не увижу. Он как-то странно себя повел после того, как ты ушел. Слишком много выпил наверно. Я попросила его уйти.
И больше ничего рассказывать не стала.
Ого, сказал себе Марк, с одной стороны обрадованный, с другой — сильно впечатленный. Оказывается, она не просто принцесса. Может, когда надо, и твердость проявить. «Я попросила его уйти» — и точка. Скорее всего, Сова, накатив еще вина, полез лапаться, чтоб перехватить инициативу — и получил от ворот поворот.
— А как он себя повел?
Налепил ей про него Сова что-нибудь или нет? Про «хавало», про «свиданку»?
— Не будем про это. Неинтересно. — Она слегка наморщила нос. — Давай я тебе лучше про дедушку объясню.
Держалась Настя приветливо и мило, но как с добрым знакомым. Будто не было ни того взгляда, ни поцелуя в щеку.
— У него белокровие. Молодые от этой болезни быстро сгорают, но у стариков она развивается медленно. Он уже три года то в санатории, то в больнице, то снова дома. Но прошлой весной умерла бабушка, и дедушка совсем сдал. Родители наняли ему сиделку. Я тоже стала часто его навещать. Мы очень сблизились. Он такой… трогательный. — Серьезное лицо на миг осветилось улыбкой. — То вспоминает прошлое, то волнуется из-за всяких бытовых мелочей. В нем есть… какая-то загадка. Вот очень старый, очень больной человек, а такое ощущение, будто он будет жить вечно, и смерти вообще не существует. Я про смерть иногда думаю, а он на девятом десятке — нет!
Марк увидел Настю словно по-новому. Девчонки с курса так не разговаривают. Невозможно представить, чтобы они размышляли о подобных вещах!
И возникло странное, тревожное чувство. Даже паническое. Она и так до невозможности прекрасна, я ощущаю себя рядом с ней Акакием Акакиевичем, а она поднимается всё выше и выше. Перестань, пожалуйста, остановись! И так голова кружится.
— Я тоже часто об этом думаю. В четырнадцать лет прочитал одну японскую книжку, у отца на полке стоит. Там написано: просыпаясь утром, прежде всего думай о смерти. И проживай день так, словно он последний. Не в смысле — трясись от страха, что сейчас умрешь, а в смысле не суетись, не мельтеши. Не получается, конечно. Жизнь есть жизнь. Но иногда надо встряхиваться.
— Нет, я про такое не думаю, — покачала головой Настя. — Просто боюсь, что случится что-нибудь, и всё, ничего больше не будет… Ты сказал «у отца». Но ведь писатель Рогачов твой отчим? Папа говорит, что дедушка твоего родного отца тоже знал. Удивительно.
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Гость Татьяна05 июль 08:35 Спасибо. Очень интересно ... В плену Гора - Мария Зайцева
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин