Трофеи Пойнтона - Генри Джеймс

Они прохаживались взад и вперед, и миссис Герет не давала Фледе, которая со смехом пыталась возражать, вставить хоть слово — чтобы пустая любезность не испортила темпераментно обрисованной ею картины. Она до небес возносила ее ум и долготерпение; потом сказала, что становится слишком темно и холодно и пора идти в дом пить чай. Притом сама же отчего-то медлила, словно хотела подольше тут задержаться, и сама вернулась к ультиматуму Оуэна, задав еще один-другой вопрос, в частности, действительно ли он, по Флединому впечатлению, считает, что она, миссис Герет, подчинится его требованиям.

— Мне кажется, он действительно считает, что, если я хорошенько постараюсь, то смогу вас уломать… — Едва промолвив эти слова, наша юная леди осеклась и, словно в ответ на пылкий жест своей старшей приятельницы несколькими минутами ранее, кинулась к ней с объятием.

— И вы обещали постараться — понятно. Об этом вы тоже запамятовали мне сказать, — добавила миссис Герет, когда они вновь двинулись с места. — Впрочем, с вами держи ухо востро, вы на что угодно способны!

Пока Фледа обдумывала, почему она и правда прибегла к умолчанию, теперь уже разоблаченному, ее спутница вдруг ошарашила ее вопросом, как будто совершенно к делу не относящимся, а по форме отдающим даже вульгарностью:

— Ну ладно, а какого дьявола они так тянут?

Фледа, поколебавшись, уточнила:

— Вы имеете в виду свадьбу?

— Ну ясно свадьбу, что ж еще!

Фледа ответила не сразу:

— Не имею ни малейшего понятия.

— Вы его не спросили?

— Помилуйте, как вы это себе представляете?

— Как представляю себе, что вы задали столь бестактный вопрос? Я бы задала — то есть на вашем месте; но я натура грубая, слава тебе Господи!

Фледе подумалось, что она и сама натура грубая — во всяком случае, ей очень скоро придется явить себя таковой; между тем миссис Герет с напором, который, по-видимому, только усилился, продолжала допытываться:

— Но день был же назначен! Какой? Уж не теперь ли?

— Совершенно не могу припомнить.

Это было вполне в духе столь противоречивого и яркого характера миссис Герет — вплоть до той минуты оставаться полностью и надменно равнодушной к сей подробности. Теперь, однако, у нее, очевидно, возник резон стремиться внести ясность. Она мысленно перепроверила себя и удивилась:

— Разве этот день не миновал уже? — И, вдруг остановившись, заявила: — Ей-богу, они не иначе как отложили это дело! — Поскольку Фледа никак не откликнулась, она резко спросила ее напрямик: — Так они отложили?

— Не имею ни малейшего понятия.

Миссис Герет снова смерила ее суровым взглядом:

— Разве он не сказал вам… так-таки ничегошеньки не сказал?

Фледа меж тем успела собраться с мыслями. Если сейчас она повторит его слова, это вовсе не сыграет на руку ее решительной клятве, данной себе самой; зато сыграет на руку ее недостойному — с кляпом во рту и повязкой на глазах — заветному чаянию. Она прекрасно могла рассчитать весь эффект, если рассказала бы миссис Герет, как из собственных уст потерявшего покой Оуэна услышала, что Мона согласна только на полную реституцию, а в противном случае даст ему от ворот поворот. Ее задача — добиться реституции, не выдав своей осведомленности. Единственный способ не выдать своей осведомленности — это вообще не говорить ни слова правды в этой связи; а единственный способ выполнить последнее условие — отвечать своей приятельнице так, как она секунду спустя и ответила:

— Он ничего мне не рассказывал, он этого предмета даже не касался.

— Совсем?

— Совсем.

Миссис Герет смотрела на Фледу и что-то в уме прикидывала.

— А вам, случайно, не известно, чего они дожидаются — может, когда вернутся вещи?

— Откуда мне знать? Я же у них не в конфидантках!

— Сдается мне, именно этого они и дожидаются — уж Мона во всяком случае. — Миссис Герет снова задумалась; и вдруг ее осенило: — Если я не уступлю, она, как пить дать, расторгнет помолвку!

— Не расторгнет, ни за что не расторгнет!

— Вы так уверены?

— Я не могу быть уверена, но таково мое убеждение.

— Вынесенное из разговора с ним?

Юная леди чуть замешкалась с ответом:

— Вынесенное из разговора с ним.

Миссис Герет, окинув ее напоследок долгим взглядом, недовольно отвернулась.

— Ужасно досадно, что вам не удалось выудить из него признание! Ну хорошо, идемте пить чай, — закончила она весьма сухо и не мешкая прошла в дом.