Бессмертная степь - Иса Капаев

Книга попала в мои руки задолго до начала исследовательской работы над данной темой. Но я тогда подумал, что это слово можно рассмотреть как двусоставное. Теперь я твёрдо в этом уверен.

Ки-бжак . Ки — божество, божественое, киши — богом созданный, ки — китайский иероглиф с изображением человека с заплетёнными в косу волосами, ки — объединение племён, борющихся за свою независимость с чжурдженями — всё это первая часть этнонима кипчак. Что касается второй части слова, бжак, то это — ногайское слово. «Бужак» — суслон, укладка пшеничных снопов в виде конусообразного шалашика, как в причёске кочевников.

Хотя историческая литература и не даёт точного изображения причёски половцев, мы располагаем описаниями населения Золотой Орды в тот ранний период, когда половцы-кипчаки являлись преобладающим населением этого ханства.

Европейские путешественники застали эти странные причёски. Так, Плано Карпини (1246 г.) пишет: «На макушке головы они (татары) имеют гуменце наподобие клериков, и все вообще бреют (голову) на три пальца ширины от одного уха до другого, эти выбритые места соединяются с вышеупомянутым гуменцем, над лбом равным образом также всё бреют на два пальца ширины, те же волосы, которые находятся между гуменцем и вышеупомянутым бритым местом, они оставляют расти вплоть до бровей, а с той и другой стороны лба оставляют длинные волосы, обстригая их более чем наполовину: остальным волосам дают расти, как женщины. Из этих волос они составляют две косы и завязывают каждую за ухом».

Спустя около семи лет Гильом де Рубрук (1254—1254 гг.) тоже описывает причёску кочевников: «...мужчины выбривают себе на макушке головы четырёхугольник и с передних углов ведут бритьё макушки до висков. Они бреют также виски и шею до верхушки впадины затылка, а лоб до макушки, на которой оставляют пучок волос, спускающийся до бровей. В углах затылка они оставляют волосы, из которых делают косы, которые заплетают, завязывая узлом до ушей» [Цит. по: 35, 118].

Интересно, отличались ли причёски хана и воина или различия не было?

В описании хана Берке Эльмуфауалем [27] есть такие строки: «…жидкая борода, большое лицо жёлтого цвета, волосы зачёсаны за оба уха, в одном ухе золотое кольцо с ценным восьмиугольным камнем, на нём (Берке) шёлковый кафтан, на голове его колпак, золотой пояс с дорогими камнями на зелёной булгарской коже, на обеих ногах башмаки из красной шагреневой кожи. Он не был опоясан мечом, но на кушаке его чёрные рога витые, усыпанные золотом».

Путешественники не могли видеть хана без головного убора, т. к. это равно раскрытию тайны его силы. Поэтому о ханской причёске нам можно только догадываться.

Описание хана имеется в книге Л. Н. Гумилёва «Древние тюрки» со ссылкой на сообщения китайских источников. Хотелось бы привести этот отрывок в более широком виде: он интересен не только своими подробностями, но замечателен как литературное произведение древних авторов и великого тюрколога Льва Николаевича Гумилёва.

«Тун-джабгу-хан расположил свою ставку в благословенной зелёной степи к северу от оазиса Чача. Это был центр его обширных владений. Здесь он принимал посольства от императоров Восточного (китайского) и Западного (византийского). Но любопытно и существенно, что не дипломаты оставили для нас изображение двора тюркютского владыки, а буддийские монахи, находившие у хана тёплый приём и внимание. В 626 г. к хану прибыл индийский проповедник Прабхакарамитра с десятью спутниками и нашёл в орде полный порядок и образцовую дисциплину. Хан ласково беседовал с гостями, и они ни в чём не испытывали нужды. Им только не разрешили проехать в Китай, куда Прабхакарамитру приглашал китайский дипломат, познакомившийся с ним в ханской ставке.

Через несколько лет в ханские владения прибыл другой буддийский монах-китаец Сюань Цзан. Как только он добрался до оазиса Хами, его немедленно пригласили в Каган-ступу, т. е. в Бишбалык. По дороге его заманили в Турфанский оазис, и владыка Гаочана тоже захотел оставить при себе «святого человека», но мужественный паломник объявил голодовку и этим принудил предоставить ему свободу передвижения. Сюань Цзан, уезжая, обещал на обратном пути прочесть в Гаочане курс лекций по буддийской философии, но этому не суждено было сбыться. В 644—645 гг. , когда он возвращался в Китай, гаочанское княжество уже перестало существовать (оно было завоёвано войсками империи Тан в 640 г.).

Около места, где ныне стоит г. Токмак, паломник встретил Тунджабгу-хана, который развлекался охотой. Сюань Цзана поразило множество прекрасных лошадей.

Хан был одет в халат из зелёного атласа, голова его была не покрыта, только узкая шёлковая лента перехватывала лоб и удерживала волосы, ниспадавшие на плечи. Хана окружала свита из двухсот всадников, одетых в парчовые халаты. Их волосы были заплетены в косы.

Прочие воины сидели на верблюдах или лошадях. Они были одеты в меховые или полотняные одежды и вооружены длинными копьями с флажками и прямыми луками. Их было так много, что конца войску не было видно...

Эта картина, — продолжает Л. Н. Гумилёв своё разъяснение к древнему описанию, — даёт возможность представить себе внешний вид богатого и роскошного двора западнотюркского хана. В колорите нет ничего серого: переливаются атлас и шелка, горит на солнце парча, мягко поблёскивают меха, играют сытые заводные кони, важно качают головами верблюды. Всё празднично и разнообразно, даже причёски, которые строго определяются племенными обычаями. И вместе с тем трогательное уважение к интеллекту. Нищего монаха встречают, кормят, слушают со вниманием и, наконец, дают ему возможность пробраться в Индию, откуда он обещает привезти крупицу мудрости.» [40, 163].

В этом отрывке ещё примечательны два момента: причёски хана и воинов. Гумилёв отмечает, что «причёски строго определялись племенными обычаями». Возможно и такое…

Вернёмся к нашему этнониму кипчак . Мне кажется, что когда создавался архетип этого этнонима, причёски этого племени походили на суслон и сверху перевязывались шнурком, бантом. Вид подобных причёсок сохранился на древнекитайских гравюрах, одна из них удачно воспроизведена художницей Е. В. Ратмировой на обложке книги Л. Н. Гумилёва «Чёрная легенда» (изд-во «Экопрос», 1994).

В японских исторических фильмах часто показывают различные национальные причёски. Есть среди них и похожие на Бужак-суслон.

Раннее происхождение слова «бужак», возможно, исходит от турецкого значения слова «бужак» — угол, край, в этом понимании название степи Бужак ассоциируется с географическим названием Украина. Кипчаки, проживая в южно-русских степях, охватывали и Буджакскую степь. Топоним Буджак возник оттого, что на этих землях находилась Буджакская орда, т. е. жили люди, носившие причёску «бужак».

Ногайцы, по договору с царской администрацией переселённые в конце ХVIII века из Буджака на Кубань,