Категорически влюблен - Екатерина Бордон

– Ну, пожалуйста-а-а, – продолжал канючить Стас.

– Ладно, – неохотно проворчала Катя. Стас на радостях вскочил на ноги и дернулся было к ней, но она угрожающе выставила руку. – Но никаких больше обнимашек и с поцелуями ко мне не лезь!

Стас с воодушевлением начал трещать о парных костюмах на вечеринку, и Катя мгновенно пожалела о своем решении. И почему ей так сложно отказывать? Нахмурившись, она перевела взгляд на живот, который странно зудел, и, приподняв футболку, увидела набухшую красную царапину.

Дурацкие розы.

Глава 18

В день своего рождения Катя проснулась от резкой трели телефонного звонка. Нащупала его рукой и на автомате приняла вызов. Большую часть ночи она провела, плавая в супе из собственных сомнений и таращась в темноту, так что меньше всего ей сейчас хотелось с кем-то беседовать. Но это наверняка была мама. Не возьмешь трубку сейчас, огребешь по полной потом.

– С днем рождения, доченька! – радостно завопила мама Кате прямо в ухо. Папа на заднем фоне пробухтел что-то одобрительное, а Катя с трудом разлепила один глаз и посмотрела на экран. Семь двадцать две.

Семь! Двадцать! Две!

– Ма-а-ам, – простонала Катя, приподнявшись на локте и чувствуя себя вялой разваренной макарониной, прилипшей ко дну кастрюли. – Хотя бы в день рождения можно было дать мне выспаться?

– Кто рано встает, тому бог подает, – невозмутимо заявила мама. – Ты меня вообще в три часа ночи разбудила, когда решила родиться. Я же тебе ничего по этому поводу не говорю.

– Вообще-то ты мне это каждый год припоминаешь, – пробормотала Катя себе под нос.

– Чего-чего? – не расслышала мама.

– Спасибо, говорю, мамуль!

– Опять небось мать у тебя в чем-то там виновата, – голос мамы стал подозрительным. – Погоди минутку.

До Кати донеслись отголоски родительского спора. Наверное, папа попытался тонко намекнуть маме, что поздравления плохо сочетаются с упреками, и ей это не понравилось. Ну просто классика клана Сиротиных! Мама повысила голос, и Катя обреченно упала на подушку. Судя по всему, своих поздравлений она сегодня так и не дождется.

– Нет, ну а что я такого сказала? – Мама возмущалась за тысячу километров, а ощущалось так, будто она в соседней комнате. Будто они снова живут все вместе в Воронеже, и вечером ее ждет толпа родственников, ради которых они с мамой весь день будут резать салатики.

Катя рассмеялась. Судя по всему, родители в пылу ссоры благополучно о ней забыли, так что можно отключаться и спать дальше. Все равно они потом перезвонят: ближе к обеду, когда помирятся и решат все-таки не разводиться.

Широко зевнув, Катя потерла слезящиеся глаза, повернулась на бок и… оказалась почти нос к носу с Захаром. Просто удивительно, как это его не разбудили ее вопли. Но вот он, спит как младенец, свернувшись калачиком. Весь в Катиной власти.

Катя замерла, боясь пошевелиться и случайно его разбудить. Раньше она бы точно воспользовалась случаем и как-то над ним подшутила, а теперь чувства сыграли злую шутку с ней самой. Катя рассматривала Захара так, словно видела впервые. И неудивительно, ведь он каждый день открывался для нее с новой стороны. Плоский и картонный Захар из детских воспоминаний стал живым человеком. Хуже того, он стал живым парнем…

Катя пробежалась взглядом по руке Захара, которая лежала поверх одеяла. Тугие мышцы, широкая ладонь с выпуклыми венами на тыльной стороне, красивые длинные пальцы… Мужская рука. Катя вдруг представила, как эта рука крепко ее обнимает. Как ложится ей на живот, прижимая к дивану, грубо сминает ткань трусиков, скользит под резинку…

– Сиротина, – едва слышно прошептала она, уткнувшись покрасневшим лицом в сгиб локтя. – Ты сошла с ума.

А Захар все спал.

Интересно, что все-таки означает иероглиф на сережке в его ухе? А татуировка на груди? Захар спал в футболке, так что Катя видела только крошечный черный хвостик какого-то символа, выглядывающий из-под воротника. От этого только сильнее хотелось увидеть больше. Коснуться кожи на его груди, развести пальцы в стороны.

– Если ты проснешься прямо сейчас, я тебя поцелую, – шепнули Катины губы.

Захар моргнул. Попытался сфокусировать на ней взгляд, и Катя пулей слетела с дивана. Еще бы чуть-чуть и… Она сбежала в туалет, хлопнула дверью и вцепилась в волосы, с трудом подавив вопль ужаса. Это же надо быть такой идиоткой! А если бы он и правда ее услышал?!

А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

Торопливо закрыв дверь ванной на замок и слегка отдышавшись, Катя просмотрела сообщения от родни (о, эти чарующие гифки с церковными куполами, розами, голубями и котятами!), проверила соцсети и мессенджеры (м-м-м, спасибо магазину бытовой техники за сердечные поздравления и купон на триста рублей) и со вздохом юркнула в душ. Ничего интересного. Кроме, пожалуй, коротенького сообщения от Таби с просьбой о встрече, которое пришло ночью, пока Катя спала. Вот это звучало интригующе!

Таби ждала ее в торговом центре возле ближайшей станции метро. Катя заметила сначала черный воздушный шарик с надписью «Еще на год ближе к смерти», а потом и саму Таби. Та со скучающим видом стояла возле эскалатора на второй этаж, спрятавшись внутри огромной черной куртки, и пила кофе из бумажного стаканчика. Тоже, скорее всего, черный.

– С дэ-рэ, – коротко сказала Таби и, протянув Кате шарик, скупо улыбнулась. – Живи долго и процветай.

– Спасибо, – серьезно кивнула Катя. Носки их кроссовок соприкоснулись. – И какой у нас план? Захватить мир? Если да, я сначала тоже хочу кофе.

– Перебьешься.

И Таби без лишних слов потащила ее на второй этаж. Катя хотела было потребовать объяснений, но в итоге решила просто следовать за белым (точнее, черным) кроликом на поиски приключений. Удачи тебе, Алиса! Опасайся шляпников, курящих гусениц, улыбчивых котов, безумных королев и всего остального на всякий случай тоже опасайся.

Катя хихикнула.

Вместо кроличьей норы черный кролик привел ее в один из молодежных магазинов одежды. Катя, конечно, знала этот бренд, но ни разу ничего там не покупала, потому что вещи здесь были слишком… уф, сексуальными. Даже базовая одежда была рассчитана на то, чтобы обтягивать тело, как перчатка, а Катю жизнь (и многочисленные съеденные тортики) к такому не готовила.

– И что мы тут делаем? – уточнила Катя, пока Таби с недовольным лицом двигала вешалки с одеждой по рейлу.

– Выбираем тебе наряд на вечеринку, – ответила та, сунув Кате в руки какое-то платье. – Примерь. И это. И это.

Слоеный пирог из одежды стал толще на несколько «коржей».

– Ты про нее знала? Про вечеринку.

– Шутишь? Меня даже не пригласили.