Тест для настоящего мужчины - Ольга Федоровна Берг

— А если я не беду плакать, — девчушка растирала слезинки по щечкам, — мой папа быстро придет за мной.

— Твой отец придет тогда, когда я ему разрешу, — дядька посмотрел на неё через плечо и вышел.

Полина спрыгнула с кровати подбежала к двери. Она хотела её открыть и сказать злому дяде, что уже не плачет и попросить разрешить папе придти сейчас, но ручки на двери не оказалось. Уже не сдерживая всхлипов, девочка вернулась в кровать, забилась в уголок, обняла руками тонкие ножки и уткнулась носиком в острые коленки.

Сквозь всхлипы Полина слышала, как громко разговаривали тетя и плохой дядя, но она не понимала, о чем они спорили. А потом девчушка услышала голос своей мамы и ещё несколько мужских голосов, они, то приближались, то отдалялись. Вдруг совсем рядом что-то упало, и дверь открылась, а в комнату вошел какой-то незнакомый высокий дядя. Вот только на папу он был совсем не похож.

* * *

Артем шагнул в комнату и взглядом отыскал маленькую девочку, забившуюся в угол железной кровати. Она настороженно смотрела на него широко распахнутыми синими глазами. Её плечики вздрагивали так, словно она замерзла. Он, наверное, должен был немедленно укутать малышку в теплый мягкий плед и вынести из этой комнаты. Но Лисовский не имел никакого опыта общения с детьми, да ещё сама ситуация останавливала и он боялся навредить по незнанию. А сердце подталкивало вперед. Артем сделал шаг к железной кровати, протянул руки. Девочка сильнее вжалась в прутья спинки, сморщив носик. Ей было больно. Он открыл рот, чтобы попросить не бояться его, и в ту же секунду в комнату ураганом влетела Лиза, бросаясь к дочери и отрывая её от железных прутьев.

— Солнышко мое.

— Мамочка, — всхлипнула девчушка и обвила мамину шею тонкими ручками, пряча заплаканное, но уже радостное личико у неё на груди.

Артем так и остался стоять, не зная, что делать. Руки плетьми повисли вдоль тела.

— С тобой все хорошо, ты цела, нигде не болит? — после первых объятий Лиза отстранила от себя дочку и рассматривала её со всех сторон, гладила ладонями по голове, по телу, по тонким ножкам, облаченным в джинсы, изучала каждый пальчик и покрывала поцелуями заплаканное личико, повторяя: — Я так боялась тебя потерять, так боялась… — и всхлипывала.

— Со мной все хорошо, — жалась к матери девочка, поглядывая на стоявшего неподвижно и смотревшего на них во все глаза Артема. — А кто этот дядя? — шепнула Полина, чтобы незнакомый человек не услышал. Но он приветливо улыбнулся, и она смущенно опустила взгляд, понимая, что дядя все слышал.

— Что? Кто? — Лиза продолжала осматривать дочь, не расслышав её вопрос.

— Мама, — понизила голос девчушка, продолжая бросать на Артема любопытные взгляды из-под длинных темно-русых ресниц. Таких же, как и у него, заметил Лисовский. — Дядя, который стоит рядом, он кто?

— Ах, — спохватилась Лиза и, взяв дочку на руки, поднялась. — Полина это… — она судорожно сглотнула, замешкалась, не зная, что делать и посмотрела на Артема, ища у него ответа.

— Пойдемте отсюда, — он положил широкую ладонь на спину Лизы. — Мама потом тебе все объяснит, — выдохнул напряжение, сковавшее его после вопроса девочки.

Ему не хотелось, чтобы Полина узнала кто он в этой страшной комнате, с заколоченными окнами, железной кроватью и затхлым запахом, тут было темно, неуютно, страшно. Чего доброго он всегда будет ассоциироваться у дочери с удручающей обстановкой. До этого самого момента Лисовский не представлял, как будет выглядеть знакомство, но так он точно не хотел.

— Тетя сказала, что меня отсюда заберет папа? — не соглашалась с мыслями Артема Полина и нетерпеливо требовала объяснений. — Она обманула? Да? — заглядывала им в глаза девчушка. — Мой папа не пришел за мной? Я ему не нужна? — сморщила носик и часто-часто заморгала глазами, сдерживая слезы. Тетя ей немножко понравилась, и Полине не хотелось, чтобы та стала обманщицей. — Мама, тетя сказала неправду?

Не зная, как поступить Лиза и Артем переглянулись. Правильным было бы выставить похитительницу в плохом свете. Но девочке не сделали ничего плохого, за исключением того, что заперли в этой ужасной комнате. В этом доме было ужасно все. Двор в колдобинах засохшей грязи. По ним чуть ли не падая, бежала Лиза, выскочив из машины. Борис остановил внедорожник Артема немного дальше от обшарпанного строения, скрывая их присутствие от хозяев. Внутри было неубрано, пахло сигаретным дымом, алкоголем и ещё чем-то. Лиза не заостряла на этом свое внимание, она металась по дому в поисках дочери, и если бы Артем не заметил, что шкаф, грозившийся упасть ещё в первый визит к бывшей любовнице, стоит у другой стены, где когда-то была дверь. Он её отлично помнил. И после игнорирования требований вернуть девочку, Лисовский подошел к нему, дернул дверцу. Она сорвалась с петель, открывая взгляду отсутствие задней стенки и проход в эму самую комнату. Артем, не раздумывая, шагнул вперед, кроша на зубах слово «сука».

За то, что его дочь провела несколько часов в заточении, Лисовский готов был растерзать Ульяну. Но Полина смотрела на него своими чистыми синими глазками, и он был согласен простить весь мир только за это. Он больше никому, никогда не позволит обидеть её. Непривычные мысли, чувства и желания заполняли душу и голову.

— Тетя не обманывала тебя, — первой решила задачу Лиза, — это твой папа, — шепнула дочке в висок, целуя заплаканную щечку.

— Правда? — ошеломленно посмотрела на маму Полина, перевела взгляд на Артема и, растерявшись, спрятала лицо в маленьких ладошках.

Лисовский по всей вероятности что-то должен был ответить, но язык прилип к небу, а связки выдавали нечленораздельные звуки.

— М-м. Кхм, — он опустошенно выдохнул и почесал затылок, взъерошив и без того лежащие в беспорядки светлые пряди. — Да, уж… папа…

Открывая личико, Полина прыснула.

— У тебя светлые волосы, — светилась счастьем девочка.

— Да, — все слова из лексикона Лисовского пропали.

— Они похожи на мои, — Полина пригладила свои взбившиеся локоны и нерешительно потянулась к отцу.

Лисовский стоял, боясь, шелохнутся, и пялился на девчонку. Маленькая ладошка скользнула по его волосам. Артем затаил дыхание, дабы лучше почувствовать первое прикосновение дочери. Незнакомое приятное тепло окружило его и захотелось потереться поластиться, как коту о руку хозяина. Он даже не предполагал, сколько в нем сентиментальности, а все эта маленькая девчонка с волосами цвета спелой пшеницы. Артем поднял руку, прихватил пальцами выбившуюся прядку из растрепавшихся косичек.

— Мягкие, — отец и