Тест для настоящего мужчины - Ольга Федоровна Берг

не можешь возвратить былые, счастливые времена, но ещё грустнее было то, что ты тщетно пытаешься создать новые.… В одиночку. Наша любовь погибла под обломками того эскалатора, — по её бледной скуле скатилась соленая, горячая слеза.

И его внутренности закипели от несправедливости этого мира. Быть разделенными с Лизой кухонным столом он больше не мог. Отпуская её руки, Артем поднялся, не давая возможности ему возразить, сел рядом, обнял за хрупкие плечи и поцеловал в висок. Нежно. Невесомо. Она стерла одинокую слезинку отчаяния и вины.

— За месяц до трехлетия Полины, Антон ушел…

— Прости, но я больше не могу…

— Ты о чем? — она в непонимании смотрела на любимого мужчину.

— Лиз, ты прекрасно знаешь о чем, — чувствовала его раздражение.

Она понимала, что супруг пытается избежать разъяснений, предоставляя ей возможность все объяснить самой, но Лиза не собиралась этого делать. Только не сейчас.

— Я пытался, честно пытался быть хорошим мужем и отцом, но… но не смог… не смог привыкнуть к чужому ребенку… для меня это оказалось, очень сложно, — нервно теребя волосы на затылке, расхаживал по гостиной, мерил комнату широкими шагами от угла к углу, изредка стыдливо поглядывая на неё. — Почему ты молчишь? — прикрикнул Антон, останавливаясь рядом.

— А я не знала что сказать, мне казалось, что все это происходит не со мной, не с нами.

— Ну, давай, скажи хоть что-нибудь, — распалялся супруг. — Молчишь? — с вызовом заглядывал в её глаза. — Тебе нечего сказать, потому что ты понимаешь, что виновата. Все между нами рухнуло по твоей прихоти, из-за того, что ты считаешь свои решения единственно правильными. Твоя высокоморальность… Ты забыла обо мне. Все внимание чужому ребенку…

— Антон, она же маленькая совсем и ей без нас не справиться…

— Ей три года, а ты носишься вокруг неё, словно она все ещё беспомощный младенец. Ты думаешь только о девочке. А мы? Когда мы с тобой в последний раз разговаривали вдвоем, выходили куда-то вдвоем…

— Я же не отказывалась, — она стойко принимала придирки, — только ты не предлагал…

— Не предлагал потому что…

— В тот вечер мы долго обменивались взаимными упреками и обвинениями. Я понимала, Антон в чем-то прав, но…

— Но все равно, — перебил Лизу Артем, — решила, что большая часть вины в вашем разрыве лежит на тебе, — она, молча согласно, кивнула. — Черт, Лиза, то, что ты сделала для Полины, перечеркивает любую твою вину…

— Но я виновата…я разрушила нашу семью… я…

— Не смей, не смей, обвинять себя.

Артем злился на её бывшего. В груди пылало желание найти его сейчас, и … поколотить. Поколотить, как в школе мальчишки мутузят друг друга, неумело, но с остервенением.

— В этот же вечер я собрала вещи, и мы с Полиной переехали к родителям, — она обвела взглядом кухню. — А потом мы встретились в суде, где Антон нанес ещё один удар, — она набрала полные легкие воздуха, словно перед прыжком в воду. — У него почти год была другая женщина, и она ждала от него ребенка… сына… — Лиза истерически хохотнула. — Он врал мне год, приходил домой и врал. Я никогда не думала, что Антон на такое способен, он всегда был честным со мной. В какой момент он изменился, я не заметила… ничего не замечала… — расписалась в беспомощности Лиза.

А Лисовский понял, почему в их первую встречу, она требовала от него правды, даже если не была к ней готова. Честность она ставила превыше всех других человеческих качеств.

Перед ним встала дилемма, рассказывать ли ей об условиях, поставленных отцом или уничтожить чертовы документы и забыть о них. Об этом Артем пообещал подумать завтра. Скарлетт О’Хара выругался про себя и вернул внимание Лизе, озвучивая то, что его интересовало с того самого момента, как он оказался в комнате, где держали девчушку похитители.

— А Полина…

— Как можно объяснить маленькому ребенку, что её не любят, — Лиза не дала ему договорить, вспыхнув возмущением. — Она тянулась к Антону, скучала без него, и часто задавала вопросы о папе. Я ничего не нашла лучше как сказать что он уехал далеко — далеко строить дома для тех, кто потерял их во время урагана. Увидела сюжет по телевизору, — объяснила его вопросительно вскинутым бровям. — Я хотела как лучше. Но ошиблась, — её глаза заметались по лицу Артема в поисках оправдания своим поступкам. — Я хотела, чтобы у нас с Антоном была семья, настоящая семья, но ничего не получилось, я все разрушила. Я хотела оградить Полину от жестокой правды, рассказать ей все позже, когда она немного повзрослеет. И подвергла её опасности своими поступками. Я оказалась кругом не права, — Лиза в отчаянии заламывала руки. — Я была слишком самонадеянной.

— Ты ни в чем не виновата, — он накрыл её пальцы большой ладонью, а костяшками второй провел по мокрым от слез щекам, стирая соленую влагу.

— Нет, Артем, только по моей вине мы расстались с Антоном и ещё неизвестно, как Полина отреагирует на мой обман, — настаивала на своем Лиза. — А завтра я могу до основания разрушить и без того поломанную жизнь Ульяны. Её посадят. Дадут срок. Неизвестно какой она вернется оттуда. Я просто не имею на это права. Мне не жалко её. Нет. Я осуждаю её за то, что она бросила дочь, за то, что она опустилась, поддалась слабости, и какие бы у неё на это не были причины, она не должна была так поступать. А я не должна заставлять других жить, так как я считаю правильным. Это эгоизм, — вынесла себе приговор Лиза и, выдохнув, замолчала, опустила плечи, принимая поражение.

— Она не стоит твоего мизинца, — Артем разозлился, вскочил на ноги и, опираясь о столешницу навис над ней. — Ты подарила любовь чужому ребенку, ты согрела её теплом, ты готова для неё на все. Я в этом убедился лично, — праведный гнев кипел внутри, клокотал, — а они, — он выкинул руку, тыкая указательным пальцем в сторону окна, — и Антон, и Ульяна сдались. Не смей даже думать что ты не права.

Лиза открывала и закрывала рот не находя возражений. Не потому что их у неё не было, она бы их нашла, если бы её не огорошило понимание от эгоцентриста Лисовского. Слишком неожиданно.

Заметив её обескураженность, Артем испугался, что перестарался и смягчил тон.

— Ты устала, — протянул ей руку.

Её пальчики доверчиво легли в его ладонь. Он потянул на себя и Лиза, подчиняясь, поднялась, шагнула, оказываясь к нему так близко, что её грудь касалась его напряженных мышц. Их взгляды встретились. Дыхание переплелись.

И желание вжать