Марк, выходи! - Роман Зинзер

Мы подошли к старшим и спросили про Жирика: можно ли ему завтра участвовать? Жирик в это время стоял чуть поодаль и переступал с ноги на ногу.

– Нет, – ответил Даня. – Он пинка получит и потом папке на нас нашпочит.

– Ничего не нашпочу, – дрожащим голосом с расстояния крикнул Жирик.

– Не, не надо. Костику не понравится, – сказал Даня и вернулся к своим арбалетным делам.

Мы с Саньком подошли к Жирику. Тот совсем повесил нос, отбросил в сторону щит и сказал, что лучше пойдет домой. Я кивнул. Мне было Жирика жалко, но ни я, ни Санек ничего не могли с этим сделать.

Во двор пришли еще наши пацаны и принесли новое оружие. В руках у них было много-много маленьких целлофановых пакетов, набитых сухим цементом. Это были наши дымовые гранаты. Мы всегда в каждом сражении с «Мадридом» их использовали. Если такую штуку закинуть посильней, то целлофан от удара об асфальт рвался и цемент разлетался облаком пыли на пару метров. Толку от такой бомбочки было мало: она могла разве что вызвать чих у «Мадрида», но взрыв ее выглядел очень красиво, по-военному. Как дымовуха.

Вот и все. Все наше оружие. Арбалеты, рогатки, цементные бомбочки. У Костика и у его брата, мы знали, всегда в карманах было по газовому баллончику на случай, если совсем придется туго. Еще у Костяна была настоящая пневматичка, но в атаку на «Мадрид» он ее не брал.

Наш двор всегда нападал. Пацанов у нас было много, каждому хотелось попасть в следующий боевой состав, и каждый хотел себя проявить. А в обороне себя не проявишь. Только в атаке. Поэтому наши всегда ломились в чужой двор и частенько попадали в «мадридские» засады.

У «Мадрида» во дворе пацанов жило меньше. Бодаться за участие в бою им не приходилось. Все пацаны у них и так уже были в составе. «Мадрид» всегда оборонялся: рассаживался по углам домов, подъездам, гаражам и готовил нам засады.

Шпоночные рогатки у «Мадрида» были, но они из них почти никогда не стреляли. Арбалетов у них совсем не было. Просто и то и другое лучше именно для нападения. Из арбалета легко пальнуть на бегу. Из рогатки тоже. А «Мадрид» чаще всего пользовался луками. Да, обычными луками. Они хорошо подходили для обороны: засядешь в одном месте и «кидаешь» стрелу за стрелой, пока в кого-нибудь не попадешь.

Чтобы сделать луки, «мадридцы» срывали свежие пруты, обстругивали ножами, гнули их в дугу и натягивали тетиву. Стрелял такой лук метров на тридцать. Хорошо стреляли «мадридские» луки! Стрелы были из прямых веток клена с набалдашником из изоленты на толстом конце. Попади такая стрела кому-нибудь в лоб – с ног собьет точно. Поэтому у нас были щиты.

Время от времени «Мадрид» свои стрелы запаливал. Да, прямо так: «изолентовый» набалдашник поджигался, и стрела запускалась в нашу сторону. В полете она, ясное дело, тухла и лишь чадила, но выглядело все это очень пугающе. Мы боялись горящих стрел и отсиживались за щитами. Хорошо, что разжигать стрелы было долго и «Мадрид» запускал их только в начале сражения. Потом уже было не до того.

С «Мадридом» дрались мы только летом, в каникулы. Никакого расписания боев не было. Все решалось старшими случайно. Встретился Костян во дворе с каким-то «мадридцем», сказали они друг другу пару «матов» и назначили бой. Зашел кто-нибудь из наших в «Мадрид», ему дали пинка, и опять назначили бой.

Завтра будет четвертый раунд этого лета. Предыдущие три мы продули так, что и стыдно вспоминать. Я сказал уже: мы всегда атаковали. «Мадрид» сидел по гаражам и подъездам. И этим летом, помимо своих опасных луков, они научились делать ловушки. В гаражах, в подъездах – везде. Помню, забежали мы втроем в гаражи: двое старшаков и я. Арбалеты и рогатка заряжены, мы наготове. Идем. Крадемся. Тут старший ногой дергает какой-то сучок, и на нас с гаража валится бревно. Одному старшему попало в голову, другой был повыше, и бревно треснуло его прямо в грудь, а я успел отпрыгнуть. Но отскочил я так, что споткнулся и растянул себе голеностоп. Все. Трое подбиты. И таких ловушек у «Мадрида» было полно. Мы постоянно этим летом попадали в них. А «выживших» в гаражах наших пацанов «мадридцы» потом расстреливали из луков и рогаток, а иногда и «добивали» врукопашную. После ловушек в гаражах «Мадрид» оставался в большинстве и поэтому побеждал.

Наш главный – Костян – от поражений бесился, орал диким хрипом на своих, но этим летом вся наша война с «Мадридом» так и была в одни ворота. Мы проигрывали, ушибались и хромали каждый раз, когда после боя возвращались домой.

– Что, Костян, каски, может, наденем? – предложил кто-то из старших, когда мы все собрались обсудить завтрашнюю стратегию. – У меня батя со стройки принесет.

– Каски – не, – ответил Костик. – Осторожней просто надо. Не по трое, а по двое, и еще двое сзади прикрывают. И под ноги смотреть.

– Палки надо взять, – сказал еще кто-то, – идти и перед собой проверять на ловушки.

– Палки, арбалет – рук не хватит, – ответил Рома.

– Малыши пусть первыми в гаражи идут, – сказал Костян. – Их там выкосят, а мы подхватим.

Здорово. Значит, нам теперь идти на «Мадрид» первыми. Отлично. Раньше все было наоборот: старшие резались с «Мадридом» в кровь, а мы были лишь на подхвате. Ну и ладно, главное – «Мадрид» победить.

Пацаны решили атаковать в семь вечера. Дворовые мамы с колясками в это время уже разбредутся по домам, все остальные взрослые выкинут мусор, и двор опустеет. Можно будет затеять войну.

Старшие разошлись, малыши – тоже. И я остался во дворе с Саньком Струковым. Завтра пойдем с ним в атаку вдвоем. Мы запрятали рогатки, шпонки, цементные бомбы в тайники во дворе и собрались по домам.

– Я перед войной всегда сплю плохо, – сказал мне Санек, когда мы стали прощаться.

Я тоже всегда ворочаюсь и таращусь в потолок ночью перед боем. Страшно это и волнительно – воевать.

* * *

На следующий день мы начали войну в семь вечера, как и хотели. Народ во дворе рассосался, а солнце еще светило. Громко свистнул Даня: он был мастер по этому делу и всегда предупреждал всех о начале боя свистом. Мы парами двинулись на «Мадрид».

В «Мадрид» было два входа. Первый – напрямую из нашего двора мимо