Гувернантка - Венди Холден

Мэрион размышляла обо всем этом, прогуливаясь по извилистой аллее, ведущей к Виндзорскому замку. Вдалеке за деревьями, шелестящими разноцветной листвой, высились стены древнего замка. А по бокам от аллеи ютились пабы с низкими потолками, из которых несло пивом, табаком и кожей, и лавочки с эркерными окошками и круглыми стеклами.

У магазина игрушек Мэрион остановилась. Маргарет любила повторять, что она уже слишком большая для игр, да и ассортимент магазина ограничивался теперь военной тематикой. Игрушечная гаубица, стрелявшая маленькими свинцовыми снарядами на трех разных углах наклона, наверняка приглянулась бы Лилибет, но только не ее сестре. Но Маргарет по-прежнему была в восторге от «Спитфайров», и ей наверняка понравилась бы уменьшенная копия истребителя «Хоукер-Харрикейн». Даже «Змей и лестницы» продавали теперь в коробках с военной символикой, сведя всю суть этой давней игры к противовоздушной обороне и событиям Блица. А еще в витрине виднелась настольная игра об эвакуации, участники которой должны были помочь детям найти свою семью.

Мэрион остановила взгляд на ней. Чем-то она зацепила ее внимание. В окрестностях Виндзора жило немало эвакуированных — детей, которых из-за авианалетов решено было отправить вглубь страны, чтобы обезопасить. Многие из них приехали из лондонских трущоб и мало чем отличались от детишек с Грассмаркета, которых она прежде так любила и которым так хотела помочь. В ней вдруг пробудился былой энтузиазм. На память пришли слова Питера: «Ты всегда так переживала за тех, кто живет в трущобах, за образование для бедняков…»

Она напомнила себе, что эти дни давно миновали, а сейчас ей поручена другая, не менее значимая работа. Она оберегает королевских детей в самый страшный и трудный для страны час. Что может быть важнее?

Мэрион вдруг заметила в стекле витрины отражение женщины, которая расхаживала позади нее и с любопытством, будто не веря своим глазам, ее разглядывала, а потом вдруг остановилась и воскликнула с сильным выговором кокни:

— Мэз! Неужто это и впрямь ты?!

Мэрион обернулась. Худенькое лицо, на которое падали яркие лучи осеннего солнца, казалось постаревшим, а в темных волосах серебрились седые прядки. Но Мэрион все равно ее узнала.

— Айви!

Ее тут же схватили щуплые, но на удивление сильные руки.

— Как ты исхудала! Одна кожа да кости! — воскликнула Айви.

— Кто бы говорил! Ты и вовсе ходячий скелет, — ответила Мэрион.

Айви и вправду была такой тощей, что черное платье висело на ней, точно на вешалке.

— Что ты тут делаешь? — спросила Айви, а потом скользнула взглядом по замку, белевшему вдали, и ее улыбка дрогнула. — О, Мэз! Неужели ты еще работаешь у короля?

— Ну… да. Работаю, — подтвердила Мэрион и улыбнулась своей потрясенной подруге. — А ты тут какими судьбами?

— Да так, отдохнуть приехала, — пошутила та, многозначительно глядя в небеса. — Спасибо мистеру Герингу!

— Тебя эвакуировали, да? — спросила Мэрион, остановив взгляд на настольной игре. Вот ведь как бывает! Недаром пестрая коробочка — предвестник этой удивительной встречи — привлекла ее внимание.

— Вместе со всей моей школой. Веселенькие времена настали, знаешь ли! Мы как-то раз от налета я метро прятались — так там люди спали прямо на эскалаторах, только представь себе!

Но внимание Мэрион зацепили лишь два слова:

— Твоей школой?

— Ну да! Я же теперь учительница, как-никак, — пояснила Айви, от души посмеиваясь над изумлением Мэрион. — Я взяла с тебя пример, Мэз! И сразу же, как ушла из обслуги, поступила в колледж! Я теперь в семье одна такая премудрая! — с гордостью добавила она.

— Премудрая? — переспросила Мэрион, которая никак не могла осмыслить весь этот поток удивительных новостей.

— Ну да! У одной меня есть диплом!

— Поздравляю тебя, Айви! — воскликнула Мэрион, наконец немного отойдя от потрясения. — Очень за тебя рада! А чашечку чая со мной не выпьешь? Есть у тебя время?

— Уж на это-то оно всегда найдется!

Они расположились в ближайшем кафе. Айви заказала себе батскую булочку[75], настолько сладкую и липкую, что та, которой Мэрион лакомилась в обители сэра Генри, не шла с ней ни в какое сравнение.

— Забавно: я оставила королевскую семью, чтобы стать учительницей, а ты — в точности наоборот, — заметила Айви.

Мэрион опустила чашку на стол. Радость нежданного воссоединения сразу померкла. Все-таки чем-чем, а тактичностью Айви похвастаться никак не могла.

— Подумаешь, всякое бывает, — Мэрион постаралась произнести это как можно более беспечным тоном.

Но Айви, подперев подбородок рукой, окинула ее проницательным взглядом.

— Вот только не надо прикидываться, Мэз! Со мной этот фокус не пройдет! Я там жила и знаю, каково это. Сущее средневековье! Будто мы и не в двадцатом веке живем.

Замечание о том, что Айви променяла старомодную и совсем не престижную работу на прогрессивную карьеру, а Мэрион поступила в точности наоборот, больно ее хлестнуло. Как и в комнате Питера, ей вдруг захотелось защититься от несправедливых нападок.

— Между прочим, я стараюсь почаще выводить девочек из дворца, чтобы показать им реальный мир! — с жаром проговорила она.

Айви смерила ее недоуменным взглядом.

— Бог ты мой, Мэз, не кипятись так! Я ведь шучу, только и всего. Помнишь, как ты сама смеялась над их выходками? И над моими рассказами о Балморале?

Мэрион выдавила из себя улыбку. Уклад балморалской жизни уже давно ее не веселил — настолько сильно она к нему привыкла. Сейчас он ей, пожалуй, даже нравился. Она решила поскорее переменить тему.

— Как поживает Альф? Помнится, он собирался фруктами торговать. Еще торгует?

К ее ужасу, глаза подруги тут же наполнились слезами.

— Торговал. Но уже никогда не сможет…

— Неужели он…

Айви закивала, не дав ей произнести страшное слово.

— На «Ланкастере»…

«А ведь это любимый самолет Лилибет», — подумала Мэрион.

— Он очень хотел быть пилотом, но чаще всего требовались воздушные стрелки, — начала Айви и, немного помолчав, добавила: — Надо было сразу догадаться почему, но я не сообразила. Чаще всего они погибают в ходе первых же шести полетов, а когда их подстреливают, умирают уже через двадцать две секунды. Так что он недолго мучился — и то хорошо…

Поддавшись внезапному порыву, Мэрион накрыла рукой ладонь Айви, лежавшую на клетчатой скатерти.

— Я тебя так понимаю, — тихо проговорила она. — Не понаслышке знаю, каково это…

Ее вдруг поразило лицемерие собственных слов, но зато она отвлекла Айви от тягостных мыслей. Взгляд подруги, который еще мгновенье назад горел осуждением, теперь наполнился сочувствием.

— Мэз! А я и знать ничего не знала! Я-то думала, ты вообще променяла мужчин