Отель одиноких сердец - Хезер О’Нил

говоря, она никоим образом не должна была вести себя так, как на ее месте стала бы себя вести любая девушка. Мужчины перебрасывались отдельными фразами, и Роза вставляла свое слово, как будто ее присутствие здесь было совершенно естественным. Гангстеры не вполне понимали канадцев – им казалось, что те всё делают через задницу. Может статься, там у них бабы всем заправляют, делами ворочают. И речь не шла о том, чтобы кто-то из бандитов попытался выступить против предложенного Розой плана. Все были согласны с тем, чтобы Макмагон ушел. Причем это событие было не за горами, потому что слишком уж он докучал Джимми с требованием убрать Розу.

Спагетти на ее тарелке походили на клубок шерсти, с которым долго играла кошка. Есть Роза не могла, потому что вся была на нервах. Она улыбалась.

После того как все разошлись, Джимми с Розой пошли по улице к прибрежной прогулочной дорожке. Прямо перед ними раскинулся океан. Никогда раньше Роза его не видела. По сравнению с известными ей реками он был колоссальным. Песок на пляже походил на коричневый сахарный песок. Чайки взлетали вверх и падали вниз, как мячики на резинке. Волны бились о берег с чавканьем, как будто кто-то откусывал по куску от яблока. Когда они вставали на дыбы перед тем, как распластаться на берегу, возникало впечатление, будто сотня тысяч танцовщиц кордебалета одновременно задрала юбки. А потом вода откатывалась назад, подобно шлейфу подвенечного платья соблазненной и покинутой невесты, уходящей вдаль.

Джимми не мог наглядеться на Розу. Ее волосы тут же закурчавились. Ее щеки, которые всегда ярко румянились, когда она долго была на холоде, внезапно порозовели. Когда он на нее смотрел, синева его глаз обретала яркость. Так, должно быть, на их цвет влиял океан. Он их словно включал как лампочки.

Они оба были одеты более строго, чем все остальные из отдыхающих на пляже. Их чопорные одеяния выглядели здесь нелепо. Песок назойливо набивался Розе в туфли. Ветер беспрестанно пытался сорвать с нее шляпу.

Мимо прошла женщина в длинном шерстяном пальто зеленого цвета, голова ее была обвязана широкой полосатой лентой с большим бантом на затылке. Роза подумала, что она выглядела так, будто шла сражаться с драконом. Женщина походила на воина. За ней на увеличивавшемся расстоянии шли ее четверо детей. Она обернулась, назвав их всех до абсурдности странными именами: Сверчок, Лягушка, Косяк и Птица. Все они рассмеялись, стали скакать и резвиться, но догонять ее совсем не торопились. Когда мы себя чувствуем свободно и легко, мы становимся самими собой. «Вот так себя чувствуют дети, у которых есть мамы, – подумала Роза, – свободно и легко».

Джимми с Розой сели за столик в палатке на пляже, где торговали хот-догами, и заказали по пинте пива. Роза отпила глоток, и на губе у нее образовались белые пенные усы. Она почувствовала себя на сотню фунтов легче. Ей хотелось понять, как такое могло случиться, и она решила, что это произошло потому, что она в самый подходящий момент на время скинула с плеч груз забот и хлопот, связанных с ее делами. Пиво сделало их счастливыми, как детей на дне рождения. От пива слова стали вылетать у них изо рта, как пузырьки из газировки.

Джимми не сводил с нее взгляда, тем самым как бы ее подбадривая. Она с ним пришла сюда не для того, чтобы говорить о любви. Он это знал. Он просто пытался убедить себя, что дело обстоит иначе. Джимми передал Розе небольшой портфель. Портфель был необычный, совсем не похожий на те, что носят мужчины. Это было своего рода произведение искусства – тонкий черный портфель с черной ручкой в форме лебедя, кусающего себя за хвост. Две его застежки по краям служили лебедю золотыми крыльями.

С таким портфелем пристало ходить по улице только девушке. Джимми специально его купил, чтобы сделать Розе подарок. Как прозрачный намек на то, что ему хотелось бы придать их деловым отношениям еще и личный характер.

Роза открыла портфель. Она увидела свидетельства о праве собственности на гостиницы. Она прочитала названия на этих документах. Она представила себе, что собирается сделать с каждым из них. И как это будет замечательно.

Она закрыла глаза и вообразила гостиницу «Валентин». С потолка свешиваются люстры. Полы покрывают невероятные ковры. У стен стоят кадки с магнолиями, свисают кашпо с тюльпанами и фиалками. На постаментах в вестибюле красуются статуи обнаженных девушек. Она открыла глаза и снова улыбнулась. У нее было прекрасное настроение.

Джимми никогда не мог уловить связь между сексом и любовью. Секс был чем-то, что покупают, как фруктовое мороженое. Он заметил, как Роза слизнула с большого пальца капельку пива. Он заметил, как она отогнала голубя, ковылявшего к палатке, чуть повернув к нему туфлю. Он заметил, как она улыбнулась малышу, которого везли в коляске. Он удивился тому, насколько его проняла ее улыбка, адресованная ребенку. Роза морщила нос, когда пила пиво. Она скрещивала лодыжки под табуретом.

Стоило ему взглянуть на женщин и чуть склонить голову под определенным углом, как они неизменно заливались краской, а в их головах возникали скабрезные мысли. После этого ему ничего не стоило уложить их в койку. Многие другие гангстеры пытались точно определить угол этого наклона, но все их потуги были тщетны.

Глядя на Розу, он чуть склонил голову, чтобы просто посмотреть, что из этого выйдет. Свет солнца, отразившись от ее обручального кольца, как кинжалом, ударил ему по глазам, и на мгновение ему пришлось отвести взгляд.

У самой кромки воды стояла черноволосая девчушка. Каждой волной океан будто хотел набросить на нее сеть и утащить в глубину, но каждый раз у него ничего не получалось. На ней были белое пальтишко и шарфик в красный горошек. Она кому-то махала рукой. Розе показалось, что она махала ей, но такого просто не могло быть.

Водитель лимузина Джонни читал в газете описание событий Хрустальной ночи. Все время, пока его босс и Роза были на пляже, он читал о том, как в Германии несколькими днями ранее погромщики разорили и подожгли еврейские лавки и синагоги, а на десятки тысяч евреев устроили облаву. Джимми заправлял судостроительными верфями. Война сделала бы его еще богаче. По правде говоря, война нужна была для того, чтобы многие люди разбогатели. Но тогда об этом еще никто не знал, кроме разве что этого водителя лимузина.

Джимми искал предлог, чтобы встретиться с Розой вечером следующего дня за