Юмористическая ФантастикА - Эдуард Прилуцкий

Эдуард Прилуцкий

Юмористическая ФантастикА

Чудная картина,

Как ты мне родна,

Голая равнина,

Мертвая луна.

Трупы астронавтов, луноход и снег,

И саней далеких одинокий бег…

ДРУГ

— Что-то я себя неважно чувствую, — сказал Константин Колбасников, потирая коленки своими мозолистыми ладонями. — Совсем уРОБОТался.

— Выпей водки, — предложил бородатый Экстаз Унитазович, — полегчает, — и протянул Константину граненый стакан мутноватой жидкости.

— Да, ну?! — удивился тот.

— Будь уверен, — подтвердил Экстаз Унитазович. — Глазом моргнуть не успеешь, как будешь копией вот этого малосольного огурчика.

Колбасников недоверчиво повертел сморщенный огурчик перед глазами, понюхал его, надкусил и почувствовал удовлетворение. Затем он "опрокинул" стакан.

— Ну, как? — осведомился Экстаз Унитазович.

— Класс!!! А есть еще?

— Конечно, — ответил Экстаз Унитазович, достал из внутреннего кармана плаща литровую бутылку из-под молока и налил в стакан.

— Для друзей ничего не жалко. Пей!

Константин выпил, закусил огурцом и спросил:

— Друзей? А что это такое — "друзей"?

— Понимаешь, ты пьешь мою водку, следовательно, ты — мой друг. Так как водка сейчас стоит дорого, поэтому просто так ее никому не дают, только близким друзьям.

Он закурил папиросу.

— Ну, пора на РОБОТу, — сказал, поднимаясь Колбасников.

— Еще не время, — остановил его Экстаз Унитазович, налил в стакан, а сам глотнул из бутылки.

— Лучше выпей, Друг.

— Хорошо, — просто ответил Константин, выпил и спросил:

— А как Вас зовут, Друг?

Два часа спустя Константин Колбасников лежал в ванне с холодной водой, сжимая своими мозолистыми ладонями душ. Изнуренный получасовой борьбой с душем, и, наконец, справившись с ним, он лежал без движений, только время от времени повторял одно и то же слово "РОБОТа". Он был сильно пьян.

В квартиру вошел Димитрон Осоловелов, хозяин Константина, и ошарашено уставился на непонятного человека в плаще, который сидел за его столом, копаясь в какой-то коробочке металлического цвета.

— Что Вы тут делаете!? — возмутился Димитрон Осоловелов.

Мужчина оторвался от дела.

— Экстаз Унитазович, — представился он. — Я пришел забрать вашего мальчика.

В ванной что-то громыхнуло, раздался задорный смех, а затем повторяющееся слово "РОБОТа".

— Что Вы с ним сделали!? — заорал Осоловелов, — Убирайтесь вон! — он указал пальцем на дверь.

— Успокойтесь. Константин — мой ДРУГ. Я угощал его водкой.

— Что-о-о?!! — Димитрон достал из кармана дистанционный пульт. — Вы угощали его Водкой и называли другом?!! Но у РОБОТяги не может и не должно быть никаких друзей! Это противозаконно! — бушевал Осоловелов, — Это нарушение частной собственности! Вы мне за это ответите!!!

Он проделал нехитрые манипуляции с пультом и прокричал:

— Александрот, разберитесь с этим невоспитанным господином!

Двери стенного шкафа разъехались, и оттуда показался буратиноподобный механизм.

"Девятое поколение роботов, тип КВАДРОТИНО. Используется в качестве телохранителя. Судя по названию "Александрот" — устаревший вариант", — отметил про себя Экстаз Унитазович.

Константин Колбасников же относился к новейшему поколению роботов умственной и трудовой деятельности, Тридцать Седьмого поколения, с добрым сердцем и душой, почти ничем не отличающийся от человека, а наоборот, превосходящий его в моральном отношении, в искренности и миролюбии.

Экстаз Унитазович нажал кнопку в коробочке, и, уже замахивающийся своим ковшом-рукой, Александрот с жутким предсмертным скрежетом разложился на микроны.

Ошеломленный Димитрон Осоловелов смотрел на человека в плаще. Он стоял, руки опущены, пульт подле его ног.

— Кто Вы?! — спросил Осоловелов, хотя уже знал ответ.

— Я — друг и покровитель Тридцать Седьмых, — ответил Экстаз Унитазович, улыбаясь.

— ИИСУС, — прохрипел Димитрон и упал на колени.

— Да, так называют меня некоторые РОБОТяги. Но РОБОТизация — это не для Тридцать Седьмых. Они — люди, стоящие на ступеньку выше нас. Это новые люди. Люди Будущего.

Экстаз Унитазович нажал на кнопку. Боковая стена исчезла, и вместо нее открылась прекрасная долина, уходящая в бесконечность.

Димитрон Осоловелов стоял на коленях. По его лицу текли слезы. Он догадывался, какое последует наказание.

— Тридцать Седьмые все уже там, — Экстаз Унитазович махнул рукой в сторону долины. — Константин Колбасников — последний и самый умный из всех. Он будет их предводителем. Вы знаете, они могут размножаться. Они построят свой мир. Светлый мир. Новый мир в корне отличный от нашего.

Экстаз Унитазович поднялся и позвал Константина.

Из ванной высунулась мокрая взъерошенная веселая голова.

— Пойдем, Друг, нам пора.

— Мы пойдем РОБОТать?

— Мы пойдем пить водку, — сказал Экстаз Унитазович и взял Константина за руку. Они посмотрели на Димитрона Осоловелова и шагнули в иной, недосягаемый мир.

Серая стена стояла на своем месте. Димитрон вышел на улицу, где его встретила беснующаяся толпа безРОБОТных РОБОТяг всех модификаций. Димитрон Осоловелов был жестоким РОБОвладельцем, и он знал, каким будет наказание.

ДОЖДЬ

В городе шел дождь. Северо-западный ветер принес огромную тучу с Мертвых Гор, и вот уже как две недели стояла такая погода. Завывал ветер, и серебренные капельки дождя, отражаясь в свете молний, барабанили по останкам каких-то металлических конструкций сплавленных теперь в единое целое. Мэд любил гулять в это время. К нему приходило вдохновение, к тому же в радиоактивный дождь не нужно было одевать тяжелый защитный комбинезон, достаточно было накинуть плащ из плюмбона.

Мэд так и сделал. Он открыл свинцовую дверь, ведущую из его землянки в подземный склад.

Еще год назад Мэд случайно наткнулся на этот стратегический объект. Запасов в нем хватило бы, чтобы лет десять кормить какую-нибудь развивающуюся страну. Но развивающихся стран больше не было, и склад был полностью предоставлен в распоряжение одного человека.

Мэд включил свет и взял со стеллажа новый комплект плюмбоновой одежды. Следующий стеллаж был заполнен ящиками. Мэд вскрыл один и достал пластмассовую бутылочку "Head & Shoulders" — шампунь для всех типов волос. Мэд усмехнулся. Волос давно уже не было. Последний он нашел