Сколько горя нужно для счастья? Книга 2 - Филантроп

Сколько горя нужно для счастья? Книга 2

Глава 1

Что мужчины любят больше, чем красивых женщин? — Правильно! Они любят воевать, проливать кровь, срывать злость, отыгрываться за жизненные неудачи на тех, кого даже не знают. Убийства легализованы и можно наконец-то перестать притворяться приличным человеком.

В доисторические времена они забивали друг друга палками, совершали набеги на соседние племена. В каменном веке заколачивали друг дружку камнями, а когда стали чуть цивилизованнее, снаряжались в латы и прорубали плоть чужих сыновей мечами и шпагами.

Потом какой-то умелец изобрел порох, и они научились плеваться друг в друга железными шариками. Человеческий гений они направили на создание танков, истребителей, ракет, бомб и мин. Вся история человечества завязана на войнах, казалось бы, даже конченный идиот, что всю школьную программу бегал мочить тряпку для доски, дошел бы до мысли, что пора остановиться, но нет…

Если б умение пользоваться опытом и делать выводы помогало, то все давно бы забыли, что такое война, но правителей, жаждущих величия, никогда не сдерживал опыт и аналогии. Война по-своему прекрасна — миллионы трупов, разрушенная инфраструктура, болезни, разруха… и самое замечательное — когда она кончается никто, в сущности, не может объяснить — а нахрена это затевалось?

Только я как истинный человек и правитель маленького королевства понимаю, что корни прорастают гораздо глубже. Война ужасная, безжалостная и неполиткорректная вещь. Во время войны не дети хоронят отцов, а отцы своих детей, но разве этой причины достаточно, чтобы прекратить воевать?

Любой правитель хочет чувствовать себя значимым, оставить заметный след в истории, чтобы его потом проклинали или восхваляли сотни лет.

Первый путь — это путем грамотных реформ повысить уровень жизни людей, обеспечить население благами, дорогим кофе по утрам, электроникой, брендовой одеждой, понастроить им самолетов, чтобы они путешествовали, расслаблялись и отдыхали от ничего не деланья.

Правда в таком случае как показывает статистика, люди, утопая в гедонизме, умирают сами по себе от хорошей жизни.

Демография падает так низко, что убыль населения больше походит на геноцид. Если итог всегда один — человек вымрет, то почему бы не выбрать второй путь и не сделать их смерть более яркой, красочной и героизированной?

Ради этого мы и воюем, ради этого мы и пытаем, ради этого мы и издеваемся, ну и еще, потому что приятно… За окошком война, металлический привкус крови витает в воздухе, а я заперся в замке, пью горячий чай и делаю рокировку.

— Думаешь это тебя спасет? Мару должна отвечать за тактику ведения войны, никак не получается одолеть её. Злодейка… Даже в картах все мои мухлежи видит.

— Я просто поддался тебе, чтобы не травмировать детскую психику.

— Получается, ты намеренно проиграл мне двести восемьдесят шесть раз?

— Ну получается так… Кстати, смотри, а что там? Указал я пальцем на окошко и приготовился двигать фигуры.

— Ты серьёзно? Наделил меня сверхспособностями, чтобы потом подловить на детском трюке? Она поставила мне щелбан…

Заслужил…

Интересно, а как там дела у моих подопечных? Внутренний подонок шепчет мне, что даже если бы они не были согласны с моей точкой зрения, то всё равно отдали бы за неё жизнь. С такими бойцами и друзей не надо.

Оказывается, приятно, когда за тебя готовы умереть.

Столько жестокости вокруг, что уходить не хочется. В том и суть, что человек хуже всякого зверя, просто не каждый своему внутреннему зверю волю даёт, но уж если дал, то страшнее монстра не сыскать, такие твари опаснее бешеных собак.

Я не жалел металла и многие люди, включая моих ближайших подчиненных закованы в такие латы, где есть только маленькое отверстие чтобы дышать, Антипу и вовсе не привыкать, он с рождения в них и по-другому жить не станет. Благодаря венозной крови, он в кратчайшие сроки стал одним из основных по силе бойцов, передвигаясь по полю боя со скоростью Мару он истребляет врагов быстрее цинги.

Зверолюди разбили целый палаточный городок на месте сожженных деревень и самое главное, что тварей прибывает со стороны леса все больше и больше, счет пошел на триста тысяч… Похоже Злата затаила на меня сильную обиду, раз решила послать в мою скромную обитель целую армию.

Враги настоящие модифицированные люди, зверолюди, сильные, ловкие, прыткие и кровожадные. Хищники из отряда кошачьих, отлично воюют в ближнем бою. Буйволы, носороги и быки выступают альтернативой моему Герасиму и Дормидонту, а вот травоядный и рогатый скот чаще всего состоит в отряде снабжения и ведут бои издалека, осыпая мою армию стрелами.

— Разрушьте эти проклятые лестницы! Заорал Эдуард. Враги настырно ставят их по периметру стены и карабкаются наверх. Зверям плевать на камни, кипяченное масло, что льется им на головы и на Леопольда, который стреляет так часто, что указальный палец искриться от тетивы. Они падают, трупы сбиваются в кучу и служат платформой для следующих альпинистов.

— Я займусь ими! Прокричал Дормидонт. Если разрушить семь осадных лестниц, у врагов не будет никакого способа, чтобы попасть в замок. Некоторая часть зверей таки забралась на оборонительную стену и наверху слышатся звуки боя.

Солдаты не могли позволить себе разочаровать господина, который в данный момент занят делами государственной важности. Они умирали, не допуская мысли об отступлении.

Дормидонт швырнул молот вперед и бросился за ним вдогонку. Летящая бандура разбивала головы ближайших врагов, они не успевали даже обернуться перед смертью, а масса их тел была слишком мала чтобы убавить инерции.

Вскоре он догнал его и сильные взмахи искривляли тела врагов.

Удар!

Бац!

Дзинь!

Сталкивались оружие, броня и голые суставы. Хлещущая кровь и оторванные конечности, вырисовывали атмосферу ада.

Дормидонт разбил меч врага и посмотрел наверх. Лестница была прямо перед ним. Он взмахнул молотом еще раз, чтобы замедлить приближающихся зверей и разбил все крюки одной лестницы, с силой пнул её, и враги, которые еще поднимались, попадали на землю как перезревшие яблоки.