Кайдор. Обратный попаданец - VMash

Кайдор. Обратный попаданец

Глава 1: Начало Пути

Тихий утренний воздух городка, затерявшегося у самой кромки королевских земель, был наполнен запахом свежеиспечённого хлеба и влажной земли после ночного дождя. Улицы, вымощенные гладким, отполированным временем камнем, медленно оживали под лучами восходящего солнца. Казалось, само время здесь текло иначе — размеренно, неторопливо, словно ленивая река, огибающая знакомые берега. В этом уюте и предсказуемости проходило детство Кайдора.

Его сверстники уже слышали зов матерей, когда он, притихший у окна, наблюдал, как первые лучи золотили верхушки дальних деревьев, за которыми начинался дремучий лес — неведомая, манящая граница их маленького мира.

Пока другие мальчишки с визгом гоняли по пыльной площади самодельный мяч, с азартом играли в прятки за амбарами или мерялись силой у старого колодца, Кайдор часто оставался в стороне. Его игры были тише, сосредоточеннее: он мог подолгу разглядывать узоры на крыльях стрекоз, или пытаться понять, о чём шепчутся листья в саду. Эта врождённая созерцательность, эта тяга к тому, что скрыто за обыденностью, выделяла его из толпы весёлых, шумных ребятишек.

Однажды, когда ему едва исполнилось пять лет, эта невидимая нить притяжения привела его гораздо дальше обычных игрищ. Заигравшись в догонялки на опушке, он незаметно для себя и товарищей углубился в чащу. Шум детских голосов быстро растворился в зелёном сумраке, сменившись шелестом листвы, щебетом невидимых птиц и собственным, вдруг участившимся дыханием. Солнечные пятна на земле становились реже, воздух — прохладнее и гуще, пахнущим прелой хвоей и чем-то ещё, незнакомым и таинственным.

Страх, острый и холодный, сжал его горло, когда он понял, что заблудился. Он метнулся в сторону, спотыкаясь о корни, и вдруг… перед ним, будто вырастая из самого леса, возникла небольшая, покосившаяся от времени хижина.

Её стены, сложенные из грубых брёвен, поросли мхом, а из кривой каменной трубы вился тонкий струйкой дымок, пахнущий чем-то горьковатым и сладким одновременно. Это было жилище Магдалены. Женщину, жившую здесь, горожане знали, но побаивались, а потому уважали издалека. Она появлялась в городке редко, обычно на рассвете или в сумерках, с плетёной корзиной, полной странных корешков, пучков сушёных трав и ярких ягод.

Шёпотом передавались истории о том, как она спасла ребёнка от лихорадки, когда все лекари махнули рукой, как её мази заживляли самые страшные раны. Говорили, она знает язык птиц и зверей, понимает шёпот ветра в листве и тайные свойства всех лесных растений.

Для большинства она была отшельницей, немного колдуньей, но Кайдор, замерший у края поляны, чувствовал лишь жгучее любопытство и странное успокоение. Дверь хижины скрипнула, и на пороге появилась сама Магдалена. Невысокая, с лицом, изборождённым глубокими морщинами, но с необычайно живыми, тёплыми глазами цвета лесной тени.

– Заблудился, птенец? – голос её был низким, спокойным, как журчание ручья. – Не бойся. Заходи, согрейся. В лесу одному холодно и страшно.

Она жестом пригласила его внутрь. Воздух в хижине был густым и пряным, насыщенным ароматами сушёных трав, землистых грибов и чего-то неуловимо древнего.

Стен почти не было видно – их сплошь покрывали полки, уставленные склянками с разноцветными жидкостями, пучками сушёных растений, связками корешков, а главное – книгами. Не просто книгами, а какими-то невероятными: толстыми кожаными фолиантами с потрёпанными углами, узкими свитками, завёрнутыми в выцветший шёлк, тетрадями в самодельных переплётах, испещрённых странными знаками.

Пока Магдалена наливала в глиняную кружку дымящийся травяной чай, Кайдор, забыв и про страх, и про холод, не отрывая глаз, впивался в эти сокровища. Его маленькие пальцы невольно потянулись к ближайшему фолианту, лежащему на грубо сколоченном столе.

– Интересуешься? – Магдалена поставила перед ним кружку. Парок щекотал нос. – Это мой мир, птенец. Мир слов и знаний. Хочешь заглянуть в него?

Она присела рядом, открыла книгу. Страницы пожелтели от времени, буквы казались странными, загадочными знаками. Кайдор робко кивнул.

Так началось его первое, робкое погружение в океан букв. Поначалу успехи были медленными, муравьиными. Буквы путались, слоги распадались, смысл ускользал. Но упорство мальчика было поразительным.

Каждый день, как только позволяли дела (а часто и тайком от родителей, считавших лес опасным), он бежал по знакомой тропинке к хижине Магдалены. Она терпеливо объясняла, показывала, водила его пальцем по строчкам. И постепенно чудо свершилось: хаотичные чёрные знаки начали складываться в звуки, звуки – в слова, слова – в целые фразы, полные смысла!

Мир, скрытый за обложками, начал открываться ему – сначала крошечными островками, потом целыми континентами. Он узнавал о звёздах и планетах, о великих битвах прошлого, о странных существах, живущих, по слухам, в самых глухих уголках королевства, о свойствах камней и течении рек. Каждая страница была новым откровением.

Магдалена наблюдала за его прогрессом с тихой радостью и всё реже была просто учительницей. Она стала его проводником, мудрым советчиком, единственным человеком, который не считал его страсть к книгам странной или пустой. Она отвечала на его бесконечные «почему?», направляла его пытливый ум, делилась не только грамотой, но и своими глубокими, почерпнутыми из долгой жизни и общения с природой знаниями о мире, его скрытых законах и тонких энергиях.

«Она понимает… – пронеслось в голове Кайдора, когда он, сидя у её очага, слушал истории о древних духах леса или о травах, растущих только под светом полной луны. – Она знает то, чего нет в книгах. Но и книги… они как окна в другие миры!»

И вот настал день, когда последняя книга в скромной библиотеке хижины была прочитана, перелистана, обдумана. Чувство было горьковато-сладким, как послевкусие крепкого чая.

Знаний, хранимых Магдаленой, ему стало мало. Его взгляд невольно обращался в сторону городка, к массивному, немного мрачноватому зданию с узкими окнами – городской библиотеке. Ранее она казалась ему лишь складом пыльных бумаг, но теперь он знал: там хранятся ключи к ещё большим тайнам.

С благословения Магдалены, которая лишь улыбнулась его нетерпению, Кайдор переступил порог этого хранилища слов.

Поначалу его ошеломил масштаб: стеллажи, уходящие в полумрак высоких потолков, бесконечные ряды переплётов. Но сердце его билось не от растерянности, а от предвкушения. Он шёл вдоль рядов, как рудокоп, ищущий жилу драгоценной руды. И нашёл её.

В самом дальнем, заброшенном углу, куда редко заглядывали даже библиотекари, стояли книги, покрытые толстым слоем пыли. Их переплёты были из потёртой кожи, страницы – плотные,