Учитель. Назад в СССР 6 - Дмитрий Буров

Дмитрий Буров, Аристарх Риддер

Учитель. Назад в СССР-6

Глава 1

— Доброе утро, Мария Сергеевна, — вежливо поздоровался я со спиной классной руководительницы седьмого класса. Товарищ Васильева пулей вылетала из кабинета директора мы едва успели разминуться в приемной. Я заметил, что глаза у Марии были заплаканы. «Неужели Юрий Ильич узнал про несостоявшийся салют и отчитал?» — удивился я, постучал в кабинет директора.

— Разрешите, Юрий Ильич?

— Входите, Егор Александрович, — буркнул хмурый Свиридов, дергаными движениями перекладывая папку с места на место. Я отметил про себя, что это личное дело Марии Сергеевны Васильевой. Что происходит.

— Вызывали, Юрий Ильич? — поинтересовался у директора.

— Вызывал, присаживайтесь, Егор Александрович, — Свиридов тяжело вздохнул, взмахом указав на стул.

— Слушаю вас, товарищ директор, — аккуратно поторопил я начальство.

— Егор Александрович, — тепло улыбнулся Юрий Ильич, останавливаясь напротив меня.

Я как-то сразу подобрался: когда начальство обращается к тебе с такой ласковой улыбкой, добра не жди.

— Вы хорошо зарекомендовали себя в этом году. Я очень рад, что вы не просто влились в наш маленький коллектив, но постарались и нашли со всеми общий язык. Дети вас любят и уважают, коллеги ценят и уважают. Да что там, родители тоже отзываются с уважением. Да-да, и не скромничайте, — замахал руками Юрий Ильич.

— Я и не собирался, — едва слышно фыркнул себе под нос, чуть громче заметил. — Но…

— Что «но»? — насторожился Юрий Ильич.

— После таких хвалебных нот обычно следует не очень приятное «но», та самая ложка дегтя на бочку меда, — философски заметил я.

— Что вы, Егор Александрович! Никакого дегтя, — смутился Свиридов. — Только мед.

— Угу, горчичный, видимо, — хмыкнул я. — Так что вы имеете мне сказать, Юрий Ильич? Товарищ Григорян потребовала моего увольнения?

— Что? Да вы что! — воскликнул Юрий Ильич. — Товарищ Григорян в полном восторге! Наша идея последнего звонка ее так впечатлила, что Аделаида Артуровна будет писать докладную записку на облоно и рекомендовать подобные мероприятия для всех школ. Впрочем, наш День знаний товарищ инспектор тоже включит в свою записку. Думаю, со следующего года все школы Новосибирской области будут охвачены новыми мероприятиями.

«Охвачены, слово-то какое… — поморщился я. — Хочется избежать повсеместной обязаловки. Как сохранить баланс между надо и хотим? Чтобы дети с удовольствием принимали участие во всех интересных начинаниях, чтобы сами горели идеями? Нужны молодые и активные учителя, — решил про себя. — Но ведь и старое поколение еще ого-го, наша Тамара Григорьевна десятерых молодых специалистов стоит, — тут же мелькнула мысль».

— Егор Александрович, да вы меня не слушаете, — воскликнул Юрий Ильич.

— Что? Простите, Юрий Ильич, задумался, — покаялся я. — Внимательно слушаю, весь ваш.

— Понимаю, после вчерашнего инцидента думаете, признаваться, или нет? — директор неожиданно мне подмигнул.

Я напрягся.

— Какого инцидента? — осторожно уточнил.

— Ну как же, как же, — улыбнулся Юрий Ильич, в глазах директора плясали черти. — Мария Сергеевна уже поведала мне эпопею, и снова в главной роли ее семиклассники.

— Не слыхал. Что случилось? — нейтральным тоном поинтересовался я.

Седьмой класс я сдавать не собирался, ситуация закончилась благополучно, потому не считал нужным докладывать обо всем директору. Потому слова Свиридова стали для меня сюрпризом.

«Ну конечно, маленькая болтушка Варя, видимо, все рассказала классной руководительнице», — озарило меня.

— Знаю-знаю, остановили катастрофу, не дали случиться очередному… хм… салюту… — усмехнулся Юрий Ильич. — За что вам отдельная благодарность.

— Да не было никакого салюта, товарищ директор. Ну, собрали мальчишки пачку пистонов, хотели устроить настоящий военный салют из игрушечных пистолетов, — отмахнулся я.

— А панелька с камнями?

— Да бросьте вы, не критично. Ну, стукнули бы мальчишки по этой фанере с пистонами досками с гвоздями. И что? Ну, стрельнула бы часть из них, и то сомневаюсь. Ничего серьезного. По сравнению с осенью это даже не детские шалости. Это ясельная группа развлекается, — хмыкнул я.

— Ох, Егор Александрович, сдается мне, не все так просто, — выдал директор и выложил на стол пистолет.

— Вот сейчас не понял, — я уставился на оружие, затем перевел взгляд на Свиридова.

— Тут такое дело… — Юрий Ильич тяжело вздохнул. — Пистолет боевой, трофейный…

— Мне сдали все игрушки, Юрий Ильич. Боевого не было. Откуда? — напрягся я, готовый защищать пацанов. — Не было у них боевого оружия.

— Было, Егор Александрович. Семиклассница Верочка Лузгина вытащила из портфеля у одноклассника Геннадия Соловьева и спрятала. Девочка не знала, что револьвер боевой. Хорошо, старший брат заметил, отобрал, выспросил все, и мне принес. Такие дела.

Я молча смотрел на директора, Свиридов печально разглядывал меня.

«Твою ж дивизию… Спасибо, маленькая Вера, за то, что ты обиделась на пацанов и решила испортить им всю малину. Если бы стреляли боевыми, кто его знает, как оно обернулось бы. Не дай бог шальная пуля попала бы в человека…» — пронеслись в голове мысли.

— М-да… Тот самый случай, когда некрасивый, неправильный поступок, что называется, спас ситуацию, — пробормотал директор, убирая пистолет обратно в ящик.

— Это точно… — подтвердил я, не зная, как реагировать на откровенность директора.

— Но позвал я вас по другому вопросу, Егор Александрович, — Свиридов аккуратно поправил документы и папки на своем столе, выровнял их по линеечке.

— Не тяните, говорите сразу, Юрий Ильич. Теряюсь в догадках, если честно. Мои, что ли, вчера начудили? Напились? — предположил я.

— Что вы, Егор Александрович! Удивительно, но факт: десятый класс… кхм… отмечал, конечно, последний звонок, как без этого… но в пределах… да-да… все было, скажем так, прилично… И по домам рано разошлись.

— Я в курсе, но мало ли, ночь длинная, всякое может случиться, — кивнул я с облегчением. — Тогда что?

— Тут такое дело, Егор Александрович… Мария Сергеевна… Она… утром посетила меня с неприятной новостью. Товарищ Васильева планирует покинуть нас.

— Это как? — затупил я.

— Мария Сергеевна написала заявление об увольнении, — развел руками директор.

— Причина? — поинтересовался я.

— Переезд в другой город. Да и… — директор вздохнул.

— Седьмой класс? — высказал я догадку.

— Именно, Егор Александрович. Машенька… Мария Сергеевна сильно расстроилась из-за последней выходки. Андрей, брат Верочки, к ней ведь пришел с находкой своей страшной… Машенька с утра ко мне и прибежала… Ну и…

Директор в очередной раз огорченно вздохнул.

— Уж как я ее ни уговаривал, Мария Сергеевна ни в какую не соглашается. Устала, говорит, сил больше никаких нет с этими хулиганами бороться. А какие они хулиганы? — в никуда поинтересовался Свиридов, не ожидая от меня ответа. — Они же дети, пацаны… Им все любопытно… Хуже то, что у некоторых семиклашек и отцов-то нет. А которые есть,