Егерь. Столичный гамбит - Николай Скиба

Николай Скиба

Егерь. Столичный гамбит. Книга 4

Глава 1

Я переступил порог.

Зал барона Валентина Красногорского оказался неожиданно светлым и уютным, несмотря на свои внушительные размеры. Высокие окна пропускали дневной свет, который отражался от отполированных дубовых панелей, покрывавших стены. Между этими панелями висели картины с изображениями мирных пейзажей баронства, портреты членов семьи и гербы союзных родов.

В дальнем конце зала, на невысоком возвышении, стоял массивный стол из светлого дерева, больше напоминавший рабочее место. За ним располагалось высокое кресло с мягкой обивкой, а по бокам — четыре кресла поменьше для гостей и советников. Вся обстановка говорила о том, что здесь не просто принимают подданных, а ведут дела и решают насущные вопросы управления.

Барон Валентин Красногорский поднялся при моём появлении, и сразу стало ясно — передо мной стоит человек дела, а не кабинетный правитель.

Мужчина лет сорока пяти, крепкого телосложения, широкоплечий, с прямой осанкой воина. Седеющие виски придавали ему солидность, но глаза — внимательные, живые. Лицо обветренное, с морщинками — след долгих часов на свежем воздухе и в седле. На открытых предплечьях просматривались зелёные татуировки Мастера.

На нём была качественная кольчуга, кожаные наручи с накладками и высокие боевые сапоги с потёртостями. У пояса висел длинный меч в ножнах из тёмной кожи с искусной серебряной отделкой. Никаких излишеств, никакой показной роскоши, но каждая деталь говорила о качестве. Это был правитель-воин, готовый лично встать на защиту своих земель.

Совсем иначе выглядел человек, стоящий рядом с ним. Высокий, худощавый мужчина средних лет в дорогих тёмных одеждах. Его тонкие черты лица оставались совершенно бесстрастными, а пристальный взгляд изучал меня с тем особым вниманием, с каким коллекционер оценивает новое приобретение.

Длинные пальцы с дорогими перстнями покоились на спинке кресла — слишком расслабленно для человека, находящегося возле барона.

Бледная кожа, тёмные волосы, уложенные с какой-то безупречной точностью — всё выдавало в нём того, кто привык, чтобы другие заботились о мелочах его жизни. Валентин время от времени бросал на него короткие взгляды, словно ожидая одобрения или указания.

Вот только… Где татуировки? Их просто нет. Неужели этот человек не Зверолов? Даже не Мастер?

Что-то было в том, как незнакомец молчал, но при этом и само его присутствие наполняло зал невидимой тяжестью и заставило меня держать руки свободными. Инстинкт.

Этот человек находится рядом с бароном не случайно. Слишком уверенно держится для простого советника.

— Максим, — произнёс барон низким, властным голосом. — Подойди ближе.

Я сделал несколько шагов вперёд, остановившись на почтительном расстоянии. Красавчик притих на моём плече, инстинктивно чувствуя напряжённость момента.

И как себя вести? Ладно, как чувствую, так и сделаю.

— Ваша светлость, — сказал, слегка наклонив голову.

— Перед тобой один из советников его величества — Арий, — барон жестом указал на своего спутника. — Он прибыл сюда по особым делам и заинтересовался твоими… тем, что рассказал Ефим.

Арий шагнул вперёд, изучая меня оценивающим взглядом. В его глазах читался холодный расчёт опытного дельца, привыкшего иметь дело с людьми как с инструментами.

— Максим, — произнёс он мягким, но отчётливым голосом. — О тебе ходят интересные слухи. Говорят, ты слишком проворен в дуэли и достаточно умён в лесу.

Я осторожно кивнул, не спеша с ответом. В политических играх придворных каждое слово имело вес.

— Некоторые успехи были.

— Ваше благородие, — тяжело надавил Арий.

— Что, простите? — не понял я.

— Некоторые успехи были, ваше благородие, — чуть ли не с яростью прошипел Арий.

— Некоторые успехи были, ваше благородие, — повторил я, мысленно проклиная себя за незнание местного этикета. Первые же минуты — и уже провалился. Советник короля не простит подобных оплошностей. Нужно держать язык за зубами и поскорее выбираться из этой ловушки.

— Скромность похвальна, — усмехнулся Арий, — но сейчас нас интересуют факты. Говорят, у тебя есть два Королевских ветряных рыся.

Я едва сдержал улыбку. Он что, специально так непривычно говорит?

Барон внимательно наблюдал за моей реакцией. Я почувствовал, как что-то в атмосфере изменилось.

— Да, ваше благородие. Это так.

Арий едва заметно наклонил голову — и барон тут же выпрямился, словно получил разрешение говорить. Он сделал шаг вперёд, но я заметил, как его взгляд на мгновение задержался на советнике, ожидая одобрения.

— Превосходно, — произнёс барон, и в его голосе прозвучала странная поспешность. — Я заинтересован в приобретении этих редких магических существ для определённых нужд. Готов предложить тебе тысячу золотых за обеих рысей.

Значит всё-таки хотят мою стаю. Вот зачем вызвали.

Тысяча золотых. Сумма, которая могла бы обеспечить мне безбедную жизнь на годы вперёд. Но я видел, как Арий почти незаметно кивнул, когда барон озвучил предложение, словно хозяин, довольный тем, как питомец выполнил команду. И этот взгляд барона… Не уверенного правителя, а человека, который боится ошибиться перед вышестоящим. Что за ловушка, так красиво оформленная как щедрое предложение? И кто здесь настоящий кукловод?

В мире хищников так же — когда предлагаешь добыче сладкую приманку, за ней всегда скрывается капкан. И теперь я либо жадно ухвачусь за деньги, либо попытаюсь торговаться. И тот, и другой вариант сделали бы меня предсказуемым.

— Ваша светлость, — сказал спокойно, — это действительно щедрое предложение. Но я вынужден от него отказаться.

В зале повисла тишина. Арий слегка приподнял бровь, а барон заметно напрягся.

— Отказаться? — переспросил советник, и в его голосе прозвучала холодная нотка. — От тысячи золотых? За каких-то зверей? Что это за Зверолов. Милорд, ВАМ нужны эти рыси.

Маска вежливости спадала, показывая истинное отношение придворного к тем, кого он считал ниже себя. Я видел такой взгляд в глазах местных чиновников в прошлой жизни — смесь высокомерия и раздражения от того, что простолюдин посмел не оценить их «милость».

— Видите ли, ваше благородие, — продолжил я, сохраняя спокойный тон, — эти «звери» не просто питомцы. Они — мои партнёры. Предать их доверие означало бы предать самого себя.

Арий сделал шаг назад, и его лицо исказилось выражением презрения:

— Партнёры? Ты ставишь животных выше интересов короны? Да это граничит с неблагодарностью!

Сначала заставить отказаться от предложения, а потом выставить отказ как проявление неуважения к власти. И почему нужно применять против какого-то мальчишки из деревни такое давление? Этих королевских особей хватает даже в самом Драконьем Камне.

Но у меня был план на такой случай.

— Напротив, ваше благородие. Предлагаю служить интересам баронства и короны гораздо более эффективно, — сказал я, повернувшись к барону. — Позвольте