Тэртон Мандавасарпини был сумасшедшим - Анна Цендина

– Я, конечно, могу сбегать, но, боюсь, тетя Нюрок меня снова уже не пустит. Лучше я вам дам немного, а вы потом за память бабушки выпьете, – быстро нашлась Лена.

– Разумно, – согласился Хольценбоген, засовывая деньги в карман. – Так что вас интересует?

– Меня интересует дедушка. И еще кости динозавров из Монголии. Я учусь на восточном факультете на монгольском отделении. Вот, хотелось бы узнать.

– Иван Антоныч… Динозавры…

Леонид Борисович на глазах из пьяного хитрована превращался в нормального интеллигентного человека.

– Иван Антоныч был великий. Понятно? Ве-ли-кий! Ты – внучка великого человека. Он сделал всего – на институт хватит. Это только в науке. А еще писал. Неплохо писал, между прочим. Был как с другой планеты. Так что Симочку понять можно. Будь я женщиной, сам бы в него влюбился. Впрочем, и влюбился. Пошел к нему в палеонтологию. Занимался бы своими земноводными, был бы сейчас профессором, кафедрой заведовал. А я к нему. Вот и сижу теперь. Не защитился, ничего не написал. Под пятой у своей бабы. Выпить, дура, не дает!

– А динозавры?

– Динозавры меня и сгубили. В 1946-м Ивана Антоныча послали в Монголию. Там в двадцатых работала экспедиция американца Эндрюса. Эндрюс несколько раз бывал в Центральной Азии, а тут решил поехать на автомобилях. Гоби – это же не песок, а довольно твердая почва, растительности мало, увалов-перевалов тоже нет, езжай – не хочу! Это была первая экспедиция на машинах через Гоби. Они там нашли уйму всего – кости протоцератопса, пинакозавра, заурорнитоидеса, овираптора. Велоцираптора! Яйца нашли овираптора!

– А как же Википедия пишет, что дедушка был первый? Мол, в Монголии работала американская экспедиция, но никаких палеонтологических находок у них не было.

– Врет Википедия! Все врут, и Википедия врет! Советскую экспедицию и послали, потому что американцы там нашли много всего. Хотели в тридцатых послать, но война. Вот в 1946-м и поехали наши. Они там тоже уйму всего понаходили. Уйму! Ты вообще понимаешь, что это такое? Пинакозавры, например? Они жили 80 миллионов лет тому назад! 80 миллионов! А в Монголии просто так их мослы торчат из песка. Ребрышки ветерком обдувает. И американцы в двадцатых, и наши в сороковых, они все там как с ума посходили. Есть такой азарт, даже сумасшествие, когда люди ищут и находят. Туда повернется – яйцо. Сюда – клыки. Надо уже ехать, хватит. Нет, остановиться невозможно. Вот так вагоны и насобирали. Но главное не в этом.

– А в чем?

– А в том, что американцы свои находки полностью вывезти не смогли. Собирались потом за ними вернуться. Сложили в каком-то амбаре и уехали. А наши, когда свои кости забирали, не разобрались и погрузили американские тоже. Привезли в Москву. Иван Антоныч смотрит, а кости-то не его! Он мне сам рассказывал. Решил, что совсем рехнулся. Откуда эти кости? Кто такие? Ничего не понятно. Потом выяснилось, что американские. Монголы написали, мол, ой-ай, это не ваши. Скандал. А после войны вроде только-только стало с американцами налаживаться. Решили эти кости не разглашать. Поместили их в разные хранилища, часть туда, часть сюда. Но за ними же уход нужен, наблюдение. Это же миллионы лет! А они часть на автобазу Академии наук свезли. Суки! Иван Антоныч бился с этими костями до конца своих дней. И умер-то из-за них. До сих пор про эти кости молчок. Сгнили, наверное, где-нибудь. Мне аж думать про это больно…

– А монголы?

– А что монголы? Сейчас про это уже и не помнит никто, наверное. Был там один парень, мой ровесник примерно. Сын какого-то их академика. Приезжал в Москву, Питер, пытался что-то узнать. Но в девяностые не до костей было.

– Ужас какой.

– И вот еще что! Самое важное забыл тебе сказать. Может, ты в Монголию попадешь, так порасспрошай там. Иван Антоныч оставил в Улан-Баторе свои дневники. Когда уезжал в Москву, думал, что вернется. Его вызвало начальство. Но вернуться не пришлось. Там он свои записи и оставил. А это не просто дневники. Уникальнейшие вещи. Там все географические координаты, где что найдено. Координаты американских находок, координаты не откопанных (!) яйцевых кладок и костей. И еще много всего. Без этих записей он не смог доказать свою теорию об ориктоценозах в слоистых толщах. Очень жалел, что записи пропали. А меня эти суки не пустили туда. Как же! Еврей. Беспартийный. Опровергает Пегова. Идет на поводу у английского шпиона Ефремова. Ты слышала про Пегова? Кто-нибудь вообще знает Пегова? Никто! Никто теперь и слышать не слыхивал про такого ученого. А он мою жизнь сгубил. И Ивана Антоныча в могилу свел. Но самое ужасное – теория Ивана Антоныча осталась недоказанной. Пойдем, я тоже выйду.

Лена и Хольценбоген вышли на Греческий проспект. Лена пошла к метро. Хольценбоген – к рюмочной.

6.

Теперь Лене надо было попасть в Монголию. Разыскать дневники, возможно – недокопанные кости и яйца. И стукнуть всем этим по столу. На-те, ешьте! Ориктохренцицозы – в толщах! Дедушка был прав!

Для этого нужно было досдать все экзамены и прорваться в Монголию на стажировку. В тот год на стажировку ехал их курс.

7.

Лимонов, который Эдичка, написал о Монголии так: «Монголия – это п…дец что!» Первое впечатление Лены было похоже.

Общежитие. Лена никогда не жила в общежитии, хотя тусовалась там много. Но жить это другое. Кухня, туалет, душ… Они с Машкой просились изо всех сил, чтобы их поселили вместе, но свободных комнат не было. Машку определили к лаоске, а Лену – к японке. Японка Мияки очень испугалась. Она смотрела на Лену косо (впрочем, как еще могла смотреть японка?), носила ноутбук в рюкзаке, даже если шла в душ. По ночам плакала. В общем, соседку было жаль, но все-таки хотелось ей как-то насолить, например, украсть у нее все носки. Или еще что-нибудь. Машкина лаоска Машки не боялась. Она была довольно веселой. Болтала, пела. Но жарила селедку. И это было хуже Миякиного ноутбука в тысячу раз.

Университет. Снова «санбайно» да «санбайно». Лена с Машкой стали проситься в продвинутую группу: «Мы же все это знаем, мы хотим более высокий уровень, мы…» В учебной части не реагировали никак. Тогда Лена сказала, что она отсюда не выйдет вообще. Машка струсила и убежала, а Лена осталась сидеть. Менеджер – женщина без шеи, без талии, с