Млечный Путь, 21 век, номер 4 (49), 2024 - Кирилл Николаевич Берендеев

нашего знакомства. Те самые, в которых мы не ссорились из-за копейки, не распределяли расходы, не думали о завтра, вернее, видели его только так, как желали, ясным и безоблачным. Как же все изменилось всего-то за последующий год! Мы будто нет, не повзрослели - состарились разом. Будто властители миров, заискивавшие у Неграшей, выпили из нас сок жизни, оставив с той необъятной пустотой внутри, которую невозможно заполнить страстями и чувствами. Наверное, потому мы и отдалились друг от друга, что ощутили внутри себя тот безмерный холод необозримого пространства, что в итоге развел нас.

Обнявшись, поцеловавшись, мы снова пристально оглядели друг друга, будто не веря, что все это действительно происходит с нами, связывает нас, изничтожая внутренний холод. Вера потащила меня в узкий коридор, ведущий к душевым, хоть там в этот миг мы остались наедине, освобожденные от беспрерывного мельтешения прочей замковой челяди.

- Не представляешь, как я рада, что ты прибыл на Аврору, - зашептала в самое ухо моя половинка, жарко, страстно. - Не представляю, что бы я без тебя делала.

- А что ты делала до моего прибытия? - улыбнувшись краешком губ, спросил я. Она мотнула непослушными кудряшками волос в ответ.

- Даже не представляешь. Никогда б не подумала, что вычитка покойного так выматывает. Я думала, ну представлю все как есть, ну прочту, а на деле это тихий ужас. Меня к этому целый месяц готовили, вводили в подробности, все расписывали, но в реальности... И ведь еще два года, год с тремя четвертями впереди. Не знаю, как вытяну. Да еще у Ждана, он ведь то и дело, то и дело...

Она прервала себя, слабо улыбнувшись, снова взглянула на меня. Начала с новой строки:

- Из-за меня ты, верно, в дикие долги влез.

В ответ я только рукой махнул. Вера, конечно, права, но разве я мог не откликнуться на ее зов. Хотя да, несколько раз такая мыслишка проскальзывала, но сейчас вспоминать это не хотелось.

- Ты так и не рассказала, что это за ритуал такой - вычитывание покойного.

- Это не ритуал, а процедура. Что-то вроде оживления, только... Знаешь, давай мы уединимся где-то, и я тебе все расскажу.

Мы действительно уединились, но только после того, как наша разбушевавшаяся страсть улеглась, смогли снова нормально разговаривать, обсуждать и делиться пережитым. Я рассказал как устраивался помощником заводских машин, Вера поведала, что же это такое на самом деле - профессия плакальщика.

Все просто и в то же время, невероятно сложно. Даже не представляю, как до этого додумались ученые, не факт, что им смогла подсказать археология, ведь плакальщиков у вымерших аборигенов не имелось. Во всяком случае, так и по сию пору считает Кныш, несмотря на поддержку моих слов.

Но исследователи жижи все же смогли предположить, что человеческий разум обретает на Авроре свойства почти мистические. Недаром в первые десятилетия на эту планету отправлялось столько экстрасенсов, гностиков, парапсихологов и медиумов. Все они пытались постичь непостижимое, найти причины связи между человеческими мыслями и природой жизни, на планете ставшей почти естественной. Мешали ученым, проповедовали новые культы, словом, старались, как могли. Пока Неграши не изгнали всех прочь, оставив только тех, кто верен, молчалив и послушен, с кем они согласились делиться бесценной жижей.

Неизвестно, есть ли от этих мистиков какой прок, но от ученых он пришел довольно скоро. Исследователи установили прямую взаимосвязь между воскрешением человека и памятью о нем. Кто-то говорил о существовании ноосферы вокруг Авроры, кто-то о едином информационном поле планеты, в которую подвизался и человек, существо совершенно стороннее, кто-то, идя дальше, доказывал поистине вселенское единство всего живого, скатываясь в самый махровый мистицизм. Но что тут удивительного, ведь даже ученые-материалисты нет-нет, а использовали термин "душа", для пояснения несведущим феномена Авроры. Удивительно, что до сих пор не существовало культа планеты или хотя бы его обитателей. Видимо, все дело в самом Неграше, уж больно явно и очевидно он пробился на самый верх человеческой цивилизации, и уж точно не жаждал создавать вокруг себя дополнительного ореола божественности, помимо и так имеющегося. Коммерсант до мозга костей, он был тем материалистом, который, отвергая духовное, умудрился на нем сколотить состояние. Слово "душа" для него имело чисто финансовый аспект - верно, поэтому никаких известных обществу культов Авроры и не имелось. Возможно, на самой планете и поклонялись чему-то или кому-то, но об этом старались не распространяться. Да и как, если испробовавшим жижу с Авроры не сбежать. Разве идти во все тяжкие - как тот же Евгений Ждан.

Но вернусь к ритуалу. Ученые установили: чем больше о человеке, погруженным в целебный сок жизни, собравшиеся вокруг него в это время вспоминали, тем точнее возрождался он, тем больше помнил, тем легче узнавал. Неудивительно, что вскоре родные стали нанимать вспоминальщиков со стороны, обладающих не только исключительной памятью, но и восприимчивостью, чтоб возродить ушедшего в самых мельчайших подробностях. Как предполагала наука, в подобном ритуале следовало принимать участие никак не меньше пяти-семи человек одновременно, которые, сменяясь раз в несколько часов, неся своего рода вахту памяти подле чана с жижей, должны воспроизводить все пережитое и передуманное человеком, вплоть до тех мелочей, которые он сам бы хотел припомнить, возродившись. Иногда это на диво хорошо удавалось. Но требовало огромных людских затрат, а потому обычным явлением стало использовать никак не меньше пятидесяти плакальщиков на одну процедуру воскрешения. После которой работники умственного труда должны были пройти курс реабилитации, чтоб восстановиться к следующему разу, а его стоило проводить не раньше, чем через квартал. Психика человека, особенно, столь впечатлительного и восприимчивого, требовала изрядной подпитки после подобного проникновения в самую сердцевину чужого сознания.

У Евгения Ждана плакальщиков имелось полторы сотни, их холили и лелеяли, как, впрочем, и повсеместно на Авроре. Столькими же обладала его жена, и Добрая сестра Искра Паулина. А вот у Антона Неграша их было никак не меньше полутысячи, но, может, это всего лишь сплетни. Плакальщиков владыки никто не видел, они находились постоянно где-то во дворце бога-императора, куда доступ простым, да и непростым смертным был заказан, и откуда выбраться тоже представлялось затруднительным, если вообще возможным. Неграш старательно хранил свои секреты, а их у старика имелось предостаточно, недаром он фактически управлял жизнью каждого землянина. Неудивительно, что умирать он очень не хотел, ибо всякая смерть, а последняя с ним случилась сорок лет назад во время аварии геликоптера, влекла за собой поднятие той плотной завесы тайны над его работой, связями, услугами