Я один вижу подсказки 10 - Никита Красавин

ступня коснулась его носа, вторая мягко встала на лоб. Даже сделав ещё два шага, я всё ещё оставался на его голове, настолько он был огромным и массивным.

Он был жив, и явно чувствовал, как человек, обычный на вид парень, свободно и бесцеремонно топчет его густую чёрную шерсть.

Я шёл по нему без злобы и без силы в ногах. Просто аккуратно поднялся. Так, как люди обычно поднимаются на высокие холмы. Ощущение было примерно таким же.

Сверху мне стало видно всё ещё яснее. Я стоял один, словно царь горы. В обычной одежде, не аристократской, а той, что носят простые люди, работающие в полях.

Одежда была чистой, но явно не по статусу. И всё же никто сейчас не недооценивал мою мощь. Я был уверен: за мной наблюдали.

Скрытые глаза диких племён следили из-за кустов, из-за деревьев. Может, в ужасе, а может, в ярости. Но точно, каждый следил внимательно.

И я должен был передать «привет», то самое сообщение, которое разлетится по всем племенам. Я вздохнул полной грудью и завопил:

– ААААААА!

Мой крик разнёсся по лесу, словно рёв зверя. И вслед за ним:

– НУ ЧТО ЖЕ ВЫ ПОПРЯТАЛИСЬ ТЕПЕРЬ, ТРУСЛИВЫЕ ТВАРИ?!

Ответа не было, лишь тишина. Может, мои слова и не были шедевром красноречия… но и не такими уж плохими. Вполне себе обычная провокация. Подождав пару минут, я пробурчал себе под нос:

– Скучные вы. Хоть бы один вышел.

Очень хотелось взглянуть на этих загадочных жителей Севера. Особенно чесались кулаки, хотелось набить кому-нибудь лицо.

Почему бы не набить морду медведю?

Зверьё, особенно пойманное и беззащитное, не тот противник, с которым приятно драться. Бить нужно тогда, когда на тебя идут с кулаком, когда хотят убить.

А так?

Это просто бессмысленная жестокость. Не та, что воспитывает силу, а та, что разлагает изнутри. Мне не хотелось быть тем человеком, который издевается над слабыми.

Поэтому я развернулся, повернулся к лесу спиной, как бы говоря: «Красная цель, стреляйте же!»

Без провокации скучно жить. Впрочем, мне также было интересно посмотреть на своих. Те выглядели довольно необычно.

Отец стоял в полном ступоре. Его рот был широко открыт, то ли потому, что он толстый, то ли потому, что ошеломлён. Он охал и ахал, и было непонятно: то ли восхищался, то ли пытался набрать побольше воздуха в лёгкие, будто кислорода не хватало.

Увидев меня, он вдруг широко улыбнулся. Во взгляде была та самая гордость за сына.

Айгуль вообще сидела прямо на земле, не думая о том, что испачкала подол платья. Видимо, последние силы всё же покинули её, и гордость аристократки немного поубавилась.

Увидев мой взгляд, она всё же встала и смущённо отвела глаза в сторону.

Перед ней стояли Травинка, Скай и Небула – такие же радостные, кричащие что-то мне и машущие рукой, как дети на празднике.

Самой потрясённой была сестра. На её лице было столько эмоций, что, казалось, она и сама не понимала:

«Верить в происходящее или нет?»

Ярослава будто хотела броситься вперёд, пробежать ко мне, взобраться на медведя следом. Когда она сделала несколько шагов за границу круга формации, я громко окликнул:

– Нельзя!

– ЧТО? – прозвучало недовольно в ответ.

– Ни в коем случае не выходите из круга!

Она надулась, явно недовольная. Но одно дело, рисковать собой, и совсем другое – семьёй. Этого делать точно не стоило.

Может показаться, что опасность миновала. Но прошло всего десяток минут, слишком рано делать выводы.

Я думал только об одном:

«Есть ли у племён козырь?!»

Если есть, его нужно вытащить наружу и уничтожить.

***

От лица Ярославы Некрасовой.

Когда брат резко сказал: «Нельзя», Ярослава ощутила, как внутри всё сжалось.

«Вот ведь... показушник…» – подумала она, глядя, как тот стоит на теле медведя. Один, как герой из древней сказки. А ей так хотелось стоять рядом с ним. Не прятаться за его спиной, а быть рядом, на равных.

С самого детства Ярослава относилась к брату с ревностью. Может, она даже сама до конца не осознавала свои чувства.

Ведь брат всегда казался «великолепным» в глазах родителей. Мир будто вращался вокруг него. С ранних лет она слышала одно и то же:

«Старший брат – твой пример».

И он действительно был примером. Не по словам, а по поступкам. Алексей знал, как устроен этот мир, понимал его лучше других. Он видел дальше, действовал решительнее.

И именно он сделал Ярославу такой, какая она есть. Ни мать, ни отец, ни воспитатели, ни учителя, а он. Оглядываясь по сторонам, Ярослава всё чаще замечала:

«Остальные люди вокруг – слишком мягкие… Живущие без цели».

У неё же цель была, потому что брат её научил. Рассказал о мечтах, о мыслях, о том, что каждый человек может влиять не только на себя, но и на весь мир. Научил не зависеть от мнения других, думать своей головой и всегда видеть суть вещей.

Поэтому уже к тринадцати годам она не признавала авторитетов. Ни в учёбе, ни в семье, ни среди сверстников.

Только брат был исключением. Он казался богоподобным. И Ярослава поставила перед собой цель, быть с ним на равных.

Когда брат пропал и считался мёртвым, девушка долго плакала. Но её брат всегда говорил:

«Я умру… мы все умрём. Это неизбежно».

Причина, по которой она не переживала, заключалась в том, что она помнила его слова:

«Не нужно переживать. Мы вновь встретимся там, на другой стороне бытия».

Тогда Ярослава решила, что нужно сосредоточиться на поместье, на тех, кто жив, и как бы занять место брата.

Ей казалось, что у неё это получалось. Однако лишь до тех пор, пока брат не вернулся с третьего испытания. Не передать словами, какое впечатление он произвёл:

«Он был поразителен!»

Пропасть между ними только увеличилась. Любого другого, может быть, обрадовало бы, что брат становится таким. Но Ярославу это печалило. Она думала:

«Лучше бы он был обычным…»

Слово «нельзя» брат крикнул резко. Чересчур резко, будто обращался к паршивой дворняге, которая решила обнюхать прохожего.

«Родной сестре так не говорят».

Ярослава почувствовала, как внутри всё обрушилось. Она ведь явно была сильной. В доказательство проделанный её путь:

«Первое испытание – тюрьма, где заключённые не видят света. Мне приходилось выживать среди каменных стен, мерзких преступников и жестоких надзирателей».

«Второе – расследование маньяка Потрошителя. Он убивал девушек по всему городу. Мне пришлось шаг за шагом идти по следу, пока я не поймала