Черный Маг Императора 19 - Александр Герда

подъехали к нашему дому, родители наперебой делились друг с другом впечатлением от беседы с Нарышкиными и были так увлечены ею, что отец не сразу заметил приготовленный для него подарок. Даже когда заметил, не сразу понял, к чему здесь этот автомобиль.

— Пора переезжать в другой район, — возмущенно сказал он, глядя на огромную черную машину. — Совсем беда с парковками. Уже возле нашего дома начали машины бросать. Надо ему под дворником записку оставить, что в следующий раз колесо проколю.

Когда мы подошли чуть ближе, то выяснилось, что отец был не первым, кому пришла идея оставить на этом автомобиле записку. Под правым дворником уже торчал какой-то конверт с золоченным узором и гербом Нарышкиных.

— Что это, дорогая? — спросил отец, удивленно вытаскивая конверт из-под дворника. — Здесь написано, что письмо для меня.

— Вот и читай, чего время тянешь? — сказал я и поежился. — Холодно на улице, между прочим.

Отец распечатал конверт, вытащил из него лист бумаги и быстро пробежался по нему глазами. Затем удивленно посмотрел на маму и прочитал письмо еще раз.

— Аня, Нарышкины нам новую машину подарили… — растерянно сказал он.

Мама подошла к нему поближе, обняла и поцеловала в щеку.

— Вот и правильно сделали, что подарили. Ты свое корыто пока поменяешь, рак на горе свистнет. Звони князю.

— Корыто… На нем еще мои внуки ездить будут… — сказал отец, пряча письмо обратно в конверт. — Вот это да… Надо же…

— Теперь у вас с дедом одинаковые, — сказал я и протянул ему ключи от машины, которые мне совсем недавно передал Лешка. — Мама правильно говорит, тебе уже давно пора пересесть на что-то солиднее твоей любимицы.

Уговорить отца зайти в дом оказалось целой проблемой. Он расхаживал вокруг машины и обсуждал с дедом всякие технические моменты, от которых мы с мамой мгновенно заскучали. В конце концов она добилась от него, чтобы он взялся за телефон и начал звонить Лешкиному отцу, и как только это случилось, мы с ней пошли в дом.

Обычно сумасшедшими называют дни, которые предшествуют Новогодним праздникам, но в моем случае все было не так. Первый день Нового года у меня тоже выдался просто безумным и точно так же начался второй.

С самого утра в доме царила невиданная суета подготовки к балу. Больше всех переживала мама, которая волновалась и за себя, и за меня. Мы с ней единственные, у кого не было подходящего наряда.

Первым делом она решила позаботиться обо мне, но я сказал, что это совершенно ни к чему. Вдвоем с Нарышкиным мы прекрасно справимся, так что ей можно смело отправляться по магазинам.

Узнав, что Лешка будет сопровождать меня в таком важном деле, она мгновенно успокоилась. Само собой, княжич в этих нюансах разбирался просто отлично. Возможно, даже лучше ее самой.

Больше всего повезло деду с отцом. В отличие от нас, у них никаких хлопот с нарядами не было. Подходящая одежда у них была, так что вместо магазинов они занялись подарком отца, на котором вдвоем и укатили. Как сказал отец: «Нужно провести полевые испытания».

Новый магазин от «Торгового Дома Савенко», в который привел меня Нарышкин, очень сильно отличался от своего Белозерского брата. Начнем с того, что в этот можно было попасть лишь по особой золотой карте, а для всех остальных вход сюда был закрыт.

Причем принадлежность к дворянскому сословию еще не означает, что тебе так просто ее выдадут. Даже титул не гарантирует обязательного получения такой карты.

Об этом мне рассказал Лешка после того, как забрал меня, и мы поехали в магазин. У меня такой карты не было, зато у него была. Причем Савенко сами прислали их Нарышкиным.

— А меня туда пропустят, если все так сложно? — спросил я у него. Как-то не хотелось приехать в магазин и узнать, что ты не достоин оказаться внутри. Только время зря терять…

— Со мной пропустят, — ответил он и пренебрежительно махнул рукой. — Не волнуйся, Макс, тебе тоже пришлют. Наступит момент, что тебе их пачками присылать будут. Раньше я такие карточки в коробку из-под приставки складывал, а потом стал просто выбрасывать. Большая часть из них просто бесполезный хлам.

— Я вообще не понимаю, зачем они нужны, — сказал я. — Как будто других магазинов мало.

— Нужны, Макс, — сказал Лешка и поправил волосы. — Все эти мелкие условности и детали, по сути, работают как четкий сигнал: свой — чужой. Например, взять магазин, в который мы с тобой едем. Кто-то имеет право попасть в него, а кто-то нет.

— Такое ощущение, что это важно… — пожал я плечами. — Какая разница, кто в него может попасть, а кто нет? Я думаю, торговцам главное, чтобы клиенты побогаче были, а все остальное — ерунда.

— Ну не скажи. Не всегда большие деньги равняются пропуску. Есть такие места, куда не попадешь будь ты хоть трижды миллионер, — ответил Нарышкин. — Положение гораздо важнее, поверь. Иногда тебя будут избегать даже из-за твоих друзей. Вроде бы какое это отношение имеет лично к тебе? А между тем, иногда это важнее любых миллионов на счету.

Пока я размышлял над Лешкиными словами, наш автомобиль остановился возле красивого двухэтажного здания, на фасаде которого красовалась надпись: «Торговый Дом Савенко».

Никакой карточки княжич никому не показывал. Едва мы подошли к двери, как она широко распахнулась и нас встретил человек, с такой широкой улыбкой на лице, как будто бы были его близкими родственниками.

— Господа, прошу вас! — пригласил он нас, отойдя в сторону. — Рад вас видеть в нашем новом магазине, Алексей Николаевич. Ваш друг…

— Максим Александрович Темников, — помог ему Лешка. В отличие от Белозерского магазина, меня здесь почему-то сразу не узнали.

— Вот как? Наслышан, как же… Прошу вас, господа, прошу… — порхал вокруг нас улыбающийся человек и на подмогу к нему мчались еще двое. — Смею предположить, вы готовитесь к сегодняшнему Императорскому балу?

— Точно, — кивнул Нарышкин, снимая свою шубу. — Нам нужно что-то такое, в чем мой друг будет неотразим. Какой-нибудь отличный фрак и все, что к нему полагается.

— Я все понял. Сейчас сделаем в лучшем виде, — пообещал сотрудник. — Прошу за мной, молодой человек.

К тому моменту, когда мы подошли к лестнице, ведущей на второй этаж, возле нас