Красавчик. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин

Мой моржеподобный сосед уселся напротив меня, сунул руку в спрятанную под сидением сумку. Поставил на стол маленькую «карманную» шахматную доску, расставил на ней крохотные фигурки. Он отметил, что у меня крепкое телосложение – я признался, что с детства занимался самбо. Сосед похвалил меня и продолжил начатый ещё на перроне монолог о вольной борьбе. Я слушал его вполуха, посматривал на разложенные на «третьих» полках купе чемоданы и сумки.

Следом за проводницей я прогулялся до туалета. Избавился там от лишней жидкости, полюбовался на мелькавшие в дыре унитаза шпалы. Мыла около раковины я не обнаружил (ни обычного, ни жидкого). Сполоснул руки, умылся. Протёр лицо полотенцем и посмотрел в зеркало – полюбовался на своё отражение. Тёмно-русые волосы, карие чуть зауженные глаза, прямой нос. Широкие скулы, ровные белые зубы и гладкая загорелая кожа с уже заметной на щеках и на подбородке щетиной.

Я сам себе улыбнулся и пробормотал:

– Сергей Юрьевич Красавчик. М-да. Дурацкая у меня теперь фамилия.

Глава 5

Десятичасовой сон хорошо прочистил мне мозг. Теперь я легко выстраивал мысли в логические цепочки. Вот только понимания происходящего не прибавилось. Я так и не вспомнил, видел ли ночью за окнами поезда «магический» серебристый туман, через который переместились в девяносто второй год школьники из Ленинграда. Однако и лапшу быстрого приготовления ни на одном из столов вагона я сегодня так и не заметил. Мой сосед по вагону вполне связно болтал на темы актуальные для советских времён – своими речами он ни разу не нарушил царившую в вагоне доперестроечную атмосферу.

Я видел, как соседки по купе подсчитывали мелочь для оплаты за чай – выкладывали из кошельков на стол старые советские монеты. Слышал, как в соседнем купе мужчины обсуждали состоявшийся двенадцатого июля на Центральном стадионе имени Ленина футбольный матч между столичным «Торпедо» и ЦСКА. Все они болели за армейцев – поэтому говорили о матче безрадостно: ЦСКА проиграл со счётом один-ноль. Упомянули мужчины и о «вчерашнем» матче между столичными футбольными командами «Спартак» и «Динамо». Пришли к выводу, что спартаковцы соперников «раскатали, как маленьких».

Первые четыре партии в шахматы я проиграл – моржеподобный сосед сиял от счастья, будто победил на чемпионате мира. Но к пятой партии я всё же опомнился и свёл её к ничьей. Во время очередной остановки я вновь прогулялся на улице вдоль вагона и заметил: в футболке с найковским логотипом, в джинсах и в белых кроссовках я среди толпившихся на перроне людей выглядел, как иностранец. Пассажиры поезда на меня посматривали с любопытством. Мужчины завистливо рассматривали мою одежду. Женщины разглядывали меня всего: от носов кроссовок до прикрытого чёлкой лба; кокетливо улыбались.

В шахматных баталиях я участвовал до самого вечера. Они прерывались лишь перекурами моего соперника, перерывами на обед и на ужин. Побеждал я теперь чаще, чем проигрывал – это явно расстроило моего оппонента. Наш чемпионат завершился, когда число моих побед сравнялось с количеством поражений. Я пожал моржеподобному соседу руку, поблагодарил его за игру. Прошагавшая мимо нас проводница сообщила, что поезд через час прибудет в Первомайск. Весь этот час я выслушивал рассказ соседа о прошедшем в «прошлом» году чемпионате мира по шахматам, где «Спасский прервал шестилетнее господство Петросяна».

На железнодорожной станции города Первомайск поезд остановился, когда за его окнами уже стемнело. Я попрощался с соседями по вагону, пожелал им счастливого пути. Набросил на плечо лямку рюкзака и побрёл к выходу из вагона – следом за шагавшими на перекур пассажирами. Я спустился на перрон, улыбнулся проводнице. Поблагодарил её за гостеприимство – та расставалась со мной будто бы с сожалением. Я отошёл от вагона, огляделся. На перроне уже светили фонари, пахло свежим сеном. Я заметил, что компания из шести человек, знакомая мне по фотографии Сергея Петровича Порошина, вереницей зашагала к вокзалу.

«Только пообещай мне одно, Серёга: что мои родители не разведутся из-за той истории с тётей Валей», – вспомнил я напутственные слова Порошина. Я посмотрел на спину пятилетнего паренька, чуть склонившегося под тяжестью сумки. Он шагал к железнодорожному вокзалу следом за своим отцом (который тащил в каждой руке по чемодану и здоровенный рюкзак, соседствовавший на его спине с гитарой). Я подумал о том, что этот щуплый мальчонка мало походил на Сергея Петровича Порошина, бывшего десантника, ветерана войны в Афганистане, с которым мы три года вместе работали в московском ночном клубе.

Я бросил на поезд прощальный взгляд и поспешил к вокзалу.

* * *

Маршрут до первомайского автовокзала Порошин объяснил мне словами: «Просто иди за моим батей». Я воспользовался советом Сергея Петровича. Неспешно брёл позади гружёного вещами Петра Порошина (так я мысленно называл шагавшего в компании двух детей и трёх женщин черноволосого мужчину). Посматривал по сторонам – любовался пейзажем провинциального городишки (своей показной невзрачностью он будто бы доказывал мне, что «за МКАДом жизни нет»). Вдыхал пропитанный пылью и выхлопными газами воздух. Рассматривал Петра Порошина и его спутников «со спины».

Особое внимание я сейчас уделил женщинам: Ольге Порошиной, Рите и Валентине. В поезде я всё же извлёк из рюкзака полученное от Сергея Петровича фото – убедился, что в компании с Петром Порошиным ехали те самые дамочки, с которыми меня заочно познакомил бывший коллега по работе. Я невольно сравнил сейчас фигуры трёх женщин. Пришёл к выводу, что моим идеалам красоты больше соответствовала «та самая» Валентина (тётя Валя, как называл её Сергей Петрович). Ольгу и Риту я тоже признал симпатичными. Но присудил им меньше баллов на воображаемом конкурсе красоты.

Сергей Петрович мне (вчера?) рассказал, что его родители часто путешествовали на юг через Первомайск. Вот только обычно они ехали в небольшой посёлок на берегу Чёрного моря – в Садовск (там снимали комнату в частном доме). Но в семидесятом году они «достали» путёвки в профилакторий «Аврора» (что находился в трёх десятках километров от Садовска) – туда Порошины поехали в первый и в последний раз. До Садовска и до пансионата они добирались на междугороднем автобусе. Тот выезжал с автовокзала поздно вечером и прибывал на конечную остановку рано утром, ещё до начала «дневного пекла».

Следом за Петром Порошиным я пешком добрался до автовокзала. В здание вокзала Порошин со спутниками не пошли. А вот я прогулялся туда в поисках билетной кассы. Кассу нашёл: закрытой. Сидевшие неподалёку от неё женщины мне пояснили, что билет на автобус я приобрету в автобусе у кондуктора.