Шелковый рай - Виктория Серебрянская

зал. В передних рядах сидели Али со своим старшим мужем и Мирайя с каким-то мужчиной. Я с удивлением поняла, что впервые вижу безопасницу не только в платье, но и со спутником. Обычно ее сопровождали лишь служащие департамента. Левее Мирайи сидела толстуха Лежиная. За прошедший с момента нашего знакомства год она, кажется, раздобрела еще больше. Я только недавно узнала, что именно ей я обязана тем, что все еще жива. Что меня не убили Дора и ее ненормальный сынок только благодаря тому, что очнувшаяся от обморока Лежиная подняла тревогу и по комму сообщила Мирайе, что происходит перед зданием Совета.

Кстати, Дора, как и обещала Мирайя, была отправлена на рудники. По приговору суда она обязана была отработать на благо планеты двадцать лет. Но все прекрасно понимали, что ей столько не протянуть. Даже самые крепкие мужики выживали в тех условиях не более десяти-двенадцати лет. А уж вольнонаемные заключали контракты максимум на пять лет. Так что для Доры это был фактически смертный приговор.

Ее сыну «повезло», если так можно сказать, чуть больше. Он стал любимой игрушкой толстухи Лежинаи. Я его как-то видела издалека: почти полностью обнаженный, если не считать прихотливой узкой полоски ткани вместо трусов, в ошейнике и с поводком. Ни дать, ни взять, любимый песик. Не хватало только намордника для полноты картины. Лежиная держала свое слово. Уверена, Дину от этой паучихи не вырваться. Вот только жалости во мне ни к нему, ни к его матери не было. Слишком сильно эта семейка, включая покойного дядюшку Джеймса, причинила мне горя и бед. Смерть отца и его брата с семьей точно была на совести Джеймса. Мне самой пришлось горя хлебнуть из-за происков Дина. А брат Филипп, пусть и не по их вине, но сгинул в ледяной тьме космоса. Я до сих пор жду о нем хоть каких-то вестей, стараюсь убедить себя в том, что братишка жив, просто не имеет возможности прислать весточку. Но в глубине души понимаю, что Фила мне больше никогда не увидеть.

В наушнике раздалась команда звукорежиссера, вырывая меня из горьких воспоминаний:

— Начали. Энжелин, говорите!

И я заговорила:

— Приветствую всех на открытие межпланетного показа новой линейки модного белья из эренсийского шелка «Рассвет в раю»! — Я умолкла, пережидая овации. — Знаю, что вы все с нетерпением ждали этого события. Пусть и по разным причинам. И вот оно почти настало… А пока утекают последние секунды перед показом, — я не видела, но знала, что в этот момент на стене за моей спиной огнем загорелся обратный отсчет, — я хочу сказать спасибо своим мужьям. Без них этого события не было бы. Потому что мой первый супруг Маркиаль придумал и нарисовал львиную долю того, что вы сегодня увидите. Согласитесь, никто лучше мужчины не сможет создать роскошное белье, чтобы женщина чувствовала себя в нем неотразимой. Шикарной. Желанной. Единственный. Любимой. — Я поманила Марка из-за кулис. И, дождавшись, когда он подойдет, крепко поцеловала смущенного блондина. Плевать! Пусть все смотрят! Пусть мне завидуют! Дочка в животе энергично брыкнулась, словно подтверждая правильность моего решения. — Мой второй супруг Кристиан терпеливо обеспечивал нам с Марком комфорт и всячески помогал. — Я поманила к себе Тиана. — Без его чуткой заботы мы с Марком просто бы не дожили до сегодняшнего дня, померев либо с голоду, либо от усталости! — В зале раздался дружный смех. — Этот показ я посвящаю семье. Не только своей. Всем семьям в мире. Пусть в них царит согласие и любовь! А роскошное белье от «Шелкового рая» вам в этом поможет!

Конец