Весь Пол Андерсон в одном томе - Пол Андерсон

class="p1">Однако затушить горящую тряпку — пустое дело для крылатых существ, имеющих пару ведер и неограниченное количество воды. На протяжении всей этой стадии сражения лишь один ланнахский корабль полностью лишился мачт, после чего команда попросту его бросила и распределилась по другим судам. Кроме мачт и парусов гореть было попросту нечему, не считая, конечно, живого тела, но оно на войне ценится меньше всего.

Несколько лодок попытались взять один из кораблей на абордаж; оказавшись, несмотря на объединенные усилия, в меньшинстве, дракхонские воины дорого заплатили за свою безрассудную смелость. А тем временем армия Тролвена, имевшая в воздухе абсолютное господство, пикировала, стреляла, рубила.

Отчаянная атака почти не задержала ланнахов, каноэ были потоплены, разбиты, подожжены, а немногие, оставшиеся целыми — рассеяны непотопляемым противником.

Находясь во главе эскадры, «Рийштаффелъ» пробил строй дракхонов почти беспрепятственно; немногое оказанное ему сопротивление было отражено дальнобойным оружием — катапультами и баллистами, стрелами и зажигательными бомбами. Море за кормой горело и дымилось, где-то впереди находился основной противник — огромные плоты.

Завидев на горизонте вымпелы и паруса, драконоподобная команда Уэйса дружно затянула победную песню Стаи.

— А не рано ли? — крикнул он, пытаясь перекрыть хриплый вой ланнахов.

— Пусть повеселятся, пока могут, — негромко сказал стоявший рядом ван Рийн. — Ведь очень многие из них вскоре отправятся к рыбам, nie?

— Думаю… — перед глазами Уэйса встали картины недавней битвы, и он торопливо, почти испуганно сменил тему. — Мне нравится мелодия, а вам? Похоже на старые американские народные песни. Ну, скажем, на Джона Генри.

— Народные песни — самое то, если сидишь в столице и корчишь из себя народ, — презрительно фыркнул ван Рийн. — Я уж как-нибудь ограничусь Моцартом.

Некоторое время торговец смотрел на бегущую за бортом воду, а когда заговорил снова, в его голосе появились совершенно неожиданные тоскливые нотки.

— Я всегда надеялся, что сумею когда-нибудь понять Баха, старину Иоганна Себастьяна, который говорил с Богом на языке математики. Только этой старой тупой башке не хватает мозгов. Так что теперь я прошу только о возможности хоть еще один раз послушать Eine Kleine Nachtmusik.

Со стороны плотов, взбивавших воду паучьими лапками весел, донесся грозный рев. Оставив попытку уклониться, Флот медленно и тяжеловесно перестраивался в боевой порядок.

Нетерпеливым взмахом руки ван Рийн подозвал свистуна.

— Быстро! Сбегай наверх и скажи этому чокнутому Тролвену, чтобы отстал от лодок и занялся плотами. Чтоб никакого им продыху, а главное — не давайте гонцам шнырять между капитанами, пусть-ка попробуют скоординироваться без связи!

Глядя вслед умчавшемуся мальчишке, торговец подергал свою бородку, почти затерявшуюся уже в колючей, слипшейся от грязи щетине.

— Пуп Господень! — взревел он. — Ну почему я должен думать за всех? Святой Никола Угодник, ниспошли мне офицера с хотя бы одной извилиной в башке, и я выстрою тебе собор на Марсе! Ты меня слышишь?

— У Тролвена самый разгар схватки, — заступился за командора Уэйс. — Он не может думать обо всем сразу.

— Может, и не может, — уже тише проворчал ван Рийн. — Может, я вообще единственный в Галактике, кто никогда не ошибается.

Долго убеждать Тролвена не пришлось, прошло несколько минут, и плоты противника — подошедшие уже до ужаса близко — захлестнул серый смерч. Словно выпущенные из ада дьяволы, ланнахи убивали дракхонов, чтобы тут же самим пасть под ударами противника; небо и море слились в один кровавый хаос. Уэйс подумал, что в этом водовороте смерти приближение его кораблей может пройти почти незамеченным.

— Не сумели! — крикнул он, колотя кулаком ледяной борт. — Как Бог свят, они не сумели организоваться!

На боку приземлившегося рядом свистуна виднелась ужасная ссадина.

— Вон там… Герольд Толк говорит… — с каждым словом из его рта вылетал сгусток крови. — Пустое место… разрезать Флот… — Тоненькое тело судорожно изогнулось назад, а затем мягко опустилось на палубу и замерло. Подняв мальчика на руки, Уэйс услышал, как в пробитых сломанными ребрами легких булькает кровь.

— Мама, мама, — прошептал, задыхаясь, свистун. — Это он топором. Мамочка, сделай, чтобы не больно.

Через несколько секунд он умер.

Залпом цветистых ругательств ван Рийн заставил рулевого развернуть корабль — всего на несколько градусов, на большее неуклюжее сооружение просто не было способно, однако хватило и этого. В совсем уже приблизившейся цепи вражеских плотов зиял разрыв; яростная атака Тролвена мешала его сомкнуть. Покрытая красными, на глазах расплывающимися пятнами, усеянная выпущенными из ослабевших рук луками и Копьями, широкая полоса воды прямо, как стрела, указывала На адмиральскую плавучую крепость.

— Сюда! — заорал ван Рийн. — Глуши их! Ешь их с потрохами!

Выпущенный из катапульты дротик с визгом перелетел через фальшборт, вспорол рукав торговца и выбил из палубы сноп ледяных осколков. На «Рийштаффель» обрушились три потока жидкого пламени.

Огненные пальцы зашарили по палубе; ярко вспыхнул и упал не успевший увернуться воин, затем настала очередь парусов. На этот раз тушить не было смысла — вслед за парусами огромным факелом вспыхнула обильно политая маслом мачта.

Оставив в покое рулевого, ван Рийн бросился вдоль оплавленной огнем палубы, поскользнулся, проехал на широком своем заду до самого фальшборта и кое-как поднялся на ноги, громко проклиная все сущее. Прихрамывая, он доковылял до штирборта и несколько раз ударил топором по неподатливым вантам.

— Сюда! — громкий крик торговца перекрыл шум битвы. — Быстро! Да помогите же мне, что вы, как неживые! Быстрее, у вас что, мозги протухли? Быстрее, пока мы не проплыли мимо!

Уэйс, командовавший расчетом баллисты, закидывавшей камнями соседний плот, плохо понимал происходящее. Ланнахи оказались сообразительнее, они столпились вокруг ван Рийна и начали яростно рубить толстые канаты. Сам же торговец бросился к штабелю зажигательных бомб, схватил одну из них и с размаху расшиб об основание горящей мачты.

Когда лед подтаял, мачта покачнулась; еще несколько ударов каменными топорами, ванты лопнули, и она упала налево, прямо на соседний плот. Взметнулся фонтан искр, вспыхнул такелаж, быстро распространявшееся пламя не давало дракхонам сбросить страшный предмет за борт; вскоре занялись и толстые брусья палубы. Когда «Рийштаффель» миновал вражеский корабль, тот превратился уже в огромный костер.

Инерция и случайные течения заносили почти неуправляемую теперь ледяную глыбу все дальше и дальше в глубь окончательно растерявшегося Флота. В прорыв, героически расширенный ван Рийном, двинулась и остальная эскадра ланнахов. Плавучие чудовища поливали друг друга струями огня, однако лед, в отличие от дерева, не горит.

По палубе, окутанной дымом, осыпанной стрелами и дротиками, усеянной телами убитых и раненых крылатых людей — но все еще полной мстительного порыва, — Уэйс подошел к ближайшей катапульте. Ее команда готовила бомбы, чтобы поджечь очередной плот, когда тот окажется