Хроники отряда Кси. Противостояние. - Елена Долгова

– Но тело-то цело? Что там еще?

– Только Сирма и разные бабы. Я не видела офицеров-терран.

– То есть, ничего важного?

– Думаешь, я плохо старалась?!

– Конечно, ты очень старалась, мой цветочек. Но если парень не шпион, тащить его на Сирму не стоит...

Пока эти двое препирались, Эс-маро успел отстегнуть ремни.

– Пошли, белобрысый, закрою тебя тут неподалеку, – сказал охранник с откровенным разочарованием.

Глава 32. Спираль раскручивается

Земля, Приамурье и другие места

Варп-челнок «Алконоста» приземлился на космодроме «Восточный» в ночной час поздней осени. Мела поземка, посадочное поле припорошило первым снегом. Русанов выбрался на бетонное покрытие, посторонился, давая дорогу сервисным ботам, и подставил морозному ветру лицо. «Здравствуй, Родина».

-- Приятного времени суток. На связи диспетчер пограничного контроля. Вашего рейса нет в расписании. Пожалуйста, сядьте в транспортную капсулу, она отвезет вас к терминалу проверки.

Ругнувшись, Русанов забрался в «капсулу», то есть, в небольшую машину с автопилотом. Терминал проверки находился в ангаре, диспетчером оказался покрашенный в цвета Космофлота робот-искин, которому вежливости ради, придали антропоморфную форму.

-- Фамилия, имя, отчество, гражданство, должность, цель визита на Землю.

-- Русанов Сергей Александрович, гражданин России, капитан первого ранга Космофлота, находился в экспедиции, вернулся на Землю в связи с чрезвычайными личными обстоятельствам.

-- Спасибо, капитан, биометрия подтверждена. Вы действительно капитан фрегата «Алконост-2», но записей о личных обстоятельствах в репозитории нет.

-- Ну-ну. Это разве проблема?

-- Не проблема. Личное это личное. Вы имеете полное право находиться на Земле. Дела с Космофлотом улаживайте сами.

Искин замолчал, возможно, обиделся, а Русанов, закинув на плечо рюкзак, прошагал на парковку флайеров.

«Надо связаться с племянниками, ободрить, но лучше утром. Да и дома ли они? Леле четырнадцать, Кате десять, Паше семь, Мите всего три года. Забрали, скорее все, в центр опеки».

Русанов забрался в кабину машины, бросил рюкзак на пассажирское сиденье.

-- Готов принять команду, -- бодро сообщил автопилот.

-- Запуск двигателей, расчет курса на Кольцово-Нова. Управление взлетом беру на себя.

-- Готово.

Вскоре флайер пошел вверх. Только что близкая земля вдруг стала подобием макета — снег, крошечные здания, игрушечные деревья. Вскоре, скрытые слоем облаков, исчезли и они. Русанов оказался наедине с небом, поднял машину на границу стратосферы и перевел в крейсерский режим. «Три часа — и я на месте, -- подумал он. — Да, на месте, но что потом? Эх, Нинуся, сеструха, как же так… Я же в гости приехать хотел, Лельку взять на «Алконост», а зять мой… Миша-Миша, ты же мужик рассудительный был, кой черт тебя понес на плато Путорана. Почему не подумал, почему Ниночку не остановил? Да и что там за плато такое… Не помню уже, все забыл.

-- Автопилот, прими управление на себя.

Капитан ощутил голод (он забыл, когда ел в последний раз), вытащил из рюкзака сухпаёк Флота, вскрыл упаковку. Вода мгновенно перешла из сухого состояния в жидкое, залила смесь и через пару секунд закипела. Получившееся варево чем-то походило на гуляш, а чем-то -- на суп. Русанов хлебал его походной ложкой, краем глаза наблюдая за приборами, и не ощущал вкуса.

-- Вы бы поспали, -- участливо посоветовал искин-автопилот. — я вместо вас порулю.

-- Спасибо, не надо.

-- Мой детектор состояния клиента показывает дефицит сна.

-- Спасибо, я потерплю. Да и не спится мне, приятель.

-- Ну, как хотите, -- ответил искин, вроде бы даже с укоризной.

Русанов доел паек, сунул упаковку в утилизатор и откинулся в кресле пилота. …

Уснул он сам, не зная, как, а проснулся от легкого толчка в момент приземления.

-- Полет завершен, -- сообщил услужливый автопилот. — Адрес ваших родственников в Кольцово-Нова я взял из репозитория. Температура за бортом — минус два градуса. Надеюсь, путешествие оказалось приятным. Отзывы и предложения оставляйте в системе Восток-Запад транзит.

* * *

Русанов выбрался на грунт. Рассвет только-только начинался над городом. Посадочную площадку для флайеров тонкой пеленой запорошил снег — он еще не растаял от выключенного на ночь подогрева. Фамильный кедр, посаженный при рождении Нины, давно вымахал в полноценное дерево. «Наверное, хорошие шишки дает, вкусные», -- отрешенно подумал Русанов. Газон еще не засох. Синел теплый бассейн под куполом , бот-садовник укрывал на зиму розы. Садовая скульптура, мраморная модель «Алконоста», казалось, застыла на взлете.

Капитан прошел по вымощенной дорожке, остановился у прозрачной стены дома, затененной на ночь изнутри. Сыграв аккорд в мажоре, искин-привратник отворил дверь.

Русанов перешагнул порог смутился — ботинки оставляли на полу мокрые следы. В холле и гостиной было тихо, дом казался пустым, камин (настоящий, не голографический) угас, но сладкий привкус горячего дерева еще витал