Великая Река: Долгое лето - Токацин

не мрачными и не жуткими. Были там и яркие цериты-светильники приятного рыжеватого цвета, и толстые ковры из крашеного мелнока, и настоящие кресла из тёмного дерева, украшенные резьбой – прямо как в Замке Астанена! Стол тоже был – правда, низенький, едва по колено Фриссу, поэтому Речник уселся на пол, когда принесли ужин.

- Бездна! А я надеялся в доме ак-Тиэну поесть рыбы… - вздохнул Фрисс, заглянув в тарелку. Нецис неопределённо хмыкнул и отодвинул закрытый кубок с кайцаном подальше от края стола. Хесский кот, примерявшийся к кубку, обиженно фыркнул и ушёл в угол. Фрисс протянул было руку к сосуду, подумал и отставил его – Речнику нужен был здравый рассудок в этом тёмном месте.

- Не поставить ли охранные чары на дверь… - задумался Фрисс, посмотрев на деревянные створки и такие же надёжные ставни на окнах. Он уже знал, что открываются они легко и бесшумно.

«Я уже поставил, Фрисс. Не беспокойся,» - ответил ему мысленный голос Нециса. Гелин, по привычке ставший нетопырём, шевельнул крылом на потолке.

«Тебе тоже мерещится неладное?» - неслышно спросил Речник.

«Я от природы недоверчив, Фрисс,» - взгляд прозрачных глаз Некроманта не выражал ничего.

- Интересно, кто тут главный теперь, после смерти властителя Нгас’кана? – вслух спросил Речник. – Все дела, как я понял, ведёт Ратханканар. Он стал наместником?

- Он не ак-Тиэну, - пожал плечами Нецис. – Из того, что я слышал, можно заключить, что править будет Нгат’тарка. Он – брат Нгас’кана, маг и землевладелец. Я пересекался с ним как-то, когда искал путь к меанским курганам. Думаю, ты увидишь его завтра у погребальной ладьи.

- Ладья? Меа сжигают тела в лодках? – удивился Фрисс. – Откуда здесь такой обычай? Тут ни реки, ни моря…

- Это старый обряд, часть поклонения Кетту, - ответил Некромант. – Меа всегда его уважали. Не знаю, что будет утром, Фрисс, но сейчас вам с Алсагом лучше поспать. За нами придут на рассвете…

…На крыше дома ак-Тиэну их ждал Изумрудный Дракон, большой, молчаливый и спокойный. Траурные ленты свисали с его упряжи, сильно похожей на лёгкую броню. Безмолвная охрана из Всадников Цу следовала за чужаками повсюду, даже на спину дракона они сели рядом. Алсаг прошептал, прячась за Речника, что в драконьих когтях никуда не полетит, но его без споров посадили в седло, обвязав вокруг туловища ремнями.

«Смотри, Фрисс, вон там, внизу – погребальная ладья,» - ледяная рука легла на запястье Речника. «И Ратханканар там же…»

Внизу, огромные и грозные даже с такой высоты, быстро ползли двое Хальконов, выгибая волнами каменные тела, и на их гребнях покачивалась резная лодка. Третий Халькон полз поодаль, освобождая место для Всадников Цу и Хээ-нор Хеноо – они ехали рядом на куманах и анкехьо, сопровождая повозку с дровами. Дракон взревел, Хальконы ответили ему, и он замедлил полёт, чтобы не обгонять их.

«Его прикрыли красивым покрывалом,» - Фрисс заглянул в лодку, встретился взглядом с мертвецом – отчего-то ему не закрыли глаза – и подался назад. «А он совсем седой. Сколько веков ему было?»

«Больше пяти, но меньше шести,» - ответил, задумавшись на мгновение, Нецис. «Посмотри на дальнего ящера. Там едет Нгат’тарка – вот он, в сером плаще…»

Фрисс хотел посмотреть на нового властителя Тиэну, но отвлёкся на жителей – миньцы и иприлоры из ближнего посёлка вышли на дорогу и выстроились вдоль неё с серыми полотнищами из тростниковых листьев. Ратханканар выбрался с обочины и встал во главе колонны, чтобы благословить жителей – так понял Речник по его жестам. А потом Фрисс услышал гул, похожий на жужжание разъярённого роя, и увидел в небе огромный огненный шар.

Дракон отлетел в сторону, пропуская странный предмет. Шар был больше него, дракон с хвостом и крыльями поместился бы в нём. Он летел неровно, раскачиваясь в воздухе, и Фрисс увидел огненные сгустки, вылетающие из него и снова в нём скрывающиеся. Что-то вроде красно-жёлтых змей, окутанных пламенем, или мохнатых…

- Да’анчи!

Дракон, словно только и ждал вопля Речника, плюнул огнём в рой. Тот беззвучно распался на шесть огненных сгустков, и пять из них метеорами понеслись к земле, к толпе людей и тому, что охраняли Хальконы, а шестой, на лету рассыпаясь и извергая из себя потоки личинок, помчался к дракону.

- Тирикка! – трескучая молния разорвала небо, извивающийся в воздухе огненный поток дрогнул, потеряв несколько сгустков, дракон распахнул крылья и встал на дыбы, принимая удар на себя, в лицо Речнику дохнуло жаром.

- Фрисс, держи Алсага! – Нецис пребольно ткнул Речника локтем в бок и спрыгнул с драконьей спины, на лету превращаясь в нетопыря. Хесский кот взвыл – ремни, на которых он повис, чуть не поломали ему рёбра. Он пытался уцепиться за седло, но когти скользили по драконьей чешуе. Речник упёрся в спину Алсага, прижимая его к седлу. Самому Фриссу тоже было невесело болтаться вниз головой, и он старался на землю не смотреть – пока не услышал испуганные крики, стоны и рёв пламени.

- Ал-лийн! – заорал он. Шлем свалился с головы и улетел куда-то вниз, рёв пламени сменился шипением пара, снизу донеслись проклятия на ломаном Вейронке. Дракон вновь перевернулся брюхом вниз, чуть не сбросив с себя всех седоков, выписал в воздухе круг и камнем пошёл к земле. В воздухе висело облако зловонного пепла и зеленоватых искр, Фрисс закрыл лицо рукавом, отчаянно кашляя и чихая.

Снизу ударило холодным ветром, запах тухлятины стал почти невыносимым. Огненные сгустки пронеслись навстречу дракону, в панике удирая к облакам. Фрисс метнул следом пучок трескучих искр, но промахнулся. Дракон сел, передёрнувшись всем телом, с громким шелестом сложил крылья, и Речник наконец увидел, что было на земле.

Халькон свился клубком вокруг погребальной ладьи, присыпанной пеплом и дохлыми да’анчи, ещё двое лежали поодаль, поправляя друг на друге сбитые пластины брони. Жители с азартными криками бегали по окрестным полям, вылавливая что-то светящееся из злаков и оросительных канавок. Вдоль дороги бродили потрёпанные стражи Тиэну, в обгоревшей одежде, в ожогах и царапинах, и затаптывали уцелевших личинок. Меа в сером плаще – Фрисс вспомнил, что его имя «Нгат’тарка» - поднимался по кольцам Халькона к ладье, и в руках он держал обгоревшее тело одного из стражей. Ещё двое раненых лежали рядом на спине анкехьо, над ними склонился Ратханканар, и его окостеневшая рука прикасалась к их лбам. Рядом стоял Нецис с банкой свежесваренного зелья