Великая Река: Долгое лето - Токацин

эти деревья кто-то высадил рядами, и почва у их корней просто сочилась магией, а оросительных каналов тут было не меньше, чем на злаковых полях. Хвоя на земле уже слежалась в плотный ковёр, но ни веток, ни кусков коры, ни шишек Речник не увидел. Зато невдалеке от дороги он разглядел большие светлые пятна – свежие пни. Кто и каким образом смог срубить Высокий Фаман, Фрисс даже не пытался представить. Без мощной магии не обошлось!

- Та-а, это дорога на Иньин, - тихо сказал Нецис, кивнув на придорожный столбик-обелиск, увенчанный церитом и испещрённый знаками Шулани. – Лес Хетана. Тут нам лучше не сходить с дороги, местные жители не слишком дружелюбны.

- Они тоже тебя знают? – недобро сощурился Речник.

- О чём ты? – как будто удивился Некромант. – Иньин – не тот город, где я мог бы позволить себе вольности. Хотя, конечно, там интересный могильник… не тот, что на севере, а старый, южный, где хоронили Магов Камня и Металла. Много любопытного закопали там…

- Не позволяй себе вольности, Нецис, - вздохнул Фрисс и посмотрел на закрытое ветвями небо. Фаманы спрятали путников от солнца, но Речник не нашёл прохлады в их тени – тут было жарко и душно, вода, испарившаяся из каналов, невидимым, но густым туманом повисла в воздухе и никак не могла подняться к облакам и пролиться дождём. Той ночью, если Фриссу это не приснилось, где-то на юге прошла безводная гроза; дело шло к грозе и сейчас, и Речник подумывал, не вызвать ли её самому.

Иньин встретил пришельцев тучами длиннохвостых Клоа, бестолково мечущихся в небе, запахом гари и окалины, пропитавшим каждый камень, глухим неумолчным грохотом, источник которого невозможно было определить, толкотнёй повозок, нагружённых разной снедью, и недобрыми взглядами стражников. У ворот стояли земляные сиригны, Хээ-нор Хеноо и один рослый Гларрхна в великолепной стальной кольчуге. Речник старался не смотреть на него лишний раз – собственная броня сразу показалась ему жалкой.

- Здесь не базар, чужеземец, - хмуро ответил Гларрхна на осторожный вопрос Фрисса. – Ты не купишь тут иньинскую сталь.

- Я не просто путник – я посланник Короля Реки, - сказал Речник и потянулся за Грамотой. – Я хотел бы поговорить с властителем Иньина и передать ему дары.

- Мы здесь следим, чтобы в городе было тихо, - Гларрхна покосился на бирюзовые сполохи на броне Фрисса. – И я надеюсь, что не напрасно пустил вас в Иньин. Твои спутники… Тебе следует за ними приглядывать. Что до властителя Иньина… Иди к воротам Ютангана. Возможно, тебя допустят в тройную крепость, если ты тот, за кого себя выдаёшь.

Разминувшись с повозками, скрипящими под весом тюков с зерном, и чуть не наступив на Красную Саламандру, Гелин вошёл в город – в огромное, но узкое кольцо чилонковых строений между первой стеной – точнее, земляным валом, утыканным кольями и увешанным чарами – и двумя каменными крепостями, сросшимися в одну. От ворот «застенья» Фрисс уже видел чёрные башни и окованные металлом ворота «двойной крепости» - Хетана. Где-то в недрах Хетана скрывалась «тройная крепость» - загадочный и славный Ютанган, Стальной Город. Даже отсюда Фрисс чувствовал, как магия шевелится в тройном кольце стен, где-то там, у древних колдовских печей, в которых варится иньинская сталь. Об Иньине и его товаре даже навменийцы, любители похвастаться, говорили тихо и немногословно, и всё же Речник кое-что знал. Тут – лучшие на поверхности кузнецы, но то, что сделано их руками, не носит клейма и очень редко попадает к чужестранцам. Проще купить меч из алдерской стали или иприлорскую бронзу… труднее добыть разве что «холодную сталь» из недр сарматской станции.

- О чём ты думаешь, Фрисс? – взгляд Некроманта стал подозрительным. – Если о том, чтобы войти в Ютанган, то лучше помоги мне пробраться в могильник. Это проще и безопаснее!

- Почему посланник Реки не может побывать в Ютангане? – сердито глянул на него Фрисс. – Я пойду туда один и буду учтив. Может, властитель Иньина согласится торговать с Рекой…

- Ты не о торговле думаешь, Фрисс, - нахмурился маг. – Ты затеял что-то другое. О торговле сюда пришло бы говорить посольство с властителями во главе, а не одинокий воин. Скажи, что ты ищешь в Ютангане?

Фрисс наполовину вытянул меч из ножен. Клинок, когда-то окутанный негаснущим пламенем, почернел и слегка дымился. Речник провёл по лезвию травинкой – она сломалась и упала на мостовую.

- Тут лучшие кузнецы Кецани. Кто-то из них должен знать, как снять порчу с моего меча, - вздохнул Фрисс. – Даже драконий огонь ему не помог…

- Та-а… А это может сработать, - кивнул собственным мыслям Некромант. – Да, есть надежда, что тебя пропустят. Не тебя, так твой меч. Но тогда не спрашивай стражей о правителе – прямо говори, какой помощи ты ищешь… и не ходи к воротам Хетана в сумерках.

Фрисс удивлённо взглянул на мага, но сказать ничего не успел – из-под навеса, который чуть не своротил Гелин, выскочили напуганные миньцы, а с крыльца постоялого двора, к которому пристроен был навес, выглянул суровый огненный сиригн с топором наперевес. Мысленно попросив всех молчать, Речник спешился и пошёл улаживать дело.

Заселились путники ещё до заката – совсем недавно, как показалось Фриссу, а сейчас за приоткрытой дверной завесой плескался густой жаркий мрак. С севера заходила гроза, белесые сполохи сплетались за облаками, на миг выхватывая из темноты очертания близких домов, стройных гигантских хвощей в саду, Гелина, растянувшегося у крыльца, ящеров-анкехьо, сонно жующих ветви папоротника… Фрисс брал с общего блюда одну микрину за другой, валял их в кислой жиже и отправлял в рот, иногда отдавал улёгшемуся у ног Алсагу. Тут были высокие столы – кот почти поместился под одним из них, только уши торчали. Нецис уже насытился – он ел быстро – и сидел тихо, облокотившись на стол и глядя куда-то вдаль.

В зале было тесно и жарко – два каравана, один с юга, другой с севера, пришли сегодня, привезли зерно и овощи, маленькие бочонки с цакунвой и длинные тростниковые бочки с кайцаном. Торговцы ждали, пока стража пропустит их в Хетан, и в ожидании пили разбавленный кайцан и играли в кости. Фрисс прислушивался к их разговору, но ничего не понимал – миньское наречие на его слух напоминало не то птичий щебет, не то крысиный писк.