Отверженный - Виктор Сергеевич Эрленеков

не была просто серая коробка, можно было выбрать отделку стен, и вариант окон и дверей, а не просто пластиковые конструкции. В данном случае была выбрана опция каменного дома, построенного из тёсаных камней и окнами эпохи ренессанса. Видимо у бывшего хозяина был пунктик по этому поводу. А высота потолка вполне подходила разумному моей, да и его комплекции.

После того, как мы разобрались с ангаром, а на это потребовалось всего пара дней, и то из-за того, что мы никак не могли синхронизироваться и разобраться что и к чему, мы начали вываливать содержимое ящиков в новое строение. Часть груза сразу находила себе владельца. Пришедший в себя Жора, а его тоже изрядно пожевали, собрал в кучу все подносы, вилки, ложки и прочую утварь из столовой и наложил строжайшее вето на растаскивание по норам этой драгоценности, поэтому вываливая на пол ангара «драгоценные» кубки, тарелки, опять таки ложки, вилки, ножи – мы быстро находили им хозяев, так как в доме у разумного тоже какие-то приборы быть должны. В этот раз Жора не возражал, так как посчитал золотую утварь слишком тяжёлой и непрактичной для его заведения. А воинам и ремесленникам «подарок» из рук самого Тана пришёлся по вкусу. Правда Жоре я тоже передал одну вещь – здоровенный чемпионский кубок, богато украшенный не огранёнными камнями. Работа скорее всего до Христовой эпохи, если сравнивать с Землёй. Будет теперь в чём преподнести чарку своему командиру.

Оружие разобрали ремесленники. Здесь были всевозможные мечи, кинжалы, палицы и даже луки с арбалетами, поэтому можно было использовать их как пример при создании чего-то своего, а вариантов отделки хватило бы на целый курс по изучению оружейного ювелирного искусства, правда в нашем случае это не имело ни какого значения, а вот тонкости производства холодного оружия можно было понять досконально. Были тут и более продвинутые образцы, выполненные из титана и других экзотических материалов.

Отдельно стоит отметить украшения – всякие кольца, серьги, ожерелья и тому подобное. Этим побрякушкам в принципе не было места в нашей жизни. Не приученные к «роскоши» инопланетяне полностью подавили алчность в людях, и поэтому желания таскать на шее полкило камней и железа ни у кого не возникло, а вот знаки отличия из этих материалов можно было сделать вполне не плохие. Или медали за отвагу или ещё чего. Поэтому мы свалили всё в один контейнер, и пара здоровых бойцов кряхтя оттащили его к хижине ремесленников, точнее к тому, что он неё осталось. Теперь рядом с хижиной стоял достаточно большой шатёр, заменяющий и дом ремесленников, и мастерскую.

Вообще складные палатки поселенцев стали для нас наилучшим приобретением. Мой старый «шатёр», в данном случае, оказался лишь жалким подобием того, какие ещё были возможны варианты. Так теперь на месте моего сгоревшего жилища, после того как площадку выровняли и убрали кострище, стоял поистине огромный походный дворец. Который можно было сравнить разве что с цирком шапито! Грандиозное складное сооружение, разделённое изнутри на четыре сектора и центральный холл. Мебель, уворованную у капитана и украшения комнат сразу, я сразу приспособил к делу. Поэтому пол командорского шатра теперь был выстлан дорогими коврами, в секторе, который стал спальней стояла огромная, королевская кровать из какой-то дорогой породы дерева, имеющей замысловатый рисунок древесины и приятный запах.

Теперь у меня было постельное бельё из тончайшей ткани, весьма нежной на ощупь. Появились шкафы, сразу с одеждой, комод с постельными принадлежностями, стол с большим секретером (в котором я ещё не копался), сектор для совещаний теперь был оборудован несколькими превосходными креслами и диваном. В общем, если опустить мельчайшие подробности, то теперь я поселился в великолепном особняке девятнадцатого века. В котором даже окна были устроены, а один из секторов представлял собой большую прихожую комнату, в которой теперь разместилась пара караульных, а вторая пара стояла перед входом на улице. Всё же личная «гвардия».

Освобождённые ящики сразу грузили на повозки, их умещалось штук восемь сразу, и погонщики угоняли быков обратно к базе, где в эти ящики грузили руду, и тяжело нагруженные повозки прибывали обратно. На всё это уходили примерно сутки, поэтому не сложно посчитать, сколько дней нам понадобилось, чтобы набить рудой двести сорок ящиков, с помощью шести повозок. Получились библейские сорок суток, правда не обошлось без приключений, отчего мне тоже пришлось вернуться на базу и принять участие в организации поставок. Проблема заключалась в том, что доставать руду через корпус глайдера оказалось совершенно не удобно и очень долго. Поэтому совместными усилиями мы подрубили механизм крыла, и совместными усилиями опустили его вниз, причём при этом образовалась своеобразная аппарель, по которой можно было бы свободно добраться до контейнера, который оказался во втором ряду. Поэтому мне пришлось придумывать сначала лестницу, а потом прорубать борт контейнера, после чего руда свободно посыпалась вниз, а там её уже собирали бойцы и грузили в ящики. Вроде бы непонятная суета, но пока мы занимались с контейнером, пришли в себя часть покалеченных ремесленников и нам стало немного легче работать.

Ремесленники тоже не сидели на месте. Они как матросы, стиснув челюсти и закусив ленточки упорно создавали для нас специальные стрелы, в наконечнике которых был предусмотрен маленький контейнер для паралитического средства. Все были настроены вернуться на большую землю, чтобы воскресить павших товарищей. Все работали как заведённые, и в период подготовки я больше не слышал смеха в лагере.

Я со своей стороны продолжал методично освобождать ящики, проверяя их содержимое. Один раз я был немного удивлён. Уже привыкнув к всякого родам чудесам – от монет до вычурного оружия и доспехов, я был ещё раз удивлён, когда в одном из контейнеров обнаружил аккуратные упаковки с камнями. Тут были коробки с весьма крупными рубинами, изумрудами, сапфирами, жёлтыми, голубыми и розовыми бриллиантами, была внушительная коробка с кристально-чистыми бриллиантами, и одна с чёрными, упакованными по отдельности. Была коробка с замысловатыми дымчатыми опалами. Я удивился находкам, поэтому позвал Тики, чтобы обсудить, что делать с цветным щебнем дальше.

Тики долго рассматривала камни, пыталась послушать их, прикладывала к голове, и её заключение меня немного удивило.

- Это не совсем простые камни, - Тики задумчиво положила камень обратно в коробку, - это своеобразные банки памяти.

- Камни душ? – вот уж где мне предстояло удивиться, - откуда их столько и тем более у непонятного коллекционера?

- Я думаю, он коллекционировал всё, что было связано с