Тьма, родившая свет - Алексей Александрович Стопичев

– А как мышь в мышеловку заманивают? – пробурчал домовой. – Тоже небось без заклинаний!

– Афан дело говорит, – Аш-Шей щёлкнул пальцами. – Если в круге будет свежее, дымящееся мясо с кровью…

– То оборотень на целых коров и внимания не обратит! – радостно воскликнул Кан! – осталось взять какую-нибудь курицу…

– Нет, – покачал головой бессмертный, – Курицей его не заманишь. А вот барашек – самое то. Иди и договаривайся с шевалье о барашке!

Кан рванул к Нуришу, всё ещё ощущая, как горят его уши. Быстро объяснил дворянину, что ему нужно, и тот быстро распорядился выдать всё необходимое.

Ночь вползала в усадьбу дворянина вначале мягким сумраком, а потом всё более густой тьмой. Хорошо хоть полная луна освещала окрестности далеко вокруг. И Кан вместе с Аш-Шеем осторожно выглядывали из дверей сарая наружу. Коровы давно были в своих стойлах. И лишь посреди большого прохода, где Кан заранее нарисовал магические знаки, время от времени жалобно побекивал привязанный барашек. Ближе к полуночи Аш-Шей встрепенулся и хищно улыбнулся:

– Чувствуешь, маг? – спросил шёпотом.

Кан лишь кивнул. Даже отсюда он увидел странное дрожание магических линий, клубящихся в ночи, и приближающихся к сараю. Клубок тёмно-бордовых энергетических жил приближался, и подмастерье испуганно ахнул: к сараю подходил не волколак, о котором думал юноша, а огромный, косолапый медведь. Бессмертный зашипел, и стал пятиться вглубь сарая, утаскивая за собой Кана. Юноша, которого била крупная дрожь, чуть не выронил клинок, но взял себя в руки и поторопился к барашку. Тот, то ли почуяв неминуемую гибель, то ли ощутив присутствие оборотня, забился на привязи, но Аш-Шей ухватил крепко животное за шерсть и выдохнул:

– Руби!

Кан ударил клинком, метя в шею, но промахнулся. Попал в череп животине, и та жалобно заблеяла. Маг ударил второй раз, третий. Вокруг полетели брызги крови, попадая в лицо, и голова животного, наконец-таки, отделилась от тела. Бессмертный схватил тушу и легко закинул в центр круга. В это время в проёме появился силуэт медведя-оборотня. Он шумно втягивал ноздрями воздух, почуяв свежую кровь. И, утробно зарычав, двинулся к кругу. Но, увидев рядом с кругом мага и Аш-Шея, в последний момент передумал, остановился на секунду и кинулся на них. Кан даже среагировать не успел, но бессмертный оказался на высоте. Кинулся наперерез животному, схватил его и пытался повалить. Оборотень, будто нехотя, отмахнулся от бессмертного, и тот безвольной куклой улетел в сторону. Юный маг очнулся, и прыгнул в круг. За ним последовал медведь, и тут сработало заклинание.

Сай, зрение которого стало невероятно резким, острым, а мысли холодными, увидел, как медведь утробно взвыл, и стал корчиться, извиваться, раздирая себя лапами. Юноша выпрыгнул из круга, и, не отрываясь, смотрел на происходящее. О трансформации парень только читал в книгах, но увидеть такое чудо вживую многого стоило. Медведя корёжило, он то расплывался, то вновь обретал чёткость. Раздваивался, троился, шерсть пропадала. Лапы худели, на глазах превращаясь в руки, и, наконец, в центре круга застыл человек, свернувшийся калачиком, словно эмбрион в утробе матери.

– А я его знаю, – болезненно улыбаясь, сообщил Аш-Шей. Он тоже подошёл к кругу, и стал рядом с Каном. Смотрелся бессмертный жутковато. Когти оборотня располосовали ему пол-лица. Левую руку, практически оторванную у плеча, бывший маг прижимал к туловищу правой конечностью.

– А кто ж его не знает, – съязвил вдруг оказавшийся рядом и домовой Афан. Кан даже спрашивать не стал, откуда брюзга здесь взялся. Он старался угадать, кого узнали его соратники. И вдруг понял!

– Брендей! Охранник постоялого двора! – воскликнул юный волшебник.

– Браво, – желчно ухмыльнулся бессмертный. – Не оторвал бы этот молодец мне руку, я б вам зааплодировал!

В это время Брендей зашевелился, и сел, глядя диковатым взглядом на присутствующих. Помотал головой, и домовой заверещал вдруг:

– Бей его, Сай! Бей клинком, пока не очухался!

Кан уже поднял было меч, но Брендей, вместо того, чтобы прятаться, кинуться на них или пытаться вырваться, сел на колени и наклонил голову:

– Прошу вас, убейте меня, господин маг! Сил больше нету так жить!

Такой поворот даже Афана заставил заткнуться. Домовой насупился, и отошёл в сторонку, сверкая глазками.

Кан ухватил обеими руками рукоятку, поднял клинок ещё повыше и… опустил. Глянул виновато на Аш-Шея, и признался:

– Не могу! Не палач я. Вот в схватке, когда он кидался…

Бессмертный сочувственно улыбнулся, откинул в сторону левую руку и протянул правую:

– Давай, я рубану.

Кан посмотрел секунду на Аш-Шея, и вдруг спросил у Брендея:

– Ты урождённый оборотень или приобретённый?

– Урождённый, ваше магичество, – пробасил охранник.

– Так почему в полнолуние перекидываешься? – удивился уже Аш-Шей. – Ты ж должен по своему хотению в зверя превращаться!

– Проклят был три года назад, – признался Брендей, – Ведьмой одной.

– Проклят, говоришь? – переспросил Кан, и стал всматриваться в астральные нити оборотня: – Аш, а видишь вот эти две чёрные линии?

Бессмертный задумчиво кивнул.

– Может, попробуем убрать?

– Да вы с ума сошли? – взвизгнул домовой, – Оборотень – он и есть оборотень! Хоть сам превращается, хоть в полнолуние. Сам дык ещё хуже! Он, чтобы мы секрет его не выдали, нас же и порвёт в первую очередь!

Глава 11

Кан, весь дрожа от усталости, откинулся к стене сарая, и выдохнул:

– Ну вот, вроде и всё!

Домовой, в знак протеста против излечения урождённого оборотня Брендея, сидел, отвернувшись спиной к волшбе. И даже его лопатки, проступающие сквозь лохмотья, выражали презрение и негодование.

– А действительно всё, – удивлённо кивнул Аш-Шей, вновь поднявший свою оторванную руку, и прикрепивший её на место. – Даже не слышал о таком заклинании!

Брендей же с удивлением ощупывал себя, не понимая, что происходит.

Юный маг решительным движением разорвал магический круг и велел:

– А ну, выходи! Пока луна светит!

Оборотень робко, втянув голову в плечи, шагнул наружу, и зажмурился от страха. Почуяв, что ничего не происходит, открыл глаза, и они вдруг наполнились слезами. Огромный мужик бахнулся на колени перед магом и пытался поцеловать ему руку:

– Ваше магичество! Век за вас Гура молить буду! Вы ж не только меня, вы душу мою спасли! Я ведь специально сюда убегал, чтобы на людей не дай Гур напасть!

Кан смущённо выдернул руку и спросил:

– А когда полнолуние не влияло на трансформацию – разве не перекидывался?

– Редко, – потупился Брендей. – Когда праздники у нас были. Или война клан на клан. Я ж из клана оборотней. Но мамка у меня человеком была, и