Некромантами не рождаются - Екатерина Александровна Боброва

корона вас ценит, и мне было бы крайне прискорбно видеть кого-то другого на вашем месте. Понимаю, вашу личную заинтересованность в данном деле, но прошу не забывать о чести академии.

Ну вот сначала ей намекнули об очереди желающих занять ее место, потом похвалили и попросили позаботиться о репутации короны, не вынося сор из избы.

Интересно, Третий когда-нибудь думает о чем-то другом, кроме чести короля? — разозлилась Юля.

Впрочем, в чем-то он прав. Дело щекотливое. Огласка точно навредит факультету. Сразу вскинут головы те, кто до сих пор верит в правильность домашнего образования для женщин. Да и капитанов вряд ли обрадует официальное обвинение.

— Решение будет принимать Сергей, когда поправится, — твердо ответила Юля, не собираясь решать за брата, как и снимать с себя ответственности.

Это она разрешила такийкам учиться в академии. Она дала добро на их прогулки в Тальград. Сначала под присмотром безмолвных, а потом и его сняла.

Хотела как лучше — дать почувствовать такийкам что такое нормальная жизнь без сковывающего присмотра семьи, а в итоге — доигралась в свободу. И Юля не сдержала тяжелого вздоха.

— Не переживайте так, — смягчился Харт, — уверен, все будет хорошо. С вашим опытом вы найдете выход. Девушку, конечно, придется отправить домой, но я рекомендовал бы передать ее отцу без выдвижения обвинения. Пусть Такия сама с ней разбирается.

Юля лишь грустно улыбнулась. Сначала еще надо найти виновную и спасти Сергея. А потом можно и наказание обсудить.

Девушек она пригласила в свой кабинет, однако, безмолвные привели лишь двоих, третьей — блондинки по имени Айрин не было ни на занятиях, ни в комнате. Юля подозревала, что и на территории академии ее нет.

Десятикурсник, дежуривший у подъемника, подтвердил, что такийка вернулась вчера поздно вечером.

— Обычно они вдвоем с прогулки приходят, — пояснил он, — а тут по одиночке появились. А утром та, которая светлая, одной из первых вниз спустилась. Сказала, что вчера в Тальграде ценность потеряла. Лицо действительно расстроенным было.

Харт лишь многозначительно вскинул брови, торопливо наговаривая в браслет указания о перехвате беглянки.

А Юля не знала, куда девать себя от досады. С чего она вообще решила, что преступница будет спокойно ждать ее в академии? За ночь обдумала все, что натворила, поняла, что поймают — и сбежала. Вот же… поганка, чтоб ее жыргхва забрал.

— Никуда она от нас не денется, — заверил ее Харт. — Все корабли в Такию сейчас досматриваются. Мои люди уже направились в порт Тальграда — опросить местных.

— Она сильный водяной маг, — напомнила с раздражением Юля, — и пусть плохой, но все же менталист.

— Учтем, — кивнул Третий. Посмотрел на ее бледное лицо. — Да, не переживай так! Найдем мы ее и не таких находили.

Только у них каждая минута на счету.

Чуть позже появился Фильярг, сбежав с какого-то совещания. Выслушал рассказ брата, посмотрел на мечущуюся в тревоге Юлю и включился в поиск. Связался с погранцами, отдав распоряжение досматривать все суда, покидающие страну.

К вечеру, когда все нервы были истреплены ожиданием, Айрин обнаружилась в тайнике такийского судна. С командой пришлось чуть ли не бой выдержать — девушка заявила, что ее преследовали и пытались насильно выдать замуж.

— И эти объевшиеся пепла ей поверили! — горячился Фильярг, вынужденный под свое личное слово забирать девчонку с корабля. — Как будто у нас своих невест мало⁈ Идиоты!

Айрин стояла, гордо задрав подбородок, словно не было опутывающих ее силовых пут и окруживших безмолвных.

— Зачем? — пересилив себя — чувство гадливости вызывало тошноту — спросила Юля, подойдя к девушке.

Ее обдал холод светло-серых глаз.

— Мне стало любопытно, — пожала плечами, не став отпираться, Айрин. — Касмейра столько про него рассказывала. Захотелось лично убедиться, так ли он хорош. Но ваш брат оказался слаб и даже не красив, — на ее губах заиграла презрительная усмешка, которая тут же переросла в гневную гримасу: — Но он все равно посмел отказать мне! МНЕ! Дочери капитана, которой сама вода благоволит. А я ведь просила немного: сказать, что красивее и лучше Касмейры. А он рассмеялся в ответ! — и она рассержено топнула ногой.

Юля стиснула кулаки, гнев плеснулся в лицо.

Хм, а при знакомстве дурость девицы не была столь заметна. В двадцать семь, конечно, глупости хватает у всех, но тут явно кто-то идет на рекорд по академии…

— Спокойно, — муж положил ладонь на плечо. — Ее будет кому наказать. Не забывай, огонь не прощает насилия, а пламя у нее — второй дар.

И девчонка дрогнула. В расширенных глазах промелькнул плохо скрываемый страх. Она заозиралась, словно стихия уже стояла у нее за плечом.

Глупая! Все будет иначе и гораздо страшнее. Огонь знал толк в издевательствах.

— И ты решила его заставить, — подвела итог Юля. — Нарушила главный запрет менталистики о невмешательстве и наложила приворот. Захотела сделать из него послушную зверушку? Или замуж за него собралась?

— За бездаря? — изумилась Айрин, ее аж перекосило от подобной мысли.

— Кайлес будет в восторге, — пробормотал Харт, — он обожает подобные незамутненные совестью экземпляры.

А Юля испытала облегчение от того, что менталист все же ошибся — приворот не был закреплен физически. Вряд ли девчонка планировала нечто большее, чем простое почитание поклонника. Да и сам Сергей был ей не интересен. Интереснее было перехватить у подруги мужчину. Заставить его восхищаться ею, а не Касмейрой. Доказать, что она красивее…

А ведь они дружили, жили в одной комнате…

Все же Такия в своем почитании красоты, с избалованностью и наложением жестких ограничений на женщин зашла слишком далеко, но не Юле судить капитанов за проводимую ими политику.

— Не знаю, какая тварь тебя покусала, милая, — сказала она с грустью, — но сейчас ты не подругу предала, а себя.

— Это лишь приворот, — нервно дернула плечом девица, несогласно поджимая губы. — Шутка, не более. Я поставила его на место. Никто не смеет оскорблять дочь капитана и плевать в протянутую ему воду.

— Твоя шутка может стоить человеку жизнь, — хмуро заметил Харт, — и тогда из шутницы ты станешь убийцей. А это, согласись, другой огонь.

Айрин глянула на него с недоверием, но мужчина был предельно серьезен, и до резкой побледневшей девушки начала доходить суть происходящего.

— Он умирает? — спросила она дрогнувшим голосом.

—