Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

друг про друга. Оказалось, что троцкистам симпатизировали многие. И круг подозреваемых в подготовке покушения на Сталина мог быть достаточно обширным. Теперь задача следствия состояла в том, чтобы этот круг сузить, определив реальных участников и пособников преступления, совершенного внутри Кремля.

Убедившись, что работа по расследованию успешно продвигается, я отозвал Эльзу, поскольку секретарше надлежало подготовить все необходимое к предстоящему заседанию Политбюро, назначенному на два часа дня, а кому-то другому я подобное доверить не мог. Конечно, мероприятие предполагалось проводить не в кабинете Сталина, который я еще утром приказал опечатать, а в отдельной совещательной комнате, где подобные заседания, обычно, и проводились.

Эльза выглядела очень уставшей. Ведь она точно также не отдохнула после трудного ночного перелета из Казани, как и я сам. Но, глаза у нее светились задорными зелеными огоньками. Женщина была очень довольна и горда тем, что ее любимый начальник, то есть я, получил назначение временно исполнять обязанности самого Сталина. Секретарша и не скрывала своей радости, говоря мне с улыбкой:

— Вот теперь-то вы, Вячеслав Рудольфович, наведете настоящий порядок в стране! А я вам помогу. Обязательно надо принять закон против всех кремлевских жен. Чтобы не смели эти сучки использовать служебный транспорт мужей в своих целях, а носили бы, например, только строгие платья и косынки на головах, как утвержденную униформу, одинаковую для всех женщин подобного статуса.

В Эльзе, разумеется, говорила обыкновенная женская зависть. Но, что-то в этом, возможно, было и здравое. Во всяком случае, подобные меры пригасили бы распространение зависти к женам высших партийцев в народе. Ведь вызывающее поведение некоторых подобных женщин, возомнивших себя новой советской аристократией, только подпитывало народное недовольство.

Времени до заседания оставалось все меньше. К тому же, участники Политбюро постепенно начинали собираться, приходя пораньше. Когда мы с Ворошиловым возвратились в Кремль, Молотов уже находился на месте. И он сразу же поинтересовался:

— Ну, что там у Буденного?

Из чего я сделал вывод о том, что Ворошилов успел поставить секретаря ЦК в известность о нашей поездке.

— Пока мятежников он сдерживает. Да еще и бронепоезд товарищ Менжинский прислал ему на подмогу, — ответил наркомвоенмор.

— И что, как обстановка? Стреляют там? Или еще до этого не дошло? — опять спросил Молотов.

— При нас не стреляли. Но, когда уже мы отъехали немного, то сзади как раз перестрелка началась. А еще Буденный рассказывал об утренней стычке, в которой погибли несколько всадников, напоровшись на пулеметы троцкистов, — сообщил Ворошилов.

— Значит, они все-таки переступили черту, раз из пулеметов стреляют по красным кавалеристам. Это очень тревожный признак! — констатировал Молотов.

Остальные члены Политбюро тоже собрались значительно раньше назначенного времени. Уже без четверти два они заняли свои места в зале для совещаний. Всем им не терпелось узнать последние новости о состоянии Сталина и о положении с мятежом. Но, ситуация оставалась пока в прежней поре.

Как мне докладывали, Сталин по-прежнему спал у себя в палате, пребывая в том же состоянии между жизнью и смертью, в котором и находился после операций. Хотя врачей факт, что главный пациент страны заснул, все-таки немного обнадеживал, поскольку они считали, что во сне организм восстанавливается быстрее. А по поводу мятежа перед самым совещанием мне доложили, что разведка боем с двух сторон вдоль реки показала наличие пулеметов у мятежников и на этих направлениях. Отчего кавалеристы Буденного пока отступили, чтобы избежать лишних потерь. А мой бронепоезд, прибыв на ближайшую станцию, открыл огонь из орудий по расположению мятежников. И обстрел Горок с окрестностями с тех пор не прекращался.

Не всем членам Политбюро докладывали о ситуации настолько подробно и быстро, как мне. Но, я знал, что у каждого из этих товарищей имелись собственные осведомители и в ОГПУ, и в армии. Все они тоже находились в той или иной степени в курсе событий. Потому на лицах у присутствующих читалась серьезная озабоченность. И, в то же время, я улавливал некоторую растерянность. Многие из присутствующих до сих пор не могли понять, почему же Сталин назначил своим преемником не кого-нибудь из них, а именно Менжинского. И теперь они разглядывали меня так, словно бы видели впервые, а над длинным столом для заседаний повисло тяжелое молчание.

И только один Рыков нарушил эту тревожную тишину, задав мне вопрос:

— А есть ли у вас, товарищ Менжинский, какая-нибудь политическая программа?

И они все уставились на меня, ожидая, что я скажу. Потому мне ничего не оставалось, как выступить с небольшой импровизированной программной речью:

— Товарищи! Я считаю, что мы должны создать в Советском Союзе такое общество, которое будет полностью нацелено не на пустую говорильню, не на лозунги, какими бы красивыми они не были, а на настоящее созидание и служение своей стране и своему народу. Я считаю, что мы должны соблюдать принципы справедливости, целесообразности и разумной достаточности во всем. И начать следует с самого высшего звена. Даже в быту каждый из советских и партийных руководителей обязан соблюдать эти принципы сам, ежедневно следовать им в своей семье и прививать их своим детям.

Нам, коммунистам, чуждо чрезмерное потребление, но надо помнить о том, что революция делалась для того, чтобы народ стал жить лучше, а не хуже. И потому улучшение жизни народа я считаю важнейшим приоритетом для партии и советской власти. Наши люди не должны быть рабами, зависимыми от хозяев жизни. А хозяином своей жизни должен сделаться со временем каждый советский человек. Только если наши люди станут грамотными и будут обустроены в бытовом плане, то у них появятся новые возможности для созидания и для творчества.

Согласитесь, что из человека, не умеющего ни читать, ни считать пример для других не получится. Только тогда наш советский человек и сможет стать для остального мира учителем и примером, когда сам будет грамотен, культурен, накормлен и обустроен. Ведь нищие и бесправные люди могут служить лишь плохими примерами, но не образцами для подражания. А потому нам надлежит уже сейчас, на этом этапе построения социалистического уклада, строить общество минимального, но достатка, а не нищеты. Нам необходимо повсеместно развивать наше бесплатное образование, здравоохранение и обеспечение семей бесплатным жильем.

А рабочий график я предлагаю внедрить трехсменный по восемь часов. Да, товарищи, заводов у нас пока немного, но мы же можем установить повсеместно нормой трехсменный график на всех предприятиях без исключения! Тогда даже имеющиеся на данный момент производственные мощности будут давать стране тройную пользу. Чем вам не индустриализация в кратчайшие сроки?