Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Бандиты стали извиваться, как ужи, пытаться что-то мычать, докричаться просящими слезливыми глазами до нашей со Степаном совести. Но нет. У меня были свои мотивы, а Стёпа считал себя чем-то вроде Котёночкина — главного героя кинофильма «Берегись автомобиля». Тот крал у богатых машины, был против всякой фарцы и спекулянтов. Степан мог вдохновляться этим персонажем.

— Если стрелять через подушку, звук будет громким, но глухим, не похожим на выстрел, — Степан принимал мою концепцию: что произошло или что происходит в квартире.

Уже скоро прозвучали два выстрела, следом — третий. Заканчивалась программа «Человек и закон», и телевизор работал на почти предельной громкости. Даже мне выстрелы показались не более громкими, чем если бы тарелка ударилась о пол и разбилась.

Степан стал собирать разлетевшиеся перья — последствия выстрелов через подушку. Потом мы всё это собрали и частями, чтобы не вызывать много дыма, спалили перья. Остатки слили в унитаз. Унитаз почистили с содой.

Одновременно мы — прежде всего я — вычищали любые возможные следы, всё, где могли оставить свои отпечатки пальцев. Лишь только через час общая картина произошедшего была нами составлена в достаточной мере.

Я даже вышел из зала, где, якобы, и произошла ссора фарцовщика и бандитов. Потом вновь зашёл и посмотрел глазами опытного следователя.

Итак, арендатор квартиры смотрел телевизор, когда началась ссора. Предметом ссоры, конечно же, являлись деньги. Около тысячи рублей были разбросаны по полу. Тут же — доллары и другая валюта. Частично была собрана большая сумка — якобы грабителей, где хаотично брошены джинсы и пара курток. Всё выглядело так, будто грабители не успели сделать своё дело, как опомнился хозяин квартиры.

Выходило, что Илья схватил пистолет и стал стрелять. Последний, третий выстрел был сделан в упор, тогда как один из бандитов, будучи уже раненым, наносил фарцовщику удары ножом. Занавес!

Теперь оставалось только дождаться глубокой ночи, чтобы потом нам со Степаном уйти из квартиры, чтобы нас никто не заметил. Прямо сейчас, на ночь глядя, собачники вышли выгуливать своих питомцев. Да и мужики, которые без устали смолят на балконах, явно могли бы увидеть нас.

Если Степан жил один, и ему алиби было сложно придумать, то я позаботился о том, чтобы быть прикрытым. Выходил я из общежития не через дверь, а через окно. Ещё раньше я поддел решётку на одном из двух окон своего блока, и теперь эта решётка стоит внутри моей комнаты. А вот небольшой конец верёвки, за который можно будет ухватиться, если подпрыгнуть, из открытого окна торчал.

Так что на вахте подтвердят, что я всю ночь провёл в общежитии.

И уже скоро, с первыми лучами солнца, моя голова нашла подушку, и я уснул, чтобы уже через два с половиной часа проснуться.

Нужно было еще понять, где временно спрятать деньги, — и жить спокойно.

Даже наутро, когда голова обычно проясняется и приходят различные мысли, бывшие недоступными вечером, я чётко понимал, что впоследствии не будет никаких причин искать какой-либо внешний след случившегося на улице Пролетарской, в трёхкомнатной квартире фарцовщика.

Ну а я получил деньги, которые пусть и не являются самоцелью, но без которых некоторые шаги на пути к моей цели просто невозможно осуществлять.

Конечно, гораздо важнее, что я получил общее понимание картины, которая происходит в Ленинграде, и кто именно покрывает создание обществ, которые пока, пусть и косвенно, но в будущем будут использоваться для развала Советского Союза.

Пока все ребята, которые в это экономическое общество уже входят, и сами не догадываются, к чему их деятельность приведёт.

А я знаю.

Поэтому иду только вперёд.

Валерий Гуров

Рыжий: спасти СССР — 2

Глава 1

Лейтенант, следователь Андрей Петрович Матюшенко, нахмурив брови, расхаживал по квартире. Он бы сейчас с удовольствием оказался в своей коммунальной комнате, чем в этой трёхкомнатной шикарной квартире, обставленной настолько по-богатому, насколько это возможно осуществить в Советском Союзе. Ну а сколько вещей… Больше, чем Андрей видел в каком-нибудь магазине. Ему, молодому человеку, которому хочется нравиться девушкам, такие вещи пришлись бы в пору. Но сильно уже Матюшенко был честным, не взял бы и футболку со склада фарцы.

Зависти Матюшенко не испытывал. Скорее, он испытывал усталость, немного сдобренную раздражением. Второе подряд дежурство. Лето, начальство любит отдыхать в тёплые месяцы. Ну а лейтенант, который работает всего меньше года, вынужден подчиняться приказам. Ещё и другие коллеги выдумывают какие-то небылицы, только чтобы не явиться на работу и не взять на себя дежурство… У всех то дети болеют, то тещи приезжают.

Так что для сильных эмоций у Андрея Петровича просто не было сил. Ведь он, в отличие от многих других, дежурил исправно, как и старался делать свою работу качественно и прилежно. Другой кто закроется в кабинете, разложит раскладушку и давай храпеть до самого утра. А Матюшенко ни себе не даёт спать, ни кому-то ещё вздремнуть, словно тень отца Гамлета, расхаживая по делу и заглядывая в дежурку. Так что он снискал уважение, как надежный товарищ и, но при этом заработал славу зануды.

Сообщение об убийстве поступить к полудни. Соседи вызвали милицию, так как в квартиру ходят люди, стоят, шумят, стучат. Решение о взломе квартиры принимал хозяин кооперативной квартиры, за которым Матюшенко сразу же отправил наряд. Ну и вот… Три трупа, фарца, валюта… Такой набор, что Андрей даже сперва растерялся, послал за начальником. Может и зря…

— Матюшенко, мать твою, так пере так! Сам разобраться не можешь? — в трёхкомнатную квартиру, где произошло тройное убийство, ворвался майор Сапрыкин.

— С выздоровлением, товарищ майор! — не особо скрывая иронию, выкрикнул Матюшенко. — Поделитесь рецептом того лекарства, что вы принимаете. Вчера и встать не могли, сегодня…

Недовольство и злость заместителя начальника отдела возымели такое действие на Матюшенко, вселили в него какую-то энергию, как туман развеяли усталость. Но не всё же Андрею работать на износ. Можно сорваться с дачи и майору, прикрывавшемуся липовым бюллетенем. Простудное заболевание не позволяло майору Сапрыкину Ивану Демидовичу присутствовать на работе. И уже вторая неделя пошла, как майор «лечится». И

— Докладывай, лейтенант, ёрничать будешь потом, когда узнаешь, что лишён премии, — сказал Сапрыкин, проходя в большую комнату.

— Прошу простить, товарищ майор. По делу… Предполагается неудачная попытка ограбления. Прямо развернулась картина героического сражения. Но мне сложно представить, что такой, как Илья Шатыра,