Из Тьмы (Арка 5) - Добродел

— Всё равно ничего умного не скажешь, — окинув преувеличенно хмурым взглядом бывшего ученика и тем самым вызвав его ответную улыбку, проворчал старый Мастер и уселся, вооружаясь ножом с вилкой.

Откровенно говоря, Генсэю-Юрэю (как и иным немёртвым, будь то псевдовампиры или классические марионетки Яцуфусы) не требовалась пища. Алкоголь, как и прочие действующие на сознание яды — да и вообще любые — вообще бесполезен. Ну, если не помогать спиртному, так сказать, изнутри. Но и в этом случае имеется свой предел, который я упомяну ниже. Однако переваривать пищу и тем самым снижать потребление энергии немёртвые могли, так что аппетит, присущий воителю, у Генсэя никуда не пропал и после смерти.

Вино же, коим миньон с удовольствием запивал мясо и гарниры, действовало на прошлого хозяина Инкурсио схожим со мной образом, разве что резистентность проявлялась сильнее. И так же, как я — не специально, просто побочный продукт иных исследований — он научился отчасти гасить защитный механизм, препятствующий опьянению. Строго говоря, я сама сбросила ему инфопакет, дабы узнать: будет ли разработанная техника действовать на альтернативно живого?

Ответ — да.

Напиться прям допьяна подобным образом не получится, ибо опьянение снижает контроль, а слетевший контроль означает возвращение «настроек по умолчанию». Однако наслаждаться горячительными напитками вместе с весьма уважающим это дело учеником моему слуге сие обстоятельство не мешало. Для того, чтобы расслабиться и развеселиться, хватит и лёгкой степени опьянения, которая в случае чего бесследно (и быстро!) растворится под влиянием потоков негативной энергии.

А вообще то, что сестра и её напарник стали пить алкоголь, даже в относительно малых дозах негативно влияющий на реакцию и координацию — это отличный показатель доверия. На их фоне начинаю чувствовать себя настоящим параноиком, который даже в окружении близких скрывает несколько козырей и планов на случай неожиданных неприятностей.

Хотя чего таить? Я и есть параноик, который держит в голове то, что Булат — неплохой, но всё же малознакомый человек; Акаме в одной из линий будущего убила меня ради «великой» цели; а их «добрая и честная» командирша странным образом слила большую часть своих подчинённых. Которых потом даже не признали героями нового режима, просто открестившись от их «преступлений» и тем самым плюнув на память погибших, на принесённые ими жертвы. Сама Надженда объявлять себя преступницей, естественно, не стала — наоборот, заняла один из ключевых постов в верхушке нового правительства.

М-да, тут не я параноик, а просто вся жизнь такая. Не располагающая к доверию.

Едва слышно хмыкнув данному выводу, начинаю активнее работать челюстями. Подумаю об этом позже, сейчас действительно лучше расслабиться. Немного.

Через некоторое время, сменив опустевшие тарелки и блюда на чашки и блюдца для десерта — на этот раз пришлось поработать своими руками, ибо появление марионеток могли не так понять — наша четвёрка приступила к обсуждению первой из тем, которые хотелось бы затронуть.

— Куроме, — осторожно начала сестра, как-то неловко подвинув лежащую на столе газетную скрутку. — Ты ведь знаешь, что о твоей миссии на северо-востоке пишут в газетах?

— Угу.

— И это правда? — без особенных эмоций в голосе, но, словно бы сжавшись внутри, уточнила девушка.

— Откуда мне знать, — дёрнув плечом, отвечаю ей и, демонстрируя незаинтересованность, отправляю в рот кусочек очередной пироженки. — Каждый пишет для своего заказчика и аудитории. Хотя мой знакомый, которого наша группа спасла из рабства, на днях опубликовал ряд довольно интересных и объективных статей и очерков про обстановку в регионе. Про мою группу и нашу деятельность этот въедливый тип тоже не забыл.

Усмехаюсь, но без обычного сарказма, скорее тепло. Продолжаю:

— Удивительный человек: будучи только освобождённым узником, ещё и раненым, заговорил меня так, что чуть ли не взял интервью. А ведь это я собиралась его расспрашивать. И честный. Искренне верит, что его призвание — доносить до людей правду. Что касается изданных трудов по событиям в регионе, то кое-где он ошибается, что-то не знает, что-то не пропустила цензура, но в целом занятно написано. О некоторых вещах я и сама не догадывалась, — доев вкусняшку, делаю глоток кофе, с которым данная сливочная прелесть сочеталась лучше, чем с чаем, и тянусь к большому блюду, чтобы положить себе следующую. — До встречи с ним я была весьма невысокого мнения о любых газетных писаках. Зря. Приятно сознавать, что приличные люди есть везде. Хотя кое-где их количество исчезающе мало, — немного подумав, справедливости ради добавила я.

— А как зовут этого автора? — проявил неожиданный интерес Генсэй. — Я бы тоже хотел познакомиться с трудами столь лестно отрекомендованного журналиста.

— Да, я тоже хочу узнать, — коротко кивнула Акаме.

— Кизаши. Если с фамилией, то Кизаши Сангре. Очень занимательный персонаж. Впрочем, как журналист, он подписывает свои работы только именем или вместо фамилии оставляет одну букву «С», — присовокупила я к вышесказанному, припомнив статьи и наш разговор с этим весьма рискованным и принципиальным (что для журналиста — немалая редкость) человеком. — Какие-то проблемы с главой рода и его отношением к профессии, я не вникала.

— Я обязательно прочитаю, — серьёзно кивнула сестра. — А что скажешь об этой статье? — будто начинающий ныряльщик, решившийся прыгнуть в воду с многометровой высоты, она решительно и чуть нервно развернула газетную трубочку и, раскрыв издание посередине, протянула мне. — Прочитай.

Девушка явно хотела думать обо мне лучше, однако очень боялась, что плохие ожидания всё же оправдаются.

— «Независимая газета»? — с усмешкой фыркаю себе под нос. — О, эти напишут…

Положив столовые инструменты, беру одно из флагманских изданий «неполживой оппозиционной прессы» и, пробежавшись по статье взглядом — учитывая небольшой разгон разума, а также навык быстрого чтения, выработанный при работе с газетами, документами, учебниками и прочим, это не заняло и десятка секунд — снова возвращаю данную макулатуру на стол.

Да, чуть не забыла: меня