Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Он посмотрел на меня, потом на остальных, и кивнул:

— Да.

Хорошо. Значит, здесь есть хотя бы один человек с яйцами.

Я опустился в кресло, с силой вдохнул носом. В доме пахло старым деревом, пылью и еще чем-то. Очевидно, его построили давно, причем с претензией на роскошь, но все стало ветшать и стареть. А подновлять не было то ли сил, то ли денег.

— Пушку верни, — проговорил вдруг Артур, нависнув надо мной.

Он, наверное, считал, что его поза выглядит угрожающей, хотя на самом деле просто подставился. Я мог бы уронить его даже не вставая с кресла.

— Нет, — спокойно ответил я.

— Почему? — спросил за него Игорь.

— Потому что он ей пользоваться не умеет, и не дай Бог, пристрелит кого-нибудь не того, — сказал я. — Пользоваться оружием я вас научу, когда добуду больше. Сейчас пистолет побудет у меня.

— А чем нам защищаться, если кто-нибудь придет? — спросил Артур.

— Отойди уже, — поморщился я. — От тебя страхом воняет. Яйца отрастишь, приходи, поговорим.

Он надулся, набычился, сжал кулаки, а потом вдруг поник. И действительно отошел, причем не просто подальше, а развернулся и ушел куда-то в другую комнату. И вот он до этого претендовал у них на лидерство, должен был защищать их?

— Двери крепкие, — сказал я. — На окнах решетки. И я уверен, что никто не в курсе, что вы тут сидите, иначе уже пришли бы. Так что сейчас тишина — ваша лучшая защита. Не высовывайтесь.

Я посмотрел на всех и заметил в глазах Лики интерес. Причем такой, женский. Черт, ебаные бабы. Там, где они, там всегда раздор. И тут мне вспомнился эпизод из прошлого…

Отец. Выглядит совсем как я, только старше гораздо, и тоже весь в шрамах. Он в форме и дает мне черную книжку с крестом, на которой написано «Кодекс чести русского офицера». Я открываю его, пролистываю и вижу подчеркнутую карандашом строчку.

«За полковыми дамами не ухаживай. Не заводи грязь в своей полковой семье, в которой придётся служить десятки лет. Подобные романы всегда кончаются трагически».

Воспоминание тут же рассеялось, и я толком не понял, о чем оно было. Но это обнадеживало. Значит, рано или поздно память ко мне вернется. О чем я там думал?

О бабах да. Да. В армии их практически не было. А тут…

Ладно, хрен с ним, не выгонять же их. Разберемся.

Я усмехнулся и откинулся на спинку кресла. Ситуация, похоже, приходила в норму: никто пока не спорит, не лезет с претензиями, и это хорошо. Значит, в принципе, эти люди могут слушаться, если все делать правильно.

Обстановку разрядила шаги на лестнице. Я обернулся и увидел, как сверху спускается Ирина. Лицо у нее было бледным, на нем было отчетливо видно усталость.

— Она спит, температура упала, — тихо сказала она.

Я кивнул. Значит, лекарства помогли. Но мне теперь придется разбираться и с ней. Выгонять ее прямо сейчас я не стану, пусть побудет с дочкой еще немного. До утра у нее явно есть время.

— Утром уйдешь? — спросил я.

— Если дотяну до утра, — ответила она, усмехнувшись.

— Что с собой возьмешь?

— Воды, еды на день, может, нож, если дадите, — она говорила спокойно. Понимала, что выбора у нее нет.

Я посмотрел на остальных. Те сидели тихо, но чувствовалось, что напряжение только растет. Они понимают, что все уже изменилось. И не потому что она уйдет, а потому что я останусь.

— Дадим ей еды, воды и пистолет, — сказал я, вытащив из кобуры свой, протянул женщине рукоятью вперед.

— Зачем? — поднял голову Валерий. — Два ствола лучше, чем один.

— В нем шесть патронов, — сказал я. — Те, что в вашем пистолете не подойдут, калибр другой.

— Дайте ей нож, — подала голос Яна. Зачем пистолет?

— Она заслужила уйти с оружием в руках, — твердо сказал я. — Пока вы тут писю дрочили, она пошла за лекарствами для дочери. Если бы кто-нибудь из вас двинул бы с ней, то ее бы не укусили. Вам все ясно?

На несколько секунд наступила тишина. Лика, что сидела на полу, вдруг сжалась посмотрела на Ирину и прошептала:

— А ты… ты не боишься?

Ирина улыбнулась одними губами.

— А чего бояться? Я уже все решила.

Ну что ж, это правда. Да и выбора никакого нет.

— Пойдем, Ира, соберем твои вещи, — проговорил Игорь, поднимаясь на ноги.

Они вместе двинулись прочь. Я посмотрел на Валеру, он ответил мне таким же взглядом.

— Валера, ты серьезно хочешь идти со мной завтра? — спросил я.

— Да.

— Тогда соберись. Мы не знаем, что нас ждет, — я поднялся на ноги. — А теперь покажите мне комнату, где я буду спать.

Реально, надо прилечь. Да и грузить их хватит. Слишком много информации и слишком много давления. Пусть отойдут немного, а потом придется провести еще одну воспитательную работу.

Глава 5

Еды на меня никто не выделил, но Ирина дала две банки фасоли из собственных запасов, которые я и употребил, даже не разогревая. Проделал комплекс упражнений на все группы мышц, потом подумал, что завтра все наверняка будет болеть. Но высокобелковая пища должна была помочь быстро прийти в форму. А ее нужно будет где-то добыть, причем много. Я раньше явно был здоровым лосем, так что, чтобы вернуть силы, мне нужно будет хорошо отжираться.

А потом я лег спать, не забыв закрыть дверь. Выспался относительно нормально, никто ко мне так и не пришел. Пару раз я просыпался из-за того, что слышал за дверью шебуршание. И они, возможно, планировали что-то, но в итоге не решились. Сон у меня оказался очень чуткий, я несколько раз просыпался из-за отдаленных выстрелов. И к своему удивлению четко понимал не только в каком направлении и как далеко стреляли, но и даже калибр оружия. То есть знаю я очень много.

Проснулся я от стука в дверь, поднял голову, потом встал, подошел к створке, открыл щеколду и увидел внутри Ирину, которая держала в руках две тарелки и две ложечки.

Выглядела она совсем плохо: бледная, по лбу струями течет пот, глаза красные, будто бы и не спала всю ночь. Если честно, то она практически уже и не отличалась от живых мертвецов, которых мы встретили.

— Пустишь? — шепотом спросила она, очевидно, чтобы никого не будить. Часов у меня не было, но бросив взгляд в окно я понял, что рассветать еще даже не начало. — Я поесть принесла.

— Проходи, — ответил я и посторонился.

Женщина вошла и, недолго думая,