Гилдерой Локхарт и наследие Слизерина - Мид Наит

же ему поступить со столь интересным артефактом. Парочке фраз хватило чтобы составить первое впечатление о магической вещице. И это впечатление оказалось благоприятным. Локхарт заинтересовался артефактом, который был создан исключительно для него, поэтому недолго думая мужчина захотел узнать больше о неожиданном подарке.

«Что ты можешь делать как магический артефакт?» — взяв в руки перо Гилдерой написал изысканное послание на дневнике, которое спустя секунду другую впиталось в страницы и исчезло без следа.

«Я запомню всё что вы напишите. Мне вы можете доверить любую тайну и любой сюжет вашей книги. Благодаря чарам я — это настоящая библиотека самых разных знаний из учебного курса Хогвартса. И, помимо этого, во мне хранится знания об огромном количестве книг. Мы всегда можем обсудить ваш успех, ваше великолепие или же вашу гениальность», — оставил новое послание Том.

И подобный ответ понравился волшебнику.

«Давай поговорим о моих книгах. Как думаешь, почему они великолепны?» — Немного подумав, Локхарт решил обсудить действительно важную тему.

«Всё просто. Они такие популярные, потому что их написал самый талантливый писатель современности»

«Ты мне льстишь»

«Нисколько…»

Словно ребёнок, заполучивший новую игрушку, Гилдерой радовался и наслаждался вниманием, которым его одаривал волшебный артефакт. Мужчина с полной самоотдачей включился в беседу о собственном великолепии. Являясь по своей сути большим нарциссом, Локхарт не мог оторваться от увлекательной переписки.

Гилдерой Локхарт даже не подозревал, что переписка с Томом будет последней в его жизни…

* * *

Пару часов назад.

Джинни быстро добежала до дома Лавгудов, где встретилась с отцом Луны и лучшей подругой. Девочка объяснила ситуацию и вскоре трое волшебников упаковали крестраж в цветастую обёртку и отправили совиной почтой к Локхарту. У меня имелись некоторые подозрения касательно способности совы донести крестраж до получателя, но они развеялись после первого часа полёта по ночному небу Англии. Бурая сова Лавгудов летела быстро, бесшумно, и к моему удивлению, очень плавно.

Полёт прошёл с ветерком. Удача мне благоволила. Погода оказалась идеальной для полётов. Но, к сожалению, оценить всю красоту ночного неба не имелось возможности из-за моего ограниченного восприятия окружающего мира. К счастью, мой срок заточения практически подошёл к концу.

Этой же ночью сова принесла крестраж к знаменитому писателю и мне удалось оценить Гилдероя Локхарта самолично. С первого взгляда стало понятно, что данный мужчина не испытывал нужды в деньгах, а ещё обладал ужасным чувством стиля.

Мельком оценив комнату, в которой Гилдерой занимался письмами, я удивился показной помпезности и дороговизне интерьера. Всё в помещении оказалось сделано из золотистых и ярко фиолетовых цветов. Вся мебель обладала изысканной гравировкой. На стенах присутствовали автопортреты Локхарта в очень больших количествах, настолько больших, что самих стен почти не было видно.

По мере собственных возможностей осмотрев помещение, я убедился в правильности своего выбора и приступил к реализации давно подготовленного плана.

Ничто не предвещает беды…

(Бонус Арт: Гилдерой Локхарт)

Глава 8: Новый — Я

Небесно-голубые глаза, золотые вьющиеся волосы, привлекательное лицо, идеально очерченные скулы, мужественный подбородок и очаровательная улыбка — всё это я наблюдал у своего нового отражения. Гилдерой оказался писаным красавцем с высоким ростом. И если это признавал я — личность никогда не интересовавшаяся мужской красотой, то женщин подобная внешность обязана разить наповал. Пускай, новое тело не идеальное, кое-где присутствовал жирок, а мышц почти не имелось — всё это можно исправить в ближайшем будущем.

— Ты на свете всех белее, всех румяней и умнее!

— Заткнись! — С раздражением гаркнул на волшебное зеркало, заставив артефакт заткнуться и не мешать мыслительным процессам.

Зеркала невероятно бесили подобными выходками. Все зеркала в доме оказались зачарованы. Насмотревшись на отражение, я отошёл от зеркала, вернувшись к приглянувшемуся креслу. Использовав предмет интерьера по назначению, возвращаюсь к своим мыслям. Наполненный сладко-терпким вином бокал отлично стимулировал разум.

— Пора подвести итоги… — Протянул я с наслаждением отпив вина из бокала.

Оригинальный голос Гилдероя несколько изменился после того, как я занял его место. И чтобы поскорей привыкнуть к нему я решил почаще озвучивать мысли вслух.

Вернёмся к итогам.

Несмотря на приобретённое тело волшебника двадцати семи лет, присутствующую магию и абсолютную свободу, имелись у меня и причины для раздражения. Я оказался не совсем прав, посчитав Гилдероя идеальным кандидатом для одержимости. На деле писатель являлся не настолько богатым как предполагалось. Кое-какие сбережения у мужика имелись, но он их тратил гораздо быстрее чем зарабатывал. В личном имуществе у Локхарта находилось много дорогих одеяний, ещё больше автопортретов любимого себя, различные крема, зелья и другая косметика с дорогими наборами по уходу за собой и хлам в виде различных украшений.

Одним словом, Локхарт оказался тем ещё транжирой, что шёл по жизни с девизом: «Деньги ничто, понты — наше всё!» Почти всё заработанное с книг он тратил на себя любимого. И эти траты находились за любыми границами разумного. Чего только стоили несколько шкафов, битком забитых дорогой одеждой. И это я ещё не вспомнил о почти сотне автопортретов… да господи! У него имелся даже личный художник для создания новых портретов самого себя!!!

Это воспоминание породило головную боль.

Помассировав виски и переведя дыхание, я продолжил своё дело. Никто не ждал что будет легко…

Чем больше я разгребал память Гилдероя, тем больше поражался его глупости. С одной стороны — он истинный Когтевранец! С присущим только этому факультету уникальным взглядом на жизнь и нестандартным мышлением. Но в то же время Локхарт страдал от раздутых до планетарного масштаба пороков. Нарциссизм, эгоизм и огромная жажда внимания руководствовали жизнью этого волшебника.

Просматривая жизнь писаки мне хотелось как плакать, так и смеяться.

Гениальный идиот — эта прекрасная фраза как нельзя лучше описывает личность Локхарта.

Впрочем, я и не думал жаловаться. Только не после нескольких лет заточения в злосчастном крестраже. После той тюрьмы даже жизнь самого грязного бомжа будет выгодней чем отвратительное существование в магическом аналоге карцера без какой-либо возможности окончить вечное одиночество.

Я знал, на что шёл, и нисколько не жалел о содеянном. В конце концов, именно из-за наличия тщеславия, нарциссизма и глупости — обмануть Гилдероя не составило большого труда. Писатель так сильно желал внимания, что не заметил, как утратил контроль над телом, а затем исчез безвозвратно. Всего-то и стоило