Барышня-бунтарка - Яна Епринцева

Ярогорскому это совсем не понравилось. Он перехватил меня сильнее и лёг мне на грудь, подмяв под себя, так что я не могла больше шевелиться. Его лицо оказалось совсем рядом с моим, и я почувствовала на  коже его горячее дыхание. И это произвело на меня потрясающее впечатление.

Мои чувства обострились до предела. Я ощутила терпкий мужской запах, смешанный с ароматом травы и влажной лесной земли. Услышала, или даже скорее, почувствовала, как колотится его сердце в широкой груди. Я увидела, как дрожат его ноздри – Радимир с жадностью втягивал воздух возле моего лица, как будто желая сильнее вобрать внутрь мой собственный запах.

Твёрдое тело мужчины было так близко, что я ощущала его силу каждым сантиметром кожи. Даже плотный лён платья и ткань одежды Радимира не были препятствием, они не защищали от его прикосновений, а, наоборот, усиливали телесный контакт, делая его почти невыносимым.

Где-то в животе зародилась горячая волна и покатилась по венам, опаляя каждую клеточку. От тела мужчины шёл жар, и он передавался мне, подчиняя, завораживая, заставляя трепетать.

– Прекратите истерику, Искра, – прошептал Ярогорский, вжимая меня в себя, так что я едва могла дышать.

Сказать по правде, рыдать мне и самой внезапно перехотелось. Заворожённая необычными ощущениями, я забыла обо всём на свете. Но его приказной тон разозлил меня. Естественно, я не собиралась подчиняться.

– А то что? – воскликнула я и уставилась ему прямо в глаза, желая показать, что не боюсь.

– Пожалеете… – протянул он, разглядывая мои губы.

Вместо того чтобы прислушаться к словам мужчины и успокоиться, я вновь принялась вырываться, в этот раз из чувства противоречия. Хотя вырываться, это громко сказано. Прижатая к земле сильным телом, я бессильно трепыхалась под ним, тем самым ещё больше усиливая наш контакт.

Неожиданно из мужской груди вырвался тихий, хриплый стон. Дыхание Радимира сбилось, а жар, исходящий от тела, усилился.

Я изумлённо вскинула голову и наткнулась на затуманенный взгляд зелёных глаз, которые с жадностью изучали моё лицо. Внезапная догадка пронзила сознание, заставив притихнуть, но было уже поздно. Ярогорский наклонился и впился в мои губы поцелуем.

На секунду я забыла, как дышать. Его влажный, горячий рот соединился с моим в столь интимном и потрясающе чувственном прикосновении, что моё тело затрепетало. Разряд, похожий на удар молнии, прокатился по венам, вызывая острейшее наслаждение.

Ничего подобного испытывать мне ещё ни разу не доводилось. Безумная слабость разлилась по телу, лишая последних сил, выбивая из головы остатки мыслей, не давая сопротивляться. А настойчивые губы молодого мужчины продолжали свои ласки, доводя до исступления.

Я замерла и распахнула глаза. Весь окружающий мир как будто исчез, испарился. Не осталось ничего: ни этого леса, ни травы, ни крон деревьев, раскинувшихся вверху. Пропало всё, кроме горячего мужского тела и ненасытных поцелуев, которыми Радимир осыпал мои губы.

Мы как будто парили в пустоте, и крохотные разряды молний пронзали наши тела насквозь, заставляя искрить и жаждать чего-то большего.

 Глава 15

Неожиданно Радимир отстранился, поднял голову и прислушался. Я лежала под ним, ошарашено хлопая глазами, не в силах прийти в себя. Но даже моё замешательство, вызванное поцелуями молодого мужчины, не помешало мне заметить, что лицо его напряглось, а в зелёных глазах мелькнула тревога.

– Тихо. Кажется, где-то рядом опасность… Нежить. Чувствуете? – прошептал мне на ухо Ярогорский.

Внутри у меня всё похолодело. Моё бедное сердце в очередной раз за сегодня застучало как бешеное. Я сразу же поверила Радимиру и притихла, боясь даже пошевелиться.

«Нежить! Час от часу не легче! Да что за день такой!», – в ужасе подумала я.

Мне сразу же вспомнился страшный сон, который я видела прошлой ночью. Вспомнились те ужасающие чудовища, отчего мерзкие ледяные мурашки поползли у меня по спине.

Я никак не могла понять: почему мои несчастья множатся как снежный ком? Продажа в содержанки, смерть жрицы, обвинение в убийстве, теперь вот ещё и нежить. Внезапно мне стало понятно, почему в лесу стояла зловещая тишина.

Из книг и магических учебников, по которым занимались мы вместе с сёстрами, мне было известно, что приближение нечистых сил можно легко определить по зловещему безмолвию, в которое погружается окружающий мир. Всё живое стремится убраться подальше от мерзких чудовищ, либо замирает. Даже ветер улетает оттуда, где появляются представители нечестивых сил.

Радимир бесшумно поднялся и протянул мне руку, помогая встать на ноги. Он беспокойно озирался по сторонам, видимо, пытаясь определить, откуда надвигается опасность. А я дрожала рядом с ним, не смея отойти ни на шаг. В этот раз я точно не собиралась убегать от Ярогорского, боясь угодить к кому-нибудь пострашнее.

А тишина в лесу становилась всё более зловещей. Небо ещё больше потемнело, и мне показалось, что листья у зарослей калины задрожали. Оттого что я не могла понять, почему это происходит, ведь ветра не было, мне сделалось ещё страшнее.

Хруст веток за калиновым кустом, возле которого мы стояли, известил о чьём-то приближении. Радимир мгновенно среагировал. Он подскочил ко мне и затолкал к себе за спину, загородив большим телом от неизвестной опасности.

Этот жест несколько обескуражил меня. Ещё бы! Ведь в нём мне почудилась и забота, и тревога за мою жизнь, и желание защитить от опасности.

На секунду я даже взглянула на него другими глазами.

«Он беспокоится обо мне? Я ему небезразлична? – мелькнула шальная мысль, но я живо отогнала её. – Бережёт свою собственность. Сколько денег потратил, что же зазря?»

Поверить в то, что этот холодный офицер испытывает ко мне какие-то эмоции, я просто не могла. Даже искры, что пролетали между нами во время поцелуев, не показались мне доказательством. Ведь вполне возможно, что все те потрясающие эмоции испытывала я одна, а Ярогорский руководствоваться лишь похотью.

Воспоминание о недавних поцелуях вызвало бурную реакцию у моего тела: горячая волна прокатилась по венам, жар опалил щёки, и незнакомая ранее слабость и расслабленная нега окутала меня, не давая трезво мыслить.

«Быть может, через минуту нас растерзает нечисть. А я, вместо того чтобы беспокоиться об этом, я вспоминаю, как Радимир целовал меня!» – подумала я.

И что самое странное: в тот миг его настойчивые ласки показались мне гораздо важнее всей нечисти, существующей на свете.

Правда, ненадолго: в этот миг из-за куста показалась долговязая худощавая фигура, столь мерзкой наружности, что я едва не лишилась сознания от накатившего ужаса.

Отвратительная тварь, выбравшаяся из-за зарослей калины, лишь отдалённо напоминала  человека, да и то скорее тем,