Тайны мертвого ректора. Дилогия - Виктор Фламмер (Дашкевич)

Если переговоры пройдут успешно.

Если не случится никакой трагедии…

Взгляд Аверина остановился на многолучевой трехъярусной звезде, украшавшей ошейник дива. Она чуть заметно сияла, и в этом сиянии угадывались разноцветные переливы.

Александр, заметив направление взгляда колдуна, коснулся звезды пальцем, потом аккуратно потянул цепь на шее и широко и располагающе улыбнулся:

– Выглядит почти как орден. И отлично сочетается с мундиром. Благодарю, что разыскали мои старые вещи.

– Не стоит благодарности, – сдержанно проговорил Аверин, наблюдая за манипуляциями дива. – Для вас приготовлен обед в синей столовой. Перед приемом необходимо плотно поесть.

– Я вижу, господа колдуны все тщательно продумали, – по-прежнему любезно улыбаясь, заметил Александр. – Важно накормить «чудовище из Пустоши», а то вдруг оно набросится на министров и почтенных иностранных наблюдателей… Вы же пригласили представителей других государств на такое грандиозное событие?

Аверин почувствовал, что стало труднее дышать. И тут же к ощущению, что в легкие насыпали песка, добавились жар и неприятное покалывание: замерший невдалеке у стены Владимир готовился высвободить демоническую форму, а у Кузи, стоящего по стойке «смирно» рядом, приподнялась верхняя губа, обнажая изрядно увеличившиеся клыки. Александр молниеносно приблизился к дивам.

Владимир не шелохнулся, Кузя же, сумев преодолеть инстинктивный страх, превратил свой оскал во вполне дружелюбную улыбку.

– Ты чего это творишь? – вопросил он. – Мы же друзья, сам говорил.

Александр на мгновение замер, и Аверину показалось, что лампы, освещающие зал, сперва потускнели, а потом вновь вспыхнули нестерпимо ярким светом.

– Друзья? – едва слышно повторил он, но его голос резанул по ушам так, что Аверин на миг ощутил боль. – Разве настоящие друзья заманивают своих друзей в ловушку? – див указал на звезду. – Так ли я встречал вас в своем дворце, Гермес Аркадьевич?

Внезапно напряжение спало. Лампы приобрели обычный вид и больше не били в глаза. Владимир немного расслабился, а Кузя смущенно уставился в пол.

– Ну… понимаешь, – начал объяснять он, но Александр очень по-человечески махнул рукой:

– Я и не ожидал ничего иного. Свою слабость люди всегда компенсируют хитростью, это основа человеческой эволюции. Мне больше интересно, для чего тут вы двое, – он внимательно посмотрел на Кузю и перевел взгляд на Владимира. – Неужели хоть у кого-то могла возникнуть мысль, что вы в силах помешать, если я захочу напасть?

Медленно подняв палец, он почти коснулся кончика носа Владимира. Тот остался неподвижен, а по губам Александра скользнула усмешка:

– Я понял… ты здесь не для того, чтобы меня остановить. Ты здесь для того, чтобы убить своего колдуна, если я, несмотря на все ваши ухищрения, сумею захватить его разум. Глупо, ох как глупо…

Аверин успел заметить, как широко распахнулись глаза Кузи: юный див не знал об этом плане.

Но высказать свое недовольство Кузя не успел. В следующую секунду Александр развел руки, и обоих полицейских дивов мгновенно разметало в стороны. Однако, врезавшись в стены, они не упали на пол, а остались висеть, как бабочки, пришпиленные иглой.

– Итак, как видите, с этим планом вы уже опоздали… – насмешливо произнес Александр и повернулся к Аверину. – Как думаете, сколько времени мне понадобится, чтобы разорвать в клочья ваших слабеньких помощников? Боюсь, вы и представить не можете таких малых величин. И что теперь будете делать? Ваш ход, Гермес Аркадьевич.

Аверин глубоко вздохнул, усилием воли заставив успокоиться бешено колотящееся сердце. Сейчас станет ясно, чего стоят ученые Академии и чего стоит он сам.

Негромко и спокойно он скомандовал:

– Отпусти.

Голову пронзила боль, и потребовалось усилие воли, чтобы не схватиться за нее обеими руками. Но Кузя и Владимир тут же очутились на полу.

А на лице Александра отразилось удивление, неожиданно сменившееся неподдельным восторгом.

– Какое… давно забытое чувство… – он даже поцокал языком. – Вы знали, что последним человеком, который имел силы приказывать мне, был князь Нобунага из рода Ода? Но он был дерзким и совершенно бесстрашным. А я в те годы еще не успел стать настолько могущественным. Вы же не устаете меня удивлять, Гермес Аркадьевич. Я ведь уже говорил, как вы мне нравитесь?

Головная боль исчезла.

– Да, и не раз, – Аверин мельком посмотрел на своих дивов. Они уже заняли свои прежние места. Кузя подозрительно молчал, и по его застывшему лицу и грозно сдвинутым бровям Аверин понял, что див яростно ругает Владимира по ментальной связи.

– Браво, граф, – продолжил расточать похвалы Александр. – Без сомнений, это не последний козырь у вас в рукаве. И мне остается уповать только на то, что вы не желаете обмануть меня и заставить служить людям в своем мире, а лишь предприняли разумные меры предосторожности, – див слегка неуверенно развел руками.

Однако Аверин ни на грош не поверил его растерянному виду. Потянув ошейник, Александр убедился в его прочности, но это совсем не означало, что при желании он не сможет его порвать.

– Безусловно, это только страховка… от непредвиденных обстоятельств, – вполне искренне заверил его Аверин. – Я и сам до последнего момента не знал об этом артефакте. Поэтому не предупредил в свой последний визит.

– Понимаю-понимаю. И нисколько не обижаюсь. Точнее, обещаю этого не делать, но в обмен на одно маленькое условие. Расскажите, что еще вы приготовили. Мой бывший дворец окружают дивы из Академии и Управлений со всей страны? В зале переговоров подготовлен гигантский алатырь? Что-то еще?

– Да, в столице сейчас очень много верных дивов. Но никакого алатыря в зале, насколько мне известно, нет. – Аверин сказал правду. Алатырь, куда Александра должна была в случае опасности доставить Инесса, безусловно, имелся, но не в зале, где будут присутствовать императрица и множество важных сановников. Он был подготовлен в помещении по соседству.

Наставница Инесса и являлась секретным оружием всей операции. Но этой информацией Аверин делиться с Александром не собирался.

Однако оставался еще один важный момент, который Аверин немедленно озвучил:

– Вам придется использовать личину, нельзя, чтобы непосвященные видели ваш истинный облик.

– О, понимаю… иностранные гости, да и среди высших чиновников империи много тех, кто до сих пор ничего не знает… что же, пусть государственная тайна таковой и останется. Но личина – это как-то банально. Я приготовил кое-что получше.

– Что же? – немедленно напрягся Аверин.

– Доверьтесь мне, Гермес Аркадьевич, и я вас не подведу.

В обеденном зале Александр без ложной скромности уселся во главе стола и указал Аверину на свободное кресло:

– Не желаете присоединиться?

– Благодарю, я не голоден, – Аверин сел на кушетку возле стены. Его дивы остались за дверью.

– Ах, Гермес Аркадьевич, что же делает с людьми государева служба, – картинно посетовал Александр. – Вы стали таким суровым. А прежде, помнится, любили пообедать в свое удовольствие… Что же, а я не откажусь.

Он придвинул к себе тарелку ароматного горячего борща и зачерпнул дымящуюся алую жидкость ложкой.

– М-м… Этот запах… И этот прекрасный и такой знакомый вкус… Неужели вы отыскали и пригласили моего любимого повара?

– Ее величество желала сделать вам приятное, – Аверин отметил, что Александр не только узнал свою старую одежду, но и с абсолютной точностью опознал одно из любимых в прежней жизни блюд. Выходит, его память даже в Пустоши продолжает сохранять мельчайшие детали. – Императрица также распорядилась насчет мундира. В вашем тренажерном зале был обнаружен целый гардероб. Прямо рядом с секретным выходом.

– Согласитесь, неплохо было придумано. Защищенный зал, коридор, одежда… если бы кто-то, кхм, раскрыл меня в этом дворце, у меня не возникло бы проблем с тем, чтобы его покинуть.

– Не расстраивайтесь, – Аверин не смог сдержать улыбки, – этот коридор помог победить Распутина. Так что ваши старания не прошли даром. Кстати, удовлетворите мое любопытство. Тот огромный тренажерный зал, для чего он вам? Неужели вы проводили совместные тренировки с императором Владимиром?

– Вас это удивляет? – Александр посмотрел с легким прищуром. – Бывало и такое, но не часто. Я немного обучал прежнего императора, хоть боевым колдуном он был, мягко скажем, не слишком выдающимся. Но странно, что