Фантастика 2024-82 - Алексей Переяславцев

томографом и неметаллическими инструментами. Полезный вывод из итогов эксперимента: можно контролировать развитие паутины и формировать зоны её повышенной концентрации. Я и так догадывался, что это возможно, но теперь получил экспериментальное подтверждение.

Второй эксперимент — введение в ткани дополнительного «титанового фреша». Целью было определение возможности формирования более толстой металлической паутины. Заранее очевидно это не было, но успех состоялся. В грудных мышцах Свена сформировалась титановая паутина толщиной 0,1 миллиметра, тогда как в норме формируется не более 0,05 миллиметра.

Третий эксперимент — воздействие серебряного мутагена на кости, естественно, в присутствии «титанового фреша». Полный провал. Реакции, кроме повреждения костной ткани, никакой. Автодок попробовал уменьшить концентрацию мутагена на новых участках, но это лишь снизило степень повреждения.

Четвёртый эксперимент — введение аллицина в мышечную ткань, а затем и в костную ткань, в присутствии «титанового фреша». Вызывает повреждения тканей, так как аллицин — это мощное средство против нежити, но реакции с титаном не наблюдается. Запишем в провал. Никак, блядь, не могу нащупать металл, с которым будет хоть какая-то реакция…

Пятый эксперимент — подкожное введение ботулотоксина, (1) в присутствии «кремниевого фреша». Тоже нихрена полезного, не прореагировало. А я бы очень хотел, чтобы сработало, ведь кремний — это, мать его, проводник некроэнергии…

Я пробовал вводить кремний с серебром, со скипидаром, с кучей других мутагенов, но всё тщетно. Я проверил не всё, но скрупулёзно проводить прорвы экспериментов у меня тупо нет времени, но хорошо, что у меня появился такой полезный кухонный комбайн — в свободное от работы время он будет проводить тысячи экспериментов. Короче говоря, будущее наступило, хе-хе… Позабыты хлопоты, остановлен бег, вкалывают роботы, а не человек!

Завершив серию экспериментов, автодок вытащил готового немёртвого с помощью манипуляторов и поставил на конвейерную ленту. Лента загудела приводами и потащила немёртвого в соседнее помещение, где Ханс и Рудольф оденут его, запишут характеристики и передадут в бухгалтерию, где его поставят на баланс и определят в отряд «Лариан».

Доспехи, кстати, у этого отряда золотого и чёрного цвета, из партии, переданной Захаром. Это первый отряд, созданный на титановой основе, что делает их лёгкими и прочными.

Теперь этот ненужный элемент личного участия остался в прошлом! Отныне я просто буду приходить в трупохранилище, поднимать мертвецов, нарекать их по списку, после чего идти по своим делам, а дальше будет работать автодок!

Наверное, это можно назвать промышленной революцией…

— Всё, джентльмены, занимайтесь, — напутствовал я Винтика и Шпунтика. — Сейчас схожу в покойницкую и приготовлю вам кучу работы…

Следующие два часа я только и делал, что ходил вдоль ряда трупов и поднимал немёртвых, нарекая их именами из распечатанного списка сотрудников компании «Лариан».

Четыреста восемнадцать поднятых, в списке сотрудников добрался до аргентинской локализации. Именно поэтому последний поднятый на сегодня мертвец получил имя Вольфганг Хоффман…

Винтик и Шпунтик сноровисто возили восставших мертвецов к автодоку, а я отправился на третий этаж, облачаться в деловой костюм. У меня сегодня интервью на национальном телевидении.

Захожу в свои покои и переодеваюсь в свой чёрный костюм.

— Катрин, помоги мне с галстуком, — приказал я телохранительнице.

Галстук тёмно-бордовый, в мелкую красную точку. Надо вырабатывать устоявшийся образ, чтобы люди привыкли, потому что я здесь надолго, ха-ха…

— Надень свои доспехи, — приказал я Катрин. — Будешь стоять за кадром, в качестве декорации.

— Слушаюсь, повелитель, — поклонилась она.

Подхожу к зеркалу, поправляю воротник белой рубашки и пшикаю на себя поданным одеколоном. Причёсываюсь, улыбаюсь себе самой дружелюбной и располагающей улыбкой — всё, готов.

Спускаюсь на лифте в дворцовый гараж, где сажусь в бронированный японский внедорожник.

Интервью я даю Владимиру Лужко, моему имиджмейкеру — это интервью нужно для затравки, чтобы общественность распробовала такой формат.

Для ещё позавчера средневековых обывателей безумен и дик сам факт просмотра телевизора, а уж различные развлекательные программы — это вообще нонсенс.

Касательно же интервью — Лужко будет жечь. Будет задавать якобы неудобные вопросы, на которые мне будет якобы трудно ответить. Целью является разрыв шаблона в каждой голове, смотрящей это интервью.

Никогда в истории этого мира правитель не был так близко к подданному, это вообще невообразимо для местных, поэтому я имею все шансы залезть в каждую душу, в каждое сердце, в каждую жопу — как первый и единственный в мире народный правитель…

Телестудия находилась неподалёку от форума Фив, здесь Лужко ковал развлекательный и познавательный контент, с приглашением всяких местных знаменитостей, для которых попасть в телевизор — это всё равно, что взойти на Олимп и поблистать там тридцать-сорок минут.

Заезжаю на парковку телестудии и иду в здание.

— Повелитель, всё готово! — встретил меня Лужко прямо в фойе. — Эфир через тридцать две минуты.

— Есть что-нибудь выпить? — спросил я.

— Конечно же! — заверил меня имиджмейкер. — Пройдёмте в буфет.

Буфет находился на втором этаже, там за стойкой находился немёртвый в одежде бармена.

— Коньяк, триста грамм, — потребовал я. — Сколько стоит?

— Два душендора, — ответил бармен.

Сажусь за стойку и кладу на неё две стальные монеты, запрессованные в пластик. Коньяк — это очень дорогое удовольствие. Собственного производства ещё нет, будет очень нескоро, а пить коньяк хотят все. Но его запасы ограничены, на всех не хватит, поэтому потребление регулируется неподъёмной ценой.

Справедливости ради, коньяком может называться только продукт, произведённый в провинции Коньяк, департамента Шаранты, а всё остальное — это игристое бренди, ха-ха…

Залпом выпиваю содержимое большой кружки, после чего кладу на стойку ещё два душендора. Бармен наполняет кружку.

— Какие новости, Володя? — обратился я к Лужко, севшему рядом.

— Дали пятый выпуск «В мире животных», — ответил он. — Ваша идея с описанием видов нежити и их особенностей оказалась прорывной. Люди пишут письма в редакцию и просят сделать рубрику постоянной.

— Это хорошо, — улыбнулся я.

— Внедряем моду на новую одежду, всеми силами популяризуем трусы, — продолжил Лужко. — Идёт трудно, люди воспринимают агрессивно, но, что удивительно, коммерческую рекламу трусов воспринимают положительно. Правда, рекламу женских трусов одобряет в основном мужская аудитория, а рекламу мужских трусов только женская…

— Да они ради сочных тел это смотрят, — поморщился я. — Ёбля продаст всё. Подумай об этом.

— А ведь точно… — задумался Лужко. — Сексуальный подтекст в рекламе — как я сам до этого не догадался⁈

— Что ещё? — спросил я, подняв кружку и поплескав находящийся в ней коньяк.

Шестьсот грамм коньяка