Галактический консул: Гребень волны. Гнездо феникса - Евгений Иванович Филенко

– А кто говорил, что она непременно должна киснуть и хныкать? Напротив: из слов Милана следует, что Рашида живет активно и насыщенно. Буквально не дает себе ни минуты роздыху.

– По-моему, она изо всех сил старается разрушить свою личность, и как можно скорее! Или делает вид, что старается. Тебе так не показалось?

– Показалось… Если мы не обманываемся в наших мимолетных впечатлениях, то один бог знает, какая встряска нужна, чтобы вывести Рашиду из этого саморазрушительного пике. Катаклизм? Война?.. На старушке Земле с ее размеренным, патриархальным укладом я не могу вообразить ничего достойного. Иное дело Галактика. Но туда ее не заманить никакими коврижками. Я проверял: за двадцать лет Рашида ни разу не покидала Землю. И ничем всерьез и подолгу не занималась.

– Не понимаю, как можно отдыхать двадцать лет кряду. Это скучно. Это даже неприлично. Это что-то болезненное. Окружающие кормят ее, одевают и обихаживают, а она – развлекается!

– Можно подумать, она одна такая! – с легким оттенком ревности заметил Кратов. – Я читал отчет Планетарной службы занятости, где сказано: от двадцати до пятидесяти миллионов человек ведут праздный образ жизни. А ты, милое дитя, рассуждаешь, как вульгарный утопист. Причем марксистско-ленинского толка! Ну, это как раз возрастом и объясняется. Только несмышленыш с его черно-белым радикализмом и может требовать, чтобы всякому – по труду.

– Между прочим, это христианская норма! А марксисты, наоборот, обещали каждому по потребностям.

– И христианство ты понимаешь поверхностно. «Если хочешь быть совершенным, продай имение твое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах…» Или что-то в этом роде.

Марси помолчала. Потом сказала с иронией:

– Мы с тобой такие крупные специалисты. Что по марксизму, что по христианской этике…

– Во всяком случае, меня не обременит прокормить своими трудами сотню-другую нахлебников, – пробормотал Кратов.

– На какие же средства она так резвится, твоя Рашида? – строго спросила Марси.

– Ну, ей причитается некоторая пенсия от Корпуса Астронавтов…

– Есть предельно простой способ вывести ее из пике и заманить куда угодно, – покачала головой Марси. – Ты придешь и позовешь ее за собой.

– Не приду, – возразил Кратов. – Куда я от тебя… после этой ночи?

– Все туда же – в Галактику, милый. Ты же звездоход.

– Не желаю спорить. Но не хочу сейчас даже думать об этом дне, хотя он и близок. Ты рядом, и мне хорошо. Ты – как заслуженная награда старому космическому волку за все лишения. И будь что будет.

– Уж не умыкнешь ли ты меня на свой Сфазис? – засмеялась Марси. – Кому я там нужна, нераспустившаяся почка… Ведь я ничего не умею, ничего не знаю. Единственное, что я освоила в мои годы – искусство любить и быть любимой.

– Да, но ты освоила его в совершенстве!

– …Ты постоянно будешь уноситься в темноту и неизвестность, встревать в переделки, а я обречена слоняться по вашим райским кущам, где полно яблок и ни одного завалящего змея!

– Сделаем так, – сказал Кратов уверенно. – Ты поступаешь в ближайший институт ксенологии… например, в Сорбонну или Сан-Марино… через четыре года покидаешь его стены сложившимся специалистом, и я забираю тебя на Сфазис. Будем встревать в переделки вместе. Правда, существует нелепое предубеждение против женщин-ксенологов, но стереотипы для того и воздвигаются, чтобы их ломать.

– Фантазер ты мой темноликий, – промолвила девушка. – Живешь какой-то потусторонней жизнью, придумываешь бог весть что. Наверное, вы все чуточку ненормальные… Пока мы только подбирались к горной речке, которая больше похожа на ручей, Джемма уже искупалась. Вышла на берег, села на камень. Думаешь, она глядела на нас? Нет, она тихо сидела и глядела на звезды. И лицо у нее при этом было такое… такое…

В окно осторожно поскреблись.

– Кратов, – тихонько позвал Грант. – Как ты можешь спать, когда мы двенадцать лет не виделись и не увидимся столько же?!

Часть четвертая

Гнездо феникса III

1

Их было десятка полтора, а вовсе не целая орда, как померещилось Кратову поначалу. Довольно высокие – хотя это отчасти скрадывалось их странными, раскоряченными, на полусогнутых ногах, позами. На вид очень худые, даже изможденные. Обряженные в некое подобие глухих гимнастических трико грязно-песочного цвета и в мешковатые грубые накидки с небрежно отброшенными капюшонами.

Немыслимо, неправдоподобно, мистически похожие на людей.

Если бы не жесткие пепельные волосы, вздыбленные на манер петушиных гребней – что, впрочем, могло оказаться попросту прической. Если бы не многоцветные разводы на впалых щеках и залысых лбах – что даже издали сильно смахивало на заурядный ритуальный грим.

Биссонет охнул.

– Миллион дьяволов! – запричитал он. – Да ведь это же Видящие Внутрь. Все кастовые признаки налицо – и униформа, и раскраска… Вот это удача! Дилайт, Дилайт, где же вы?!

– Что нужно сделать, чтобы вступить с ними в контакт? – шепотом спросил Кратов.

– Для начала знать их язык! – раздраженно зашипел Биссонет. – Я не готовился к прямому общению специально, я теоретик… У меня, если угодно, даже борода не сбрита!

– При чем тут борода?!

– Отклонение от стереотипа, вот при чем! Аа-фемт не имеют волосяного покрова на лице, и никто не знает, как они отнесутся к нашему обычаю отпускать усы и бороды. Быть может, это пробудит в них отвращение…

– А то, что Джед у нас чернее ночи, разве не отклонение от стереотипа?

– Это пустяки, видели бы вы, как они расписывают себя на культовых обрядах! Отчет Хофмана – Элула, раздел шестой…

– Послушайте, ксенолог вы или нет? – разозлился Кратов. – Начинайте как умеете, ведь такой шанс может больше не выпасть.

– Что, к черту, начинать?! Я никогда этим не занимался, откуда мне знать, что делать в подобной ситуации…

Аафемт молча разглядывали людей, не сделав за все время ни единого движения. Словно кому-то взбрела в голову фантазия окружить «иглу» экстравагантными восковыми фигурами.

– Мощная от вас ксенологическая поддержка Дилайту, – язвительно произнес Кратов. – Уж лучше бы мотали вы, в самом деле, на Землю!

– Так ведь я и хотел!.. Знаете что? – вдруг встрепенулся Биссонет. – Попробуйте скрестить руки над головой… вот так…

– А, помню: готовность к переговорам. Только кто эти переговоры поведет? Мы же оба, как выяснилось, такие крупные специалисты.

– Вы, вы поведете, – нетерпеливо сказал Биссонет. – А я буду научным консультантом.

Кратов едва удержался, чтобы демонстративно не пожать плечами. Кто мог ведать, как этот его естественный порыв будет воспринят Видящими Внутрь… Он шагнул вперед, чувствуя себя как перед прыжком в черную и, должно быть, пронзительно ледяную воду, и вскинул скрещенные