Фантастика 2025-61 - Дмитрий Александрович Емец

разрешение на то, чтобы назвать именем Михаила Романова наш завод. Заодно он рассказал им о наших планах создать благотворительный фонд имени императора Михаила, и на это они тоже дали добро. И даже пообещали в будущем, если этот фонд запустит действительно достойные проекты, поучаствовать в их реализации.

В общем, отец вернулся из Москвы окрылённый и с официальным разрешением на бумаге за подписями наследников, после чего мы подали документы на перерегистрацию в связи с изменением названия завода. Пока это всё было ещё в процессе, но мы уже называли его: Императорский Екатеринбургский оружейный завод имени императора Михаила Третьего. А мне каждый раз, когда я слышал это новое пафосное название, невольно хотелось ещё добавить: ордена Трудового Красного Знамени.

Ещё за прошедшее время Румянцев при помощи бывшего начальника отдела сбыта Марка Рудольфовича Белкина смог выйти на министерство обороны и провести переговоры о государственном заказе. И всё шло к тому, что мы должны были этот заказ получить. Пусть для начала небольшой, но нам нужно было хотя бы с чего-то начать. Потому что на одной лишь продукции двойного назначения, кредит не отобьёшь. Тем более в условиях, когда в стране кризис, и люди не особо охотно тратят деньги.

А госзаказ — он всегда госзаказ, и даже при больших сокращениях оборонного бюджета, суммы там крутились немалые. И мы просто обязаны были попытаться отщипнуть от этих сумм хоть какой-то кусочек. С таким-то заводом и его славной историей у нас на это имелись неплохие шансы. Договор, можно сказать, уже находился на стадии подписания, и для заключения договора требовалось лишь показать, что завод снова заработал и может выпустить продукцию хорошего качества. А чтобы он заработал, его надо было открыть.

Да, именно открыть! Я решил не просто запустить завод, а провести полноценную церемонию открытия. Нам нужен был пиар, мы должны были заявить о себе. Ещё с прошлой жизни я уяснил простую вещь: много рекламы не бывает! Поэтому мы пригласили на открытие все региональные средства массовой информации и даже местных корреспондентов центральных каналов. Некоторым телевизионщикам и газетчикам — самым лучшим я даже дал денег. Чтобы наверняка пришли и гарантированно выдали сюжет или статью.

Мы даже пригласили представителей из министерства обороны и пообещали оплатить им проезд, но они, к сожалению, ответили, что не смогут приехать. Как ни старался Марк Рудольфович хоть кого-нибудь оттуда вытянуть — ничего не вышло.

Зато я смог договориться с губернатором. Тот сначала наотрез отказался, но потом, когда я рассказал, сколько на открытии будет прессы, и напомнил Коростылёву, какая в СМИ идёт кампания по его дискредитации, Андрей Андреевич решил, что засветиться лишний раз перед журналистами будет нелишним. А ещё выступить и рассказать, какой он хороший и как он активно поддерживает производство в родном городе. Главное — чтобы никто не спросил, как именно он его поддерживает.

Ну и, разумеется, мы предоставили губернатору право торжественно перерезать красную ленточку. И он это сделал. После чего передал большие позолоченные ножницы моему отцу, и тот, как владелец завода, сделал второй разрез. Ну а потом сразу же заиграла музыка, отца и присоединившегося к нему Румянцева принялись поздравлять коллеги, а Коростылёва окружили журналисты.

Я подождал, пока губернатор ответит на вопросы, после чего вызвался проводить его до машины — Андрей Андреевич ещё накануне предупредил, что сразу же после разрезания ленточки должен будет уехать.

— Спасибо, что позвали, Игорь! — сказал Коростылёв, пока мы с ним шли к машине. — Неплохо получилось. И прессы, действительно, понаехало достаточно.

— Мы работали над этим, Андрей Андреевич, — заметил я. — Самым сложным в этом всё было — пробиться к вам.

Губернатор усмехнулся, достал из кармана визитную карточку, протянул мне и произнёс:

— Если что-то важное, звони сразу мне. Но только если действительно важное!

— Понимаю, — ответил я, забирая визитку из рук губернатора. — По пустякам беспокоить не буду.

Мы перекинулись ещё парой фраз, дошли до машины, и губернатор, погрузившись в неё, уехал. А я пошёл слушать речь отца — она была следующим пунктом нашей программы.

Батя не разочаровал, вот что мог, то мог — говорил красиво, душевно, так, что даже я чуть не прослезился от нахлынувших эмоций во время слов о том, как важно поддерживать обороноспособность Родины. Впрочем, по-другому отец просто не мог сказать, так как говорил от души и искренне верил в то, что говорит. Ну и, разумеется, он не мог пройти мимо императора. Михаилу Романову отец посвятил чуть ли не половину своей речи: похвалился, что завод теперь будет носить имя бывшего императора, призвал всех не опозорить это имя, а после задвинул большой блок о важной роли государя императора в жизни Российского государства.

Почти в самом конце речи отца ко мне подошла Оксана и, всем своим видом показывая, что ей неудобно меня отвлекать от прослушивания, сказала:

— Игорь Васильевич, прошу прощения, но там журналисты просят, чтобы вы дали им интервью.

— Отправь их к отцу после того, как он закончит речь, — ответил я. — Или к Румянцеву.

— Но они хотят взять интервью у вас.

— Мало ли кто чего хочет? Кто это, вообще, такие? Откуда?

— Новый коммерческий телеканал.

— Ладно, этим можно и дать, — сказал я. — Где они?

На самом деле я собирался дать этому каналу денег — мне было важно, чтобы он осветил открытие завода. В последнее время рейтинги выпусков новостей этого канала били все рекорды. Только новости центральных каналов да некоторые шоу собирали у экранов больше телезрителей. В нашей семье так точно ни один завтрак не обходился без просмотра местного утреннего выпуска новостей.

Но денег от меня эти ребята не взяли, однако приехали. Что ж, логично — не каждый день даже в таком крупном промышленном городе, как Екатеринбург, заводы открываются. Но раз денег не взяли, то интервью стоило им дать. А то ещё обидятся и репортаж не покажут.

Оксана отвела меня к съёмочной группе, которая была, так сказать, на низком старте. Едва я подошёл, оператор включил камеру, а журналист — мужик уставшего вида с отёкшим лицом сразу сунул мне под нос микрофон и заявил:

— Игорь Иванович, насколько тяжело вам было добиться всего этого?

Ни «здрасьте», ни «поздравляю». Ну что ж, так оно даже и лучше.

— Всего, чего мы добились, мы добились командой, а когда работает команда, всё идёт намного легче, — ответил