Прорвемся, опера! Книга 2 - Никита Киров

— Гасить их всё-таки надо было, — сказал Тоха и вытер лоб. — Потому что они, сука, вернутся.

Глава 4

Я подошёл к стойке в пельменной. Картина маслом — быки, Федюнин и перепуганная кухработница.

На дворе, конечно, не 93-й год, когда бандиты были настолько наглыми, что вполне могли прилюдно наехать и на мента, не опасаясь за свою шкуру. Нет, сейчас, если они нападали на нашего брата, то скрытно, все самые безбашенные уже давно распределены по кладбищам. На некоторых могилках уже и земля осела.

Но ведь всякое может случится? Дуракам закон не писан, а бандитам тем более. Так что ксива рядом, если что, светану, но пока держу в кармане. А то мало ли, напугаются, начнут бить на рефлексе, придётся их паковать, звонить в дежурку, там опять Шухов с Федорчуком начнут скакать вокруг меня — почему не уехал… надо бы обойтись без этого. Если что, проведу им небольшую воспитательную работу, чтобы не ходили сюда больше.

— Э… Чего тут? — спросил я, подходя ближе к кассе. — Это на тебя наезжают, Тёма?

Никогда бы не подумал, что доведётся так приятельски обращаться к такому человеку, как Федюнин. Но жизнь — штука такая, непредсказуемая. Тогда он был киллер, а сейчас безобидный парень, хотя от одного к другому надо порой сделать всего шаг, как я убедился сам.

— Я-то вообще не при делах, — выпалил Федюнин. К нему быстро возвращалась уверенность. — Просто тут работаю, а они это самое… пришли.

— Просто работает, — проговорил я, обращаясь к рэкетирам. — Так какие у вас проблемы?

Оба бандита повернулись ко мне. Судя по мордам, они пришли за кирпичами. Оба в кожанках, у одного толстая золотая цепь, у другого такая же, но с крестом, он ещё перебрасывал в руках ключи от девятки и чавкал жвачкой. У первого ломаные борцовские уши, у второго свёрнутый нос, скорее всего, боксёр в прошлом.

— А ты кто такой, на? — с вызовом проговорил борец, угрожающе наклоняясь ко мне.

— А ты спрашиваешь или интересуешься? — с усмешкой произнёс я, говоря на его языке.

— Не, ты совсем…

Он уже замахнулся, а я едва собрался его принять, чтобы опрокинуть и сразу врезать второму, но боксёр вдруг выпучил на меня глаза и вцепился в плечо товарища-борца, и тот сразу замолк, с недоумением хлопая глазками. Неужели узнал?

— Мы здесь официально, — не очень уверенно проговорил боксёр и расстегнул нагрудный карман кожанки. — У нас с хозяином этот самый, договор охраны, а он не внёс очередной платёж, мы, короче, пришли узнать, чё за дела.

Из кармана он достал ксиву, но не красную, а зелёную, и даже показал мне. Ну точно он меня узнал.

Я грубо забрал документ, и бандос даже не спорил. А корочка типичная, я не удивлён. Внутри написано, что этот боксёр, он же Юрьев Андрей Викторович — сотрудник частного охранного предприятия «Страж», с правом на ношение и применение оружия и спецсредств. Боксёр ткнул товарища, и тот протянул свою, только там права на ношение оружия не было.

Ну, то, что братки тогда делали свои дела под прикрытием ЧОПов, никого не удивляло. Тут и со стволом можно ходить, причём в эти года закон об оружии был старый, пистолеты ИЖ-71 ещё не стали штатными для частной охраны, поэтому на вооружении у них были боевые ПМ (хотя я знаю, что «охранники» брали на дело левые стволы, а легальные лежали в оружейках, но редко кто сверял номера). И главный козырь — помповые дробовики, опасное оружие в городских условиях, и возить его в машине можно было совсем легально, ведь числились они в оружейке ЧОП вполне законно. И заодно, раз ЧОП, то они ставят не крышу, а договор на охрану, не подкопаешься, блин.

Часть ЧОПов были ментовскими, часть — бандитскими, а лицензию тогда получить было просто. Если есть знакомства, достаточно было проставиться перед начальником лицензионно-разрешительного подразделения. А учитывая, что у молодых бандитов-спортсменов репутация перед органами часто была кристально чистая, проблем с регистрацией не было вообще.

Судя по тому, с какой готовностью бандюки выдали мне корочки, они знают меня в лицо. С одной стороны, проще, так меньше проблем, с другой — уже не притворишься кем-то, чтобы втереться в доверие.

А съехали они, потому что это территория Кросса, а тот строго запрещал своим лезть на ментов, если только специально не хотел вывести кого-то на конфликт.

— И ногу угрожал сломать тоже по договору? — строго спросил я, держа корочки в руках.

— Я не так выразился, — борец глянул на товарища.

— А оружие при себе есть?

— Нет, только газовик.

Я даже проверил пистолет, но и правда газовый, не переделанный. Причём это ИЖ-76, небольшой и лёгкий карманный пистолетик, который и хлопал-то негромко. Но, чтобы запугать терпилу, много и не надо.

— Короче, делаем так, — всё ещё строгим голосом проговорил я. — Изымаю пукалку, документы тоже забираю. Пусть ваш начальник идёт в разрешительную систему и доказывает всё там, корочки будут ждать в сейфе. Пугач тоже.

— Но мы…

— Или действуем официально, и я вас пакую за вымогалово? Как вам такой вариант?

Боксёр ткнул борца в плечо, и оба обречённо пошли к выходу. Окна открытые, погода, тем более, сегодня снова тёплая, так что последующий разговор я хорошо слышал. Заодно и стало понятнее, чего они так переполошись перед обычным зелёным летёхой, каким я сейчас выглядел.

— Ты слыхал? — слышались их голоса. — Он тогда всю банду налётчиков перестрелял, а перед этим, нахрен, в казино одному нашему руку сломал, кто на него по ошибке наехал, а Кросс ему проставился ещё после этого. А ночью, базарят, застрелил следака и мента одного бывшего. И ничё ему за это не сделали!

— Менты совсем оборзели, — заметил второй. — Валим отсюда, пока не передумал…

— Прямо в глаз стрельнул! Как в крёстном отце!

Двери хлопнули, машина уехала. Я повернулся к Федюнину и облокотился на стойку.

— Как так вышло, Артём?

— Да я же говорю, хозяин попросил выйти. Нахрен, раз такое дело, — Федюнин снял с себя фартук. — Пусть сам здесь и работает, козлина. Мне тогда пацаны говорили, что он