Таких не берут в космонавты. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин
Книгу Таких не берут в космонавты. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ich freue mich auch, — сказал я.
Тут же перевёл:
— Я тоже рад.
Лукина дёрнула плечом. Она всё ещё не спускала глаз с моего лица.
— Наверное, это очень грустно, когда становишься никому не нужным, — сказала Иришка. — Будто старая мебель. Вчера о тебе говорила вся страна, а сегодня твоё имя уже забыли.
Она тут же спросила:
— Вася, ты всё ещё переживаешь? Из-за того, что тебя больше не зовут на выступления. Мама говорила, что ты даже перед Хрущёвым в Кремле пел. Когда был ребёнком. Лет пять назад.
— Переживал, — ответил я. — Раньше.
Добавил:
— Это было давным-давно. Теперь я успокоился.
— А ты не такой зануда, каким показался мне вначале, — сказала Иришка.
Она дёрнула меня за руку и заявила:
— Мне кажется, что мы с тобой подружимся.
* * *
Вслед за Иришкой я вошёл в тёмную тесную прихожую. Вдохнул застарелый запах табачного дыма. При тусклом свете лампы взглянул на уложенный ёлочкой паркет и на бежевые обои на стенах. Полюбовался разложенными на полке шляпами.
— Василий, сразу снимай с себя всю одежду, — сказала Иришка. — Я её простирну. От тебя сейчас ужасно пахнет. Словно ты вернулся не из школы, а с пикника.
Я не спорил с двоюродной сестрой — тут же в прихожей разделся до трусов. Вынул завалявшиеся в карманах брюк вещи, вручил свою одежду Иришке. Лукина сообщила, что «замочит» одежду после того, как я помоюсь.
В ванной комнате я вспомнил подзабытые с детства правила пользования газовой «горелкой». Вышел из уборной чистым, источающим земляничный аромат. Прикрыл наготу полотенцем, продефилировал в свою комнату.
Вернулся в гостиную наряженный в чистую одежду. Прислушался к громыханию тазов в уборной. Постоял около аквариума — понаблюдал за суетой крохотных рыбок. Подошёл к пианино, поднял клавиатурную крышку.
Правой рукой отыграл первую часть пьесы «Собачий вальс». Отметил, что пианино звучало недурно: гораздо лучше, чем стоявшее на сцене в актовом зале школы. Я уселся на винтовой табурет, подрегулировал его высоту.
«Эмма, надеюсь, в школе мне не померещилось, что у меня вновь появился голос. И я не угробил его в том сарае, когда надышался дымом».
Я отыграл вступление — сообразил, что именно сейчас исполнил, когда услышал мелодию.
Усмехнулся и пропел:
— Bésame, bésame mucho…
Вытягивал звуки легко и без фальши.
— Como si fuera esta noche la última vez…
«Поцелуй меня, поцелуй меня много раз, — перевела с испанского языка мои слова Эмма. — Как будто сегодня в последний раз…»
Меня словно окатили холодной водой. Я замолчал, заставил умолкнуть пианино.
Мысленно скомандовал:
«Эмма, стоп. Спасибо, конечно. Но я знаю перевод этой песни. Да и на испанском языке я прекрасно говорю. Помалкивай, пожалуйста, когда я пою. Договорились?»
«Конечно, господин Шульц. Договорились».
«Вот и прекрасно. Спасибо, Эмма».
В комнату заглянула Иришка. Я отметил, что дома моя двоюродная сестра сменила платье на короткий синий халат. Лукина недоверчиво улыбнулась, подошла к пианино: медленно, точно подкрадывалась.
— Василий, это ведь ты сейчас пел? — спросила Иришка.
Она положила руку на корпус пианино, сверху вниз посмотрела мне в лицо.
Я ответил:
— Разумеется, сестрёнка.
Лукина дёрнула головой — ударила себя косичками по плечам.
— Спой что-нибудь ещё, — попросила она.
Я кивнул, занёс над клавишами пианино руки.
«Эмма, в каком году показали в СССР фильм „Девчата“?»
«Премьера фильма „Девчата“ состоялась в Центральном доме кино в Москве седьмого марта тысяча девятьсот шестьдесят второго года, накануне Международного женского дня».
«Прекрасно».
Я пробежался подушечками пальцев по клавишам — те охотно откликнулись на мои прикосновения. Поднял голову, посмотрел на двоюродную сестру. Заметил, как Иришка снова улыбнулась (она явно узнала мелодию).
— Старый клён, старый клён, — пропел я, — старый клён стучит в стекло…
Я не смотрел на свои пальцы: не сомневался, что они справятся со своей задачей без моего присмотра. Рассматривал лицо своей двоюродной сестры. Заметил, что Иришкины глаза походили на глаза моего младшего сына.
— Отчего, отчего…
Мой баритон звучал легко и уверенно. Я заметил: сейчас при пении совершенно не волновался. Пел спокойно, с удовольствием, как в детстве. Наслаждался звучанием музыки и собственного голоса.
— … От того, что ты идёшь…
Я смотрел на Иришкино лицо — вспоминал, как вот так же рассматривал лица сидевших в зрительном зале людей. Тогда я по взглядам и по улыбкам слушателей понимал, что пою превосходно. Понял я это и сейчас.
— … Снегопад, снегопад…
Моей второй жене нравилось, когда я пел — даже тогда, когда она из-за болезни уже позабыла, кто я такой. Я часто усаживался рядом с её кроватью и наигрывал ей на гитаре мелодии из нашей юности: те, которые я слушал ещё во время жизни в Советском Союзе.
Я исполнял для неё мировую классику: Элвиса, битлов, «The Rolling Stones». Пел и эту песню из её любимого кинофильма «Девчата». Вот только она во время моего пения никогда не смотрела на меня с таким же восторгом и удивлением, как это делала сейчас Иришка.
— … Оттого, что ты мне просто улыбнулся…
Именно из-за отсутствия восторга и обожания на лицах моих слушателей я после службы в Советской армии навсегда вычеркнул пение со сцены из своих жизненных планов. Вычеркнул его вынужденно. Потому что новый «гениальный» голос я «тогда» так и не обрёл.
Я повернул голову и посмотрел на блестевшие за окном сугробы. Зима вдруг показалась мне не столь уж мрачной и холодной. А мысли о пребывании в Кировозаводске сейчас уже не навевали тоску и не тяготили меня, как при моём прошлом проживании здесь.
— … Погляди, погляди…
Сердце в моей груди размеренно отбивало ритм. Пальцы уверенно опускались на холодные клавиши пианино. Голос не срывался, без труда вытягивал высокие ноты. Я прислушивался к нему. Радовался его звучанию, словно возвращению старого друга.
Сообразил, что уже и не помнил, когда я в прошлый раз чувствовал себя таким счастливым. Усомнился, что после похорон сыновей (тогда, в девяносто четвёртом) такое со мной вообще случалось. Я повернул лицо к Иришке, увидел в её глазах влажный блеск.
Пропел финальные слова:
— … Оттого, что кто-то любит гармониста.
Я по всем правилам завершил музыкальную композицию. Выждал, пока музыка стихла. Убрал руки с клавиш, замер с идеально ровной спиной (будто всё ещё чувствовал себя сидящим на сцене перед переполненным зрительным
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
ANDREY07 июль 21:04 Прекрасное произведение с первой книги!... Роботам вход воспрещен. Том 7 - Дмитрий Дорничев
-
Гость Татьяна05 июль 08:35 Спасибо. Очень интересно ... В плену Гора - Мария Зайцева
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова