Архив тети Поли - Ирина Кизимова

— Я знаю, что Прасковья после выпуска начала служить в особняке полковника Сухарева. Что касается отношений моих воспитанниц, не думаю, что они выходили за рамки обычной дружбы, если таковая была.

— Вы считаете, что девушки не дружили между собой?

— До выпускного курса я не припомню, чтобы видела их вместе. Прасковья была инициатором этих отношений, насколько мне известно. И я понимаю, почему она пыталась подружиться с влиятельной Сухаревой.

— Хотела обеспечить себя работой после выпуска, не так ли?

— Прасковья не блистала талантами, я бы не обратила на неё пристального внимания, если бы не дружба с Марией. Уж не знаю, чем та её привлекла.

— За ней не числилось несанкционированного использования магического дара?

— В Смольном строго запрещено использовать способности такого рода.

— Но это не касается вас, Мария Павловна? — внезапно спросила доселе молчавшая тётя Поли.

— О чём вы говорите?

— Как вы узнали, что мы вошли в институт?

— Увидела из кабинета.

Герман скосил взгляд на окно, выходящее прямиком во двор. Нужно было иметь способность видеть сквозь стены, дабы заметить через него кого-то у главного входа.

— Я использую свой дар только для всеобщего порядка, контролирую обстановку в институте. — спокойно ответила Леонтьева, заметив, что её маленькую ложь в два счёта раскрыли. — У меня есть лицензия, подписанная самим императором, если вы об этом беспокоитесь.

— Значит вы могли видеть, куда больше, чем рассказываете нам, Мария Павловна. — заметил детектив, глядя в настороженные тёмные глаза напротив.

— Ваша напарница телепат? — спросила она, переведя заинтересованный взгляд на тётю Поли.

— Нет, у Полины Сергеевны просто хорошая память. Можете не беспокоиться, она не внесена в реестр.

— Что вы хотите знать?

— По вашему мнению, могла ли Прасковья Фёдоровна использовать дар телепатии на однокурснице? Нам известно, что Мария Михайловна тоже была телепатом, но сила её дара была незначительной.

— Все дети пользуются магическими способностями в тайне, тем более телепаты. Разве вы сами так не поступали, Герман Игоревич?

— В детстве мне было довольно тяжело спрятать туман. Я овладел контролем в императорском институте. Но могу предположить, что будь я телепатом, то скорее всего использовал бы дар в своих целях: подглядеть в голову учителя или отличника, к примеру.

— Мы знаем обо всех воспитанницах, внесённых в реестр. Классные дамы особо тщательно следят за тем, чтобы те не использовали дар без разрешения. Против телепатов иногда используют фиксирующие устройства, дабы пресечь чтение мыслей во время проверок.

— У вас есть занятия по контролю магических способностей?

— С девочками работает приглашённый специалист из отдела магической экспертизы. В основном он как раз-таки обучает контролю и сдержанности. Не у всех людей дар телепатии, который не доставляет проблем при подавлении, у нас есть воспитанница, которая плюётся кислотой, когда выходит из себя. Довольно тяжёлый случай.

— Что касается Марии Михайловны и Прасковьи Фёдоровны, они посещали занятия вместе?

— Девушки были однокурсницами, соответственно и занятия по контролю дара у них были совместные. Я не помню инцидентов, связанных с использованием телепатии, или жалоб от преподавателя на этот курс.

— Когда началась их так называемая дружба?

— Как я уже говорила, приблизительно в середине выпускного класса. Я начала видеть их вместе всё чаще и чаще, Прасковья не отходила от Марии.

— Как вы думаете, почему она не предпринимала попыток подружиться до этого?

— Три с половиной года назад примерно в середине января в Смольный неизвестным образом были пронесены материалы, порочащие политику императора Николая. Об этом тогда писали в «Ведомостях». — как бы невзначай уронила фразу тётя Поли.

— Скандал тогда был ужасающий. Я думала, что восстание на Сенатской площади пятнадцать лет назад повлияло на людей, но, вероятно, мои надежды не оправдались. — согласилась с ней Мария Павловна. — Теперь, когда вы об этом сказали… Из выпускного класса, в котором училась почившая, всего у двух воспитанниц были обнаружены листовки.

— И одна была у Марии? Кажется, вы говорили, что за ней не числилось серьёзных проступков.

— От вас ничего не скроешь. Полина Сергеевна, вы точно не телепат? Возможно, хотите поработать на меня? Мне нужны такие кадры, а условия явно лучше, чем в магической полиции.

— Польщена предложением, но вынуждена отказать.

— Жаль терять хорошую кандидатуру… Что касается того инцидента, в случае Марии все закрыли глаза, не в наших интересах было ссориться с отцом семейства, мы знаем о его отношении к революционерам.

— Вы не были уверены, что это листовка Марии?

— Всё верно, хотя она настаивала, что просто случайно нашла её среди своих записей. Мария никогда не выказывала заинтересованности в политике подобного рода, как и подобает всем нашим воспитанницам, она восхищалась императором.

— Благодарю вас за содействие следствию, Мария Павловна. Могу я увидеть списки однокурсниц Сухаревой?

— Я не в праве вам препятствовать.

Женщина лишь пожала плечами, отворачиваясь к массивному стеллажу у стены. Полки из светлой дубовой древесины выдерживали груз в десятки папок, тетрадей и журналов, строго рассортированных по годам. Тётя Поли невольно вспомнила родной архив, некоторые из воспитанниц Смольного наверняка сохранены в её памяти.

— Здесь список однокурсниц. Вы можете выписать для себя нужную информацию. — она протянула детективу искомую папку.

Герман без слов передал документы тёте Поли. Её голова была надёжней любой записной книжки, а в отделе он всё равно попросит её перенести информацию на бумагу.

— Вы не будете ничего записывать? — слегка удивлённо спросила начальница.

— Не волнуйтесь, Мария Павловна. У меня хорошая память. — ответила старушка, через несколько минут изучения возвращая папку.

— Благодарим за содействие следствию.

Вступающая в права осень зазолотила листья на высоких липах, обрамляющих фасад Смольного. Солнце пряталось за набежавшими облаками, погода в столице всегда была непредсказуемой: то шел противный дождь, то небо становилось как никогда ясным. За прогнозом можно было ходить разве что к одарённой провидице да в академию наук, и то был шанс, что Петроградская погода повернётся к вам не тем местом. За воротами института начиналась привычная столичная суета, в которую нырнули напарники.

— Список воспитанниц довольно внушительный, мы не можем проверять каждую. — заметил Герман. — Было бы хорошо собрать их всех в одном месте.

— Что ж, полагаю у нас есть хороший, хоть и печальный