Ультрамарин - Эл Лекс

на то, как если бы противника лошадь в грудь лягнула копытом! Пирата просто сбросило с гидроцикла назад, и он булькнул в кильватерный след, махнув на прощание рукой. Выплыть ему уже было не суждено — даже если он оставался жив после ранения, даже если я не задел ему ничего важного, та самая кираса просто утащит его на дно.

— Отменный выстрел, чтоб меня черти драли! — довольно заявил капитан у меня за спиной. — Со второго патрона завалить огрызка — да ты мастер!

— Завалил бы и с первого, если бы у вас оружие нормально приведено было! — бросил я через плечо, дергая рычаг и досылая в патронник новый патрон. — После боя надо будет этим заняться!

— Чем? — удивился капитан.

— Приведением же! — я бросил на него короткий взгляд. — Привести оружие к нормальному бою!

— Это как? — капитан с любопытством воззрился на меня. — Впервые слышу такое слово!

Так, понятно. Нарезные стволы тут делать уже научились, а вот приводить оружие — пока еще нет. По старинке стреляют — беря поправки от точки предыдущего попадания или просто зная, куда полетит пуля.

— Ладно, неважно. — вздохнул я, и выстрелил снова.

И еще один гидроцикл лишился своего наездника, свалившегося в воду и канувшего на дно.

И тут наконец подоспели остальные матросы, вооруженные такими же винтовками, как у меня. Они выстроились шеренгой возле фальшборта, вскинули оружие и открыли огонь по пиратам.

— Не подпускать этих чертей под борт! — командовал за нашими спинами капитан. — Выиграйте нам хотя бы десять минут на подъем колокола!

Матросы тоже стреляли неплохо, но этого оказалось мало. Гидроциклы мы выбили довольно быстро, их было всего-то с десяток, и вообще непонятно, какие самоубийцы решили на них сесть и что их заставило это сделать…

А вот с катерами было посложнее. Как только мы перенесли огонь на них, пираты тут же укрылись за бортами и в кабине, а они явно были бронированы. Поэтому катера продолжали сокращать до нас дистанцию, и хорошо еще, что на них не было торпед, хотя на парочке явственно виднелись трубы торпедных аппаратов. Тоже ржавые и пустые, судя по откинутым вниз, а где-то даже отгнившим от времени, крышкам.

Пока пираты приближались, мы всей стрелковой шеренгой умудрились попасть только в троих, остальные слишком хорошо прятались за броней. Я отстрелял первый магазин, сменил его и заодно залез в сумку, чтобы узнать, сколько вообще боекомплекта у меня есть.

Оказалось — только лишь еще один магазин. И штык-нож с ножнами в отдельном кармашке еще.

— Стреляйте, выкормыши мурены, стреляйте! — вопил капитан за спинами и даже сам два раза выстрелил из своего револьвера в порыве чувств.

Но все было тщетно. Пять катеров подошли вплотную к «Бекасу» и скрылись из поля зрения под его покатыми бортами. Матросы начали перегибаться через фальшборт и стрелять сверху вниз, но внезапно со стороны пиратов тоже послышались выстрелы. Гораздо более слабые и редкие, чем с нашей стороны, ведь пираты были вооружены куда хуже, но лишенным брони матросам было все равно, какие пули их поразят — огромные винтовочные или маленькие пистолетные. Несколько из них выронили винтовки и упали на руки товарищей. Одного не успели подхватить, и он канул за борт, и через секунду оттуда раздался плеск воды. Огонь со стороны матросов резко стих.

И тогда над бортом «Бекаса» взлетели пики, цепляясь крюками за фальшборт.

А еще через секунду оттуда, снизу, раздались странные хлопки, как будто стреляет бесшумный ВСС…

И над бортами «Бекаса», как будто на невидимых крыльях, взлетели довольно скалящиеся пираты!

Глава 6

Разномастные фигуры взлетели над фальшбортом так стремительно, словно их снизу подбросили какие-то мощные катапульты! Вот только никаких катапульт я на катерах что-то не заметил…

Пока я думал, руки действовали на автомате — дернули винтовку в сторону, глаза поймали на линию прицеливания ближайшего противника, и я спустил курок.

Винтовка ткнулась в плечо, и уже начавшего падать прямо к нам на палубу пирату развернуло прямо в воздухе. Куда попала пуля, я не рассмотрел, но главное — она сбила его траекторию, и, вместо того, чтобы приземлиться на палубе, пират упал на фальшборт, соскользнул с него сломанной куклой и рухнул наружу, за борт.

А я дернул затвор, досылая в ствол новый патрон, и перевел ствол на нового противника.

Но выстрелить уже не успел. Пираты приземлились на палубу «Бекаса» и бросились в ближний бой, мгновенно сократив дистанцию. Матросы, кто успел, сменили винтовки на сабли и багры, а кто не успел — попытался укрыться за спинами своих более расторопных товарищей, чтобы выиграть время.

— Держать строй! — кричал капитан, успевший забраться на крышу надстройки и оттуда наблюдающий за боем на палубе. — Трусливый гибнет, храбрый выживает!

Закончив эту тираду, он вытянул руку с револьвером, тщательно прицелился, и спустил курок. Один из пиратов в задних рядах атакующих очевидно получил пулю, судя по тому, что его дернуло и почти развернуло, но его это как будто лишь раззадорило, и он еще активнее полез вперед!

А над бортом «Бекаса» уже взлетела новая пачка оборванцев.

Пираты лезли на корабль, как крысы, прознавшие, что сюда загружают десять тысяч тонн зерна, за которым никто особо не следит! Следом за второй волной над бортом взлетела третья, а за ней — и четвертая! Я даже не успевал их считать!

Но главное — я успевал стрелять. В каждой новой волне пираты недосчитывались одного из своих — того, кого я неотвратимо снимал прямо в воздухе. Будь у меня автомат или хотя бы самозарядная винтовка, я бы, возможно, успевал приделать и двоих, и даже троих, но увы — у меня была лишь примитивная рычажка, которая диктовала свои условия. Приходилось после каждого выстрела дергать рычаг, тратя эту вынужденную долю секунды на то, чтобы периферическим зрением окинуть поле боя, в которое превратилась палуба.

Здоровяк в кирасе, усыпанной пятнышками ржавчины гуще, чем дворовая собака — клещами и блохами, размахивал ятаганом вокруг себя с такой яростью, с какой я даже с крапивой в детстве не воевал подобранной с земли палкой. Вокруг него образовался целый метр свободного пространства, и сразу двое матросов не рисковали приблизиться к пирату, даром что оба были вооружены длинными баграми. Здоровяк размахивал своим клинком с такой силой и скоростью, что даже если деревянное древко багра