"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

— Когда общался с компаньоном и начальником службы безопасности в своем кабинете, — победно добавила Мадлен. — Извини, но мы тебя слушали. И как оказалось, не зря. Теперь мы воспользуемся, в том числе твоими денежками, чтобы пересидеть какое-то время, пока не решим вопросы с ФБР и властями.

— Понятно, — я вздохнул. — Тут, да, я промахнулся. Кто же знал, что вы такие продуманные.

— Ладно, пойдем, тебе пора на корм к рыбкам, — ухмыльнулся Хэлловей.

На выходе я глянул на вздымавшуюся над нами капитанскую рубку. Спереди на панели перед штурвалом лежала капитанская фуражка.

Спокойно спустился на самый нижний уровень, и подталкиваемый дулом «беретты», стал у поручня. Хэлловей опять сделал пару шагов назад, продолжая держать меня на прицеле. Краем глаза, я отметил четыре спасательные шлюпки на палубе, неподалеку. Две совсем рядом, две дальше, и каюту слева, за которую можно быстро спрятаться.

— Я ведь тебя любила, Майк, — вздохнула Мадлен, поднимая свой пистолетик. — А ты меня предал. Ничего не хочешь сказать напоследок?

— Хочу, — живо откликнулся я. — Очень хочу.

Я заложил пальцы за ремень, улыбнулся:

— Прощайте, ребята. Не могу сказать, что мне было приятно с вами познакомиться. Дайте мне ещё минутку вдохнуть свежий воздух и можем начинать.

— Поражаюсь, твоему хладнокровию, — тихо ответила девушка. — Ты же через минуту умрешь, неужели не понимаешь?

Четверо выстроившись передо мной, не заметили, как на спасательной шлюпке сзади чуть приподнялся край брезента. Из появившейся щели выдвинулось автоматное дуло.

— Джон, пока не стреляй, я сама его убью, — процедила Мадлен, не дождавшись ответа. — Ты всё сказал, что хотел Майк?

— Ещё кое-что хочу добавить напоследок, — улыбнулся я. — А не пошла бы ты на хрен, коза драная!

Последние слова я проорал в прыжке, падая влево и перекатываясь под укрытие стенки каюты.

Грохнул «дерринджер» Мадлен, бахнула «берета», раздалось несколько приглушенных хлопков. Я бросил взгляд на капитанскую рубку. Из ограждения торчало автоматное дуло с длинной трубкой глушителя. Высунулось лицо почти полностью укрытое прорезиненной тканью гидрокостюма. Незнакомец задорно подмигнул мне и исчез вместе с автоматом.

Справа мелькнула чья-то тень. Я, резко оттолкнувшись от переборки ногами, развернулся в ту сторону. Увидел искаженное яростью лицо Хэловея, размахнувшуюся руку с выкидным ножом и в последний момент встретил падающее на меня тело ударом ботинка. Нож проскрежетал по стальной переборке, на меня капнуло кровью. Воспользовавшись удачным моментом, левой перехватил запястье руки с ножом, правой схватился за пряжку. Пальцы легли на рукоять-рога.

Лепесток-лезвие с резким щелчком покинул пряжку, я сразу всадил миниатюрный кинжал в глотку бывшего цэрэушника. Сверкнувшая полоска заточенной стали вошла в горло у самой челюсти, оросив меня сверху фонтаном крови. Хэлловей всхлипнул, обмяк, получил легкий толчок, свалился на палубу, продолжая хрипеть и дергаться в агонии. Рядом с ним темным пятном расползалась лужа ярко-красной артериальной крови.

Еле слышные шлепки мягких шагов, приближающийся стук с верхних кают, заставили меня откатиться, подхватить нож бывшего цэрэушника, упруго оттолкнутся от досок палубы, встать на ноги и замереть, прижавшись к стальной переборке.

— Михаил, мы сейчас подойдем, вы целы? — я узнал голос Пауля и расслабился.

Весело крикнул:

— Пауль, ты просто Супермен. Появляешься в нужную минуту, чтобы избавить мир от злодеев. Цел, конечно. Что со мною сделается?

— Мы идем.

Справа и слева от каюты появились силуэты в гидрокостюмах. Шедший первым, резким движениями стянул с подбородка и макушки резиновую ткань.

— Привет, — улыбнулся я старому знакомому.

— Добрый вечер, — невозмутимо откликнулся он.

Я начал вставать, а Пауль пнул хрипящего Хэлловея.

— Шустрый гад. Всех положили, а этот будто чувствовал, успел запрыгнуть за каюту с другой стороны, мы его зацепили, но добить не получилось.

— Ничего, — усмехнулся я, вытирая клинок об куртку цэрэушника и вставляя его обратно в пряжку. — Сам справился.

Пауль немного помолчал и осторожно поинтересовался:

— Так понимаю, все дела сделаны, вопросы закрыты. Можем уходить?

— Что с этими? — я кивнул в сторону, где оставалась Мадлен со своими подельниками. — Точно сюрпризов не будет?

— Я же сказал: ликвидированы, — невозмутимо сообщил Пауль. — Впрочем, Мадлен ещё жива, но ей недолго осталось.

Да? — удивился я.

Вышел на палубу, туда, где ещё пару минут назад стоял у поручней. На дощатом полу распростерлись три тела. Норма и Ник так и погибли вместе, лежали рядом друг с другом. В широко раскрытых глазах парня застыло изумление. Он так и не успел осознать, что произошло. Норма, в отличие от него, в последний момент всё поняла, кукольное личико блондинки было перекошено гримасой отчаяния. В каждом не менее десятка пулевых ранений, вся одежда в лохмотьях, растекающиеся лужи крови походили на маленькие красные озера.

Мадлен лежала чуть дальше. Она тоже что-то почувствовала, начала разворачиваться и получила две пули. Одну под правую лопатку, другую в район поясницы. Угасающие карие глаза следили за мной с ненавистью и болью.

Я опустился на корточки рядом с нею. Залез в карман куртки мисс Рокволд. Вытащил свой бумажник. Удивительно, но он оказался целым. Достал оттуда ключ с выбитым на стальной бирке кодом. Усмехнулся, размахнулся и выбросил в океан. Сначала туда полетел бумажник, потом, прощально сверкнув в воздухе серебристой рыбкой, — ключ.

Глаза девушки уже начавшие заволакиваться предсмертным туманом, расширились. Она поняла.

— Да, ты всё правильно уяснила. Нет никакой ячейки. Нет, и не было, — сообщил я. — Это дополнительная ловушка, чтобы вы вытянули меня к себе, а не отложили месть на потом. Мы с самого начала знали, что ты нас прослушивала в офисе, и о «жучке», засунутом в пальто — тоже. Вот и накидали дезинформации. И разговаривал я с вами в каюте так долго, чтобы отвлечь внимание. Ребятам нужно было проникнуть на «Восточную красавицу», разобраться с командой, капитаном, занять позиции.

Мадлен всхлипнула. Девичья рука со скрюченными пальчиками поднялась в последнем отчаянном усилии. Коготки с безукоризненным бордовым маникюром бессильно царапнули воздух передо мной и упали подрубленным деревом. Карие глаза остекленели, лицо замерло и вытянулось.

— Всё, — констатировал Пауль. — Отошла.

Я вздохнул, встал. Постоял минуту, смотря в мертвое, посеревшее лицо.

— Операция завершена, — тихо сказал штази. — Что теперь? Можно сворачиваться?

— О чем ты? — усмехнулся я. — Всё только начинается. Мы ещё перевернем этот продажный паскудный мир вверх тормашками,