Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

Маузер не знал. Он этим не заморачивался никогда. Личная жизнь штурмовика — это его личная жизнь. Захочет или потребуется — скажет. Не захочет и не потребуется — промолчит. Самого же Маузера интересовало — насколько ценен человек как профессиональный кадр. Все остальное мишура, все эти советы знать о каждом в своей группе все и всегда. Чистой воды бред, бесполезность, имеющая значение только в том случае, если личное начинало мешать общему делу. Вот и Магнум — отличный стрелок, неплохой борец, средней руки оратор, могуч как слон, прошел все проверки и особый талант у него — шоферский. Сколько раз они уходили на его задрипанной «Волге», уазике или микроавтобусе от ментов и прочих полицаев — и не счесть теперь…

— Здорово! — дверь в гараж открылась, и показался высоченный вихрастый парень, с робкой улыбкой протиснулся через низкий для него проем.

— Ну здравствуй, товарищ Кольт, — искренне улыбнулся Марат. Кольт был самый молодой из их компании. И самый высокий. С нежным пушком на щеках, и похоже, до сих пор не брился. Парень пришел сам, сам прошел первые проверки, отчитываясь фотографиями. Помогли только с третьим уровнем — парень все же молодой, горячий, мог наломать дров. Подбивал клинья к Люгеру… А кто не подбивал клинья к ней? Знали что бесполезно, а все равно пытались. Как иначе? Чай не пай-мальчики, а уверенные в себе профессионалы. Кольт бойцом рукопашником был «не очень», зато вот стрелял из винтовки отменно. А бегал просто замечательно, причем что на длинные, что на короткие дистанции. Вихрь, а не парень. В семье он был один, отца не было (почему — это тоже Маузера мало занимало), а мать ездила работать «два на два» в соседний город, где и ночевала, поэтому у Кольта постоянно была свободна квартира. Где они и собирались, пока не заметили слежку. Парню жизнь, конечно, попортили, в военное училище не взяли, в ВУЗ тоже, не смотря на все спортивные достижения. Сейчас он работал, и работа ему очень не нравилась. Маузер думал, что Кольт после такого мог затаить обиду, но опасение прошло, как только он услышал чрезвычайно обрадованный голос юного штурмовика по телефону. Хотя какой он уже юный? Двадцать пять лет, здоровенный мужик. Комиссар, командир своей собственной пятерки.

Глава 3

— А ты здоров стал, — уважительно сказал Маузер.

— Качаюсь, — в унисон похвастался Кольт. — Форму берегу.

И посмотрел на вечно юную Люгер.

«Вот, блин, конь ретивый», — усмехнулся Марат про себя.

— Ого, как в старые добрые времена! — раздался голос, и на пороги Базы-2 показался Манлихер. Еще более погрузневший, маленький и плотный, в вечно-черной кожанойкуртке, пропахший дорогим парфюмом.

— Ну что, опять революцию будем делать? — пророкотал он, здороваясь поочередно со всеми. — Товарищ Люгер, давай я тебя обниму, дорогая! Офигенно выглядишь!

— Сейчас вот в зуб дам, обнимальщик, — как и сто лет назад отозвалась Юта, и Манлихер запрокинув голову, басом засмеялся. Отчаянный человек, не отступает никогда, бесстрашие и удаль зашкаливают, и не всегда это хорошо.

— Вы здесь? — снова открывается маленькая дверь, и в нее мягко протискивается один из самых опасных штурмовиков. Хотя, конечно, все опасны. Но этот особенно. «Глок неуловимый». Тень ночи. Скромный и застенчивый мальчик, всего на год старше Кольта, очень худой. Из древней дворянской семьи. Идейный коммунист. Тоже упакованный в черное, только предпочитает не кожу, а черную джинсу. Целует протянутую руку Люгера. Пожалуй, самая отличительная черта Глока — безжалостность. Хотя когда он пришел в группу, на первой акции задал точно такой же вопрос, как и все новички:

— А если мирные жители пострадают?

Услышав в ответ смех и хохот, покрутил головой, недобро усмехнулся, и сказал:

— Понятно…

Глок не пытался подбивать к Люгеру клинья. Он ее любил. Нежно, отчаянно и без надежды на взаимность. Тоже комиссар, тоже командир своей, тщательно законспирированной пятерки. Маузер даже не знал всю эту пятерку в лицо, а уж по именам и псевдонимам — тем более. Но знал — все они отчаянные ребята, крайне опасные, чистый идейный криминал, недаром после Разгрома пятерка Глока занялась грабежом магазинов и «микрофинансовых» точек…

Последними зашли СВД, Вальтер-2, и Браунинг. И это были все, кто остался от Штурмгруппы, которая на пике насчитывала десять пятерок отчаянных бойцов.

Эти приехали вместе, на роскошном «мерседесе» СВД. СВД — представительный, рассудительный, как положено по рангу и статусу. Любил точность. На передовую никогда не лез, но всегда стрелял чисто, и только один раз. Все-таки областной депутат, глава фракции коммунистов в местной думе, за что сами официальные коммунисты исключили его из своей партии. Вальтер — его помощник, боевик, побывал что в депутатах, что в горячих точках, проверенный кадр, идейный. А вот с Вальтером-один не повезло, совсем не повезло…

Браунинг была почти копия Юты-Люгера. Со спины в одинаковой одежде они вообще казались зеркалом и отражением. Но как только поворачивались… Люгер — хищная, едва сдерживаемая ярость, застывшая атака на пике бешенства, уверенность в каждом движение, в каждой складочке одежды, в каждой мелочи. И Браунинг — спокойная, рассудительная отличница с красным дипломом и должностью офисной мышки, немного бестолковая и рассеянная, постоянно витающая где-то далеко. Когда Люгер и Браунинг жили вместе на съемной квартире, первая забивала морозилку мясом, а все остальное пространство было плотно упаковано травой — луком, базиликом, петрушкой… и прочей гадостью. Именно это обстоятельство не позволило самому Маузеру попытаться подбить клинья к Браунингу.

«Бррр, я ж не козел, траву не ем», — подумал он в тот момент.

А потом, когда Браунинг заняла свое место в обойме, он вообще перестал обращать на ее женские прелести внимания. Ну да, боец в юбке, что такого? Главное — боевая задача. Все остальное — вторично.

— Так, — оглядел Маузер присутствующих. — Во-первых, приветствуем нового товарища. Боец Сенсей, проверку прошел до третьей ступени, за что и получил право выбрать позывной. Социалист, националист. Идейный. Входит в пятерку Тренера. Сам Тренер присутствовать не может, и вообще кроме Сенсея никто из пятерки полной проверки не прошел. Даже сам Тренер. Пока… — Марат выделил последнее слово.

— Поэтому ставлю вопрос на голосование — принять назначение товарища Сенсея комиссаром пятерки Тренера. Пятерка за это проголосовала единогласно. Теперь дело за нами. Вопросы?

Сказал, а вокруг расцвели улыбки. Даже всегда невозмутимый и сумрачный Глок ухмыльнулся.

…Как ничего и не было. Не было Разгрома, не было предательств, не было поражений, не было преследований, не было долгих лет в тьме, и серого отчаяния, ничего не было. Снова могучая,