Звено цепи - Маргарита Гуминенко

Некоторое время царило молчание. Игорёк хладнокровно катал шары. Он никуда не торопился.

— Ты знаешь, я беру дорого, — сказал наконец гость.

— Не дороже денег, — возразил Махей. — Дело того стоит.

Дальше пошёл не особо содержательный трёп, который Игорёк старательно прослушал, но не напрягался. Эти двое договорились, а имя жертвы всё равно не назовут. Оно известно обоим, а Махей, равно как и его гость, предпочитали не произносить вслух лишнего.

Наконец, они стали прощаться, и Махей лично провёл гостя обратно, через просторный холл. Игорёк как раз обошёл стол с противоположной стороны, и глядя вскользь на шары, успел посмотреть на таинственного незнакомца: высокий, худощавый мужик, бровь приподнята шрамом. Игорёк успел заметить эту деталь благодаря контрастному освещению. Хотя, поручиться за то, что заметил именно шрам, не смог бы. Может, какой-то другой дефект. Не останавливаясь, Игорёк обошёл стол, снова оказавшись спиной к выходу.

Возвращаясь, Махеев сперва пошёл мимо, но потом задержался, подошёл и щёлкнул его по затылку. Игорёк мгновенно развернулся, одним махом выдернув наушники из ушей, и уставился на хозяина широко распахнутыми, честными глазами.

— Ядерную войну пропустишь, — проворчал Махей. Он остался доволен проведённой встречей. — Собери шары, сыграем…

* * *

(Санкт-Петербург, январь 2017 года)

Сокольский вглядывался в фотографии Глеба Денисовича Зайцева, сделанные за последние дни парнями из наружного наблюдения. Попадались тут и фас, и профиль, но поручиться за то, что видел пять лет назад именно этого человека, Сокольский не мог. Рост, комплекция, шрам — это всё замечательно, но нельзя сказать "да", если у тебя нет твёрдой уверенности.

Курьер от майора Киппари доставил ему новые материалы с пометками и выводами. Замещая Сокольского на посту начальника отдела, Мотя не перестал быть аналитиком. Он проделал огромную работу, не просто собрав, но умело упорядочив все полученные сведения. Сокольский хотел сразу пойти по готовым следам, но остановился. Чужой взгляд может повлиять на твоё собственное видение, поэтому он отложил отчёт Матвея до времени и постарался сам вникнуть в информацию.

Первая ступенька вырисовалась почти сразу. В 1994 году Олег служил в Калининграде. Его командиром был Глеб Денисович Зайцев, в ту пору совсем молодой офицер, всего лет на пять старше своих подчинённых. Этот Зайцев уволился в запас через четыре года. До родного села в Краснодарском крае не добрался. По непроверенным сведениям, рейсовый автобус, на котором он ехал, перевернулся на повороте. Несколько человек погибло. Чтобы доподлинно узнать, был ли среди них Зайцев — потребуется время. Но он не вернулся в семью. Значит, потенциально мог покинуть мир живых. Если он вообще ехал на том автобусе.

Можно допустить, что тот Зайцев был полным тёзкой этого. Но совпадает возраст и место предполагаемого рождения. По сведениям, он переехал в Питер из Краснодарского края пятнадцать лет назад. Мало вероятно, чтобы в одном и том же месте родились и проживали два Глеба Денисовича Зайцева. Кроме того, совпадает учебное заведение, в которое он поступал до армии. Никаких ранений Зайцев во время службы не получал, но шрам он мог приобрести после аварии.

Двадцать прошедших лет и полученная травма наверняка сильно изменили его лицо. Но совпадали имя, фамилия и возраст. Игорь подумал: "Олег обнаружил, что когда-то они были знакомы, и при встрече мог спросить то, чего лже-Зайцев не знал. Тот догадался, что повёл себя неправильно, и захотел избавиться от Олега. Но не успел. Олег исчез". На полях блокнота Сокольский пометил для себя: "Если паспорт Зайцева попал к лже-Зайцеву, это могло произойти от 1998 до 2001 года. В 2011 мог участвовать в делах Махея". Подумав, он добавил: "Кто потенциально может прятаться под этим именем?"

Отложив блокнот, Сокольский перешёл к информации об убитом ножкой стула Артееве. Получалось, что этого типа кто-то курировал всё время его заключения, снабжал деньгами, держал связь. Начальник зоны, на поверку, оказался "в доле", ему платили за то, чтобы он закрывал глаза на нарушения. К Артееву регулярно являлась девица, её обозначали как "жену". Она доставляла ему корреспонденцию, деньги, оказывала сексуальные услуги.

У Артеева имелся свой телефон, и он мог звонить адвокату. Разумеется, этого адвоката нашли и серьёзно с ним поговорили. Узнали немало интересного. Цепочка тянулась в Питер, напрямую нигде Зайцева не касалась, но майор Киппари предполагал, что связь есть, и Сокольский готов был с ним согласиться. У Зайцева имелся компаньон, который пользовался услугами артеевского адвоката, и со счетов Зайцева регулярно перечислялись небольшие суммы для этого компаньона. Никаких конкретных дел по бизнесу не фиксировалось, зато компаньон не менее регулярно платил адвокату, а тот передавал часть суммы в ту самую зону, где сидел Артеев. Как только Артеева убили — перечисление денег прекратилось.

Доказать, что владелец "Фарм-Треста" до недавнего времени содержал Артеева, было бы сложно. Наверняка у Глеба Денисовича есть логичное объяснение собственного меценатства. Например, он выплачивает компаньону долги за проигранные бильярдные партии, а уж куда тот тратит деньги — не проблема Зайцева.

Зазвонил телефон. Сокольский оставил записи и ответил.

— Да, Матвей! У тебя что-то новое? — Выслушав коллегу, Сокольский кивнул, поставив точку в своих размышлениях. — Я так и думал. Придётся нам отбить работу у майора Малышева: бери ордер и отправляй своих к Зайцеву. Теперь нам есть что ему предъявить.

Мотя перебил его, напомнив, что ещё не всё сказал. Сокольский дослушал.

— Очень интересно, — признал он. — Пошли туда Капустина. Срочно! И смотри: за жизнь этого человека и ты, и он отвечаете головой…

Глава пятая. Гончие по кровавому следу

Когда от слияния канала Грибоедова и Фонтанки Зайцев повернул на Лоцманскую и покатил мимо длинного, монументального здания кораблестроительного института, своим колонным фасадом занимавшего две трети всей улочки, Малышев понял: бизнесмен действительно едет на Пряжку. Есть в Питере такая маленькая речка, рядом с закрытой зоной Адмиралтейских верфей. От истока до устья можно пройти за 15 минут, и то — прогулочным шагом.

Малышев недолюбливал эти места с девяностых, когда только начинал служить в милиции. Хулиганский район, коченеющие в анабиозе промышленные здания, пустыри, тёмные закоулки, в которых собирается всякий сброд. Где-то здесь Михаил Иванович получил свою первую пулю…

К началу две тысячи семнадцатого года